Ознакомительная версия.
Паленый – это явно был он – хмыкнул и замолчал, как бы взвешивая мои слова: правду я говорю или нет?
– А где Андрис? – с робкой надеждой спросила я.
Вместо ответа он с силой ударил меня по щеке и прошипел:
– Заткнись, сучка! И не морочь мне голову. Ты что, считаешь, типа, себя самой умной, да?
– Я говорю все как есть.
– Свои слова ты можешь засунуть себе в задницу! Я знаю, что ты врешь. И я заставлю тебя сказать мне правду, как бы ты ни старалась меня обмануть. У тебя ничего не выйдет, поняла? Вы с Региной – сообщницы. И все придумали вместе. Не отнекивайся!.. Я знаю: Регина – штучка еще та, кого хошь вокруг пальца обведет и глазом не моргнет! Вы все это и провернули! Деньги она из моего общака стырила, а ты ее покрываешь! Нарочно под нее косишь! Типа, отвлекаешь, да? Мои ребята тебя за нее приняли!
Слова из его рта вылетали хлесткие, жесткие, и я вновь почувствовала, как по моей спине побежали мурашки.
– Ты знаешь, где сейчас Регина, и просто притворяешься, что тебе об этом неизвестно! Никогда не поверю. И зачем ты приезжала к Игорю Маликову?
Я вздрогнула: получается, это действительно они расправились с Игорем и его гостями… И к моему горлу подступила тошнота…
– Я искала Регину!
– Зачем?
– Я же сказала: она украла у моего шефа деньги. И мне нужно вернуть их.
– Опять эти сказки! – устало вздохнул Паленый. – Как ты мне надоела… – И он выразительно провел ладонью по шее. – Не можешь придумать что-то повеселее, да? Типа, фантазия убогая?
– Где Андрис?
– Какой еще Андрис?
– Я с ним была… в машине… – начала я, путаясь и останавливаясь. – Мы были вместе… потом на нас наехал «КамАЗ». И дальше я ничего не помню. Абсолютно! Полный провал в памяти.
Паленый слушал меня, не спуская глаз.
– Не было никакого Андриса, – наконец сказал он.
– Как не было?! – ошарашенно спросила я.
– А так. Одна ты была в машине. Утек уже твой Андрис! Если он там вообще был… Сдается мне – ты опять все выдумываешь, чтобы следы свои замести. И на кого-то все свалить…
– Но вы же… – начала я и смолкла. Я хотела сказать: «Когда вы гнались за нами, вы же видели, что мы ехали в машине вместе, я была не одна, а с мужчиной, он сидел за рулем. Вы все это видели! Вы не могли этого не видеть, но почему-то отрицаете. Почему?»
Вдруг я подумала, что говорить этого не стоит: бандиты почему-то хотят убедить меня в том, что я была одна. Почему? А если это не те люди, не убийцы Игоря, и за нами гонится другая банда?
Мысли мои окончательно спутались, и я замолчала.
– Ну что? – услышала я насмешливый голос Паленого. – Сказочка кончилась? Придумываешь новую? – Его нижняя губа капризно оттопырилась. – Где Регина?
– Не знаю!
Он встал со стула. Подошел ко мне и рассчетливо, с оттяжкой ударил меня по лицу. По той щеке, которая была расцарапана осколками стекла, и я чуть не взвыла от боли. На глазах выступили слезы.
– Больно? Будет еще больнее. Если ты не скажешь, где Регина! Посиди здесь. Отдохни и подумай. Торопиться мне некуда. А вот тебе – есть куда! Это место, – и он обвел рукой комнату, – может стать твоим последним приютом. Подумай об этом хорошенько! Вряд ли ты захочешь оборвать свою жизнь так глупо и нелепо. – В голосе послышались вкрадчивые нотки. – Молодая… Симпатичная… Перед смертью-то тебя можно для забавы ребятам моим отдать. Как, Вась? А? Не побрезгуешь девочкой?
Вася хмыкнул.
– Ну вот! Вася согласен. За дверью и еще ребятки есть. Молодые, горячие. Мало тебе не покажется… Ну так как: ломаться еще будешь или нет?
– Я! Не! Знаю! Где! Регина! – отчеканила я.
Паленый резко выдохнул.
– Я тебя не тороплю, – задумчиво сказал он. – Пока что. Мозгами пораскинь, подумай: выгодно ли тебе упорствовать? Я ведь и правда не шучу. Может, ты этого своими мозгами куриными еще не усекла? Так додумывай живее, иначе потом спохватишься – будет поздно.
Я молчала.
– Я скоро приду, – пообещал Паленый.
Он кивнул Васе. Они вышли из комнаты, и послышалось громыхание: мои тюремщики закрывали дверь на ключ.
После их ухода мне захотелось завыть во весь голос. Я была в западне, откуда не представлялось никакой возможности выбраться. Меня крепко стерегли, я была для них ключом к пропавшей Регине, которую они с таким рвением разыскивали. Зачем им Регина?
Как она связана с этими бандюганами? Если бы знать… И еще: Регина так похожа на меня!
Никто не знает, что я здесь. Что-то вдруг кольнуло меня – и пропало. Андрис! Почему они утверждают, что его со мной не было? А если… и от этой догадки у меня сдавило грудь: если Андрис с ними заодно? Недаром он так упрямился, не хотел, чтобы я сказала своему шефу, что мы летим в Вену! Он не хотел, чтобы Веня был в курсе. А ведь Веня – единственный человек, способный помочь мне в трудную минуту. Во всяком случае, он мог примчаться ко мне хоть на край земли и спасти меня! Веня – мой босс. Жутко башковитый мужик, с которым лучше не враждовать. Как выразился однажды директор крупного банка, расчувствовавшись за рюмкой дорогого хорошего коньяка: «Ваш шеф, Ева, такой человек, – он запнулся, подбирая слова, – он перешагнет через любого и не поморщится. Даже не как через человека, а как через неудобное временное препятствие. И врагом его иметь я ни за что бы не хотел. А ведь я… – усмехнулся директор банка, как сейчас помню, его звали не то Владлен Степанович, не то Семен Владленович, – не трус! И на львов в Африке охотился. Было дело, выехал я с друзьями на сафари. Обстановка там была максимально приближенная к боевой. То есть к охоте…»
Я закрыла глаза, вспомнив этот эпизод. Этот разговор происходил в баре одной из московских гостиниц. Уютные кожаные кресла, полумрак; от моего собеседника пахло дорогим вином и тонким одеколоном. Он был солидным, поблескивали стекла его дорогих очков. У него были тонкие губы, и он старательно выговаривал слова, как будто я могла их не понять или пропустить смысл сказанного мимо ушей… Светская беседа, так что я удивилась, когда он неожиданно сказал: «Я бы не хотел оказаться с дорогим Вениамином Александровичем по разные стороны баррикад. Ни за что! А вы?.. – Он вскинул на меня глаза. – Согласны со мной?..»
Я кратко рассмеялась. Наша беседа уже закончилась, я торопилась домой, но прервать разговор со столь важным клиентом было неудобно, поэтому я делала вид, что слушаю его, но этот вопрос застал меня врасплох, и я вздрогнула.
– Не знаю, – поспешно сказала я. – Мы с ним по разные стороны баррикад не становились. Он – мой шеф, мы работаем в одной команде.
– Ваше счастье, – сказал не то Владлен Степанович, не то Семен Владленович и церемонно приложился к моей руке. – Ваше счастье, – повторил он.
Ознакомительная версия.
