Когда они вошли в контрольный отсек, Джо там не было — все пилоты уже сидели в своих машинах. Пилот Бауи Уэйд и Джо — на «Ночных крыльях», Даффи Дил и Мэд Кэт — на F-22.
Все участники испытаний окружили пульты управления и приготовились следить за полетом.
Самолеты поднялись в воздух. Все шло прекрасно, лазеры точно нацеливались на радиоуправляемые самолеты — именно так, как надо. Кэролайн с облегчением перевела дух. Конечно, было бы глупо предполагать, что решены уже все проблемы, но по крайней мере здесь все было в порядке. Самолеты продолжили испытания на скорость и дальность полета. Йетс довольно улыбался.
Возвращаясь на базу, О'Тул летел рядом с Джо, а Дил шел за ними, перед Бауи Уэйдом. Кэролайн продолжала рассеянно смотреть на свой пульт, когда внезапно вспыхнул сигнал наводки у самолета Уэйда.
— Он включил наводку? — громко спросила она.
Йетс и Эдриен повернулись к экрану, на их лицах было полнейшее недоумение. И тут же на экране появилась красная вспышка, грохот выстрела ворвался из динамиков в контрольный отсек.
— Я сбит, я сбит! — закричал Даффи.
И тут же раздался вопль Бауи Уэйда:
— В чем дело?! Почему включилась эта чертова дрянь?!
— Что случилось? — это был голос Джо, ледяной, властный, моментально заставивший всех умолкнуть.
— Контроль потерян, моя гидравлика пробита… Я не в состоянии управлять машиной! — заорал Дил.
— Прыгай! — заорал Уэйд. — Выходи из штопора, Даффи. Ты не сможешь вернуться.
Голоса перекрикивали друг друга, контрольный отсек утонул в реве и грохоте.
Вновь ворвался голос Джо, проревевший в микрофон:
— Прыгай! Выбрасывайся, выбрасывайся, выбрасывайся… немедленно!
Железной властности этого голоса Дил не мог не подчиниться…
И тут динамики взорвались страшным грохотом — это F-22 с ревом вонзился в землю…
Маккензи был в ярости.
Когда он вошел в контрольный отсек, лицо его было серым от гнева — страшного, холодного гнева. Голубой лед его глаз опалил четверых членов лазерной команды.
— Что, черт возьми, произошло? — слова его были резки, как удар хлыста. — Насколько мне известно, лазерное оружие не должно нацеливаться, а тем более, стрелять само по себе.
Все потерянно молчали… Вся электроника была самым тщательным образом проверена в пятницу.
— Ну? — холодным щелчком затвора прозвучало это коротенькое слово. — Я едва не потерял человека. Обломки самолета, стоимостью в сто миллионов долларов, разбросаны по пустыне в радиусе целой мили. Я спрашиваю, знает ли кто-нибудь из вас, что вы, черт побери, наделали?
Мертвая тишина воцарилась в комнате, все ждали ответа, хоть какого-нибудь ответа.
— Мы не знаем, что произошло, — тихо ответил Йетс Корлески. — Но мы выясним, обязательно выясним.
— Вот здесь вы правы, вам придется это сделать. Через тридцать шесть часов доклад о том, что произошло и что вы сделали для того, чтобы предотвратить подобное в будущем, должен лежать на моем столе. Все полеты прекращаются до тех пор, пока я не узнаю причину и не буду на сто процентов уверен в том, что она навсегда устранена.
И, даже не взглянув на Кэролайн, Джо повернулся и вышел, взбешенный до предела, как и несколько минут назад, когда входил сюда.
Кто-то тихонько присвистнул. Лицо Йетса было мрачным.
— Мы не уйдем спать, пока не выявим причину катастрофы, — просто сказал он.
Потеря самолета сама по себе была очень серьезным происшествием, но сегодня едва не погиб пилот, — а это было главным для Маккензи. Сам Даффи ничего не мог сообщить, он катапультировался слишком поздно, и его парашют не успел полностью раскрыться, поэтому приземление прошло неудачно. Контуженный, Даффи Дил с переломами левой ноги был уже отправлен в госпиталь.
Совершенно потрясенный Уэйд клялся всеми святыми, что не касался ни наводки, ни гашетки — и у Джо не было оснований не верить ему. Уэйд был слишком хорошим пилотом, слишком искусным и осторожным, чтобы допустить такое, следовательно, чертов лазер каким-то образом нацелился и выстрелил автоматически. Лазерное оружие не должно активизироваться само по себе, но это случилось. И если была бы использована максимальная энергия оружия, F-22 был бы уничтожен уже в воздухе и Даффи уже ничо бы не спасло.
Джо ясно видел, что сегодняшняя трагедия была тесно связана с неполадками, обнаружившимися в пятницу, и это только усиливало его гнев. Кэролайн тогда заверила, что причина в простейшей поломке электроники и что она полностью устранена. А теперь оказалось, что все гораздо серьезнее, ни о каком устранении причины неполадок нет и речи — сегодня едва не погиб человек.
Маккензи был в бешенстве, и это бешенство распространялось на Кэролайн точно так же, как и на остальных членов лазерной команды. Их личные отношения абсолютно ничего не меняли. Они не давали ей никакой надежды на его снисхождение.
Не одним лазерщикам придется сегодня работать допоздна. Потеря F-22 и ранение пилота были не тем событием, на которое руководство ВВС могло бы посмотреть сквозь пальцы. Придется писать рапорты в Пентагон и командиру базы, генералу Рами. Более того, ему не простят этого происшествия, потому что оно стряслось как раз накануне голосования в Конгрессе по вопросу финансирования проекта «Ночное крыло». Полковнику Маккензи было поручено провести испытания и довести модель до полного совершенства. Финансирование проекта напрямую зависело от того, насколько хорошо полковник выполнит свою работу и как скоро он сумеет доказать и продемонстрировать надежность и качество самолетов.
Звонок генерала Рами только усилил тревогу Джо.
— Вы должны выяснить, что случилось с лазерами, и сделать все, чтобы подобное не повторилось, — сухо сказал генерал и только тот, кто знал Тюэля, мог понять, что скрывалось за этим сухим тоном, — Голосование в конгрессе будет скоро, слишком скоро, чтобы мы могли позволить себе такие проколы. Какой смысл иметь новейшее в мире оружие, если оно неуправляемо? А мы должны иметь его, Джо. Не мне тебе объяснять, как важен этот проект.
— Да, сэр, — ответил Маккензи.
Он знал, как это важно. Летчик, сидящий за штурвалом этого самолета, при прочих равных условиях, будет иметь гораздо больше шансов вернуться живым. «Ночное крыло» дает огромные преимущества американским пилотам — для Джо это значило спасение жизни американских парней и выигранные войны. Джо Маккензи было всего тридцать пять, но он уже прошел две войны…
— Есть какие-нибудь признаки диверсии? — спросил Рами.
