Внезапно они остановились. Перед ними стояла Джуди. Вид у нее был шикарный, она источала силу, уверенность и непреодолимое очарование. Безусловно, наступил ее звездный час. Во всяком случае, она сама была в этом убеждена.
— Кто эта женщина? — спросил репортер.
— По-моему, это секретарша компании, — ответил Фэрроу.
Джуди перебила его:
— Бывшая секретарша! А отныне — вице-президент компании «Тим Твинс».
Харрисон негромко обратился к Фэрроу:
— Мы хоть что-то имеем наконец. Вот ее и арестуем. Нельзя же потерять столько времени и нервов и никого не арестовать!
Джуди выпалила громко:
— Господа! У меня есть заявление для прессы…
Журналисты замерли.
— От имени президента компании Алекс Тим я уполномочена заявить, что деньги клиентов никуда не пропадали! Имел место электронный сбой в системе компьютерных расчетов. К настоящему моменту все полностью восстановлено. Все деньги на месте, на прежних счетах! Компания продолжает функционировать, как часы.
Все изумленно молчали… Затем начали раздаваться аплодисменты.
— А куда подевался мистер Вильяме? — поинтересовался репортер.
— Вот именно, — негромко, сквозь зубы пробурчал Харрисон.
— И где наконец сама мисс Тим? — не отставал репортер.
— И кто все-таки президент «Тим Твинс»? — крикнули из толпы.
Господин Вильяме, я полагаю, в настоящее время заправляет автомобили на бензоколонке в Мисисаге, — объяснила Джуди. — Хочу добавить, что он рассматривается компанией как косвенный виновник случившегося недоразумения, и по этой причине мистер Вильяме уволен из компании. Дальнейшая его судьба нас не интересует! Что же касается мисс Тим, то она объявится здесь в ближайшее время. А пока на все ваши вопросы могу ответить я!
Джуди важно направилась ко входу в офисное здание. Журналисты бросились за ней.
Харрисон посмотрел ей вслед.
— Все же надо за ней присмотреть… Пока все до конца не ясно. И вот что — срочно проверьте наличие денег на клиентских счетах!
С этими словами он повернулся к Фэрроу. Тот в это время, приоткрыв от восхищения рот, пожирал глазами горделиво удаляющуюся Джуди.
— А?.. — сосредоточился Фэрроу. — Нет проблем. А эта… — Он кивнул в сторону удаляющейся Джуди. — Эта от меня далеко не уйдет.
И направился следом за бывшей секретаршей.
Харрисон ухмыльнулся вслед напарнику.
— Все, пропал старина Фэрроу! Нашел себе на жопу приключений. Ох, не завидую…
В кабинете инспектора Харрисона работал телевизор. Передавали биржевые новости.
— После того, как ситуация с «Тим Твинс» окончательно прояснилась, котировки акций этой компании на рынке ценных бумаг вернулись к прежнему уровню, который был неделю назад. Некоторые обозреватели полагают, что история с их падением — всего лишь маневр с целью привлечения внимания к этой успешной компании для поддержания ее статуса как надежной и добропорядочной фирмы… И конечно, это звено в цепи какой-то крупной биржевой спекуляции…
— Жаль… — проворчал Харрисон.
— Что жаль? — не понял Фэрроу.
Жаль, что я не купил эти акции пару дней назад. Стал бы сейчас состоятельным человеком. Бросил бы эту работу и тоже, может, выкупил бы бензоколонку где-нибудь на бойком месте. — Он ухмыльнулся в сторону Фэрроу. — Секретарша-то бывшая, поди, не такая дура оказалась. Сыграла, небось, на повышение, на полную катушку? Как думаешь?
Фэрроу расплылся в улыбке.
— Да-а-а-а… Кто-то сегодня неплохо заработал. Не всем же в дураках ходить, как нам с тобой. А, Харрисон?..
Торжествующая Алекс вышла из банка и села в машину, направляясь в офис к Тобольцеву со свежими новостями.
Юрий нервно просматривал какие-то документы. Взъерошенный, бледный, с покрасневшими глазами… Очевидно, он в последнее время не высыпался. Вошедшая к нему в кабинет Алекс отметила это тотчас.
Тобольцев поднял голову и молча хмуро уставился на нее. Алекс положила перед ним лист бумаги.
— Это что?
— Выписка о состоянии твоего счета.
Тобольцев долго изучал бумагу и наконец вытаращил на нее обезумевшие глаза, восемь на двенадцать:
— Двадцать пять «лимонов»?! Алекс отозвалась спокойно:
— Я привыкла отвечать за свои слова. Тобольцев поднялся, не в силах сдержать волнение.
— Слушай, Сашка! Ты просто… ты гений, понимаешь?! Эйнштейн! Моцарт и Сальери! Сакко и Ванцетти! Такая голова, я… Это… Нет слов!
Ему явно было немного неловко за свой недавний срыв, и Тобольцев выплеснул свое щедрое предложение без каких-либо промежуточных фраз:
— Хочешь быть моим партнером?
— Обсудим, — невозмутимо отозвалась Алекс.
— Ну что — в ресторан? Надо отметить такое дело! Но можно чуть позже! Мои люди пасут сейчас ситуацию с выбросом акций — она вот-вот состоится. Теперь-то железно!
— О'кей, только давай попозже.
Алекс пошла к двери. На пороге обернулась.
— Кстати, свою долю я уже сняла. Ну, то, что вышло сверх оговоренной суммы.
Тобольцев заинтересовался:
— А сколько там вышло? Алекс посмотрела спокойно.
— Сколько ни вышло — все мое! Или ты хочешь пересмотреть соглашение?
Тобольцев не смог скрыть восхищения.
— Нет-нет. Никаких проблем! Пользуйся, Сань… Заработала!
Алекс вышла. Тобольцев хлопнул по столу и потер ладони. Взял выписку и от избытка чувств поцеловал ее.
Милованов в машине слушал радио.
— Сенат США только что пересмотрел закон об импорте проката стали. Согласно новой протекционистской поправке к закону все иностранные поставщики отныне обязаны будут платить чрезвычайно высокую пошлину за поставку стального проката на территорию Соединенных Штатов. Эта поправка поставила под сомнение существование многих сталелитейных корпораций, в том числе и крупнейшего поставщика из России — «Стального комплекса». Биржа отреагировала резким падением акций…
Губы Милованова едва заметно скривила нехорошая улыбка. В этот момент зазвонил телефон. Он включил мобильник.
— Да!
В трубке раздался голос Марины Борисовны.
— Как дела, Игорь?
— Все путем, Маруся.
— Игорь, пакет ОТВ вот-вот выкинут на торги, с минуты на минуту — нам уже позвонили. Надеюсь, у нас все в порядке? С Юрашей.
— У нас — само собой, порядок. Зато у него, боюсь, полный бардак.
Марина сказала по-деловому:
— Тогда — отбой. Остальное — при встрече. Игорь выключил телефон, посмотрел на часы. Снова включил мобильник. Набрал номер.
— Алло?
Тобольцев ответил бодро:
— Да!
— Юрик, это Милованов.
— Привет, Игоряш!
Милованов поднял брови. Выдержал необходимую паузу. Сделал голос серьезным.
