***
Кому: Валериэн Кимбл
От кого: Линдси Полански
Тема: УКРАДЕННЫЙ ТЕЛЕФОН
«Я думаю, твой телефон наверно украли (если ты еще не знаешь об этом)! Мне было интересно, почему ты не ответила ни на одно из моих сообщений, поэтому решила позвонить тебе. Этот парень поднял трубку — определенно НЕ ты, если только ты не сменила пол (ты ведь не сменила? Какая НЕЛЕПОСТЬ) — и потребовал сказать, кто я и зачем звоню.
Естественно, я ответила, кто, черт возьми, спрашивает? Это ведь телефон МОЕЙ ПОДРУГИ. Откуда у НЕГО ее телефон? Он повесил трубку. Я перезванивал этому мудаку дюжину раз, и в конце концов он сказал очень страшным голосом, что мне лучше перестать беспокоить его, иначе я пожалею. После этого я даже не смогла дозвониться. Это меня напугало.
P.S. Ты в порядке? Я не видела тебя в школе. Надеюсь, ты найдешь этого подонка со своим телефоном.
P.P.S. Вообще-то, беру свои слова обратно. Надеюсь, ты его НЕ найдешь. Похоже, он полный психопат».
***
Кому: Валериэн Кимбл
От: —
Тема: —
«Ты устроила для меня настоящую погоню, не так ли? Я сильно впечатлен. Кроме того, должен сказать следующее: ты выглядишь еще привлекательней, когда боишься, поэтому я позволю тебе сейчас сбежать».
***
Кому: Валериэн Кимбл
От: —
Тема: —
«Не убегай слишком далеко».
***
Лучи пыльного солнечного света пронзали розовые занавески, заставляя пылинки вспыхивать так же ярко, как сверхновые. Желтый свет согрел комнату, и Вэл начала возиться под одеялом, чувствуя, что начинает перегреваться. Когда она открыла глаза, капли пота выступили у нее на лбу и на переносице, а волосы намокли.
Вэл ахнула, ее зрачки сузились до булавочных уколов, когда она сфокусировалась на каком-то невидимом ужасе. Она схватилась за грудь, пока мышцы не расслабились, а нейроны, слепо бьющие, разбегаясь, как муравьиная колония, атакованная хищником, не перегруппировались, снова позволив разуму вернуться.
Она откинулась на матрас и слегка поморщилась, когда слишком сильно ударилась больным местом.
«Я дома, в безопасности».
«Нет, не в безопасности».
Она никогда больше не будет в безопасности.
Вэл с отвращением сбросила простыни, скатилась с кровати и оделась. Не в школьную одежду — обычные джинсы и футболка, а в махровые шорты и майку. Она должна ба быть в школе, наслаждаясь последним днем своего первого курса, хихикая с друзьями, подписывая ежегодники и прощаясь с любимыми учителями.
Вместо этого она бездельничала дома, терзаясь собственными страхами. «По крайней мере, мне удалось выспаться», — подумала она, хотя, взглянула на часы и увидела, что было только девять утра, это оказалось слабым утешением — особенно учитывая, что ее сон нарушался периодическими кошмарами.
Сообщения от ее друзей и учительницы стали некоторым утешением. Особенно от мисс Уилкокс. Остальные учителя Вэл были достаточно милы, но Вэл никогда не была полностью уверена, действительно ли они заботились о ней или просто притворялись, что заботятся. Никто не платил мисс Уилкокс за то, чтобы она посылала Вэл милые послания; приятно было знать, что кому-то не все равно.
Вэл хотела ответить, но ничего не приходило в голову, и вместо этого она решила сначала ответить на сообщения своих подруг, потому что это было проще. Она просто выдала пару общих банальностей — ты такая милая, я в порядке, мой телефон украли, так что я позвоню тебе, как только смогу, спасибо за заботу — и надеялась, что они не примут усталость за стервозность. А потом паранойя взяла верх, и в конце концов она удалила все свои ответы.
«Я просто не могу сосредоточиться».
Более того, ей хотелось побыть одной.
Предположительно, это было нормальным последствием травмы. Так говорила ее мать. Мозг замкнулся в петле повышенного возбуждения, а симпатическая нервная система оставалась в состоянии усиленной тревоги, посылая биохимический эквивалент предупреждающей сирены. Страх был нормальным, даже здоровым.
«Так почему же мне так плохо?»
Ее глаза загорелись при взгляде на последнее сообщение в почте, и ее разум остановился, указательный палец застыл на клавише со стрелкой.
«Сейчас я позволю тебе сбежать».
Угроза сквозила в каждом слове с нарочитой точностью, как булавки в кукле вуду, и страх рефлекторно разлился по венам Вэл.
Он не простил ей того, что она сбежала.
Он предупреждал ее, потому что был уверен, что это не принесет ей ничего хорошего, кроме того, что напугает до полусмерти.
«Не убегай слишком далеко».
Он верил, что поймает ее.
Она знала, что дает ему власть над собой, анализируя послание так глубоко, делая за него грязную работу. Она знала это и все же не могла устоять.
У нее это никогда не получалось. Только не с ним.
Теплый, сладкий запах ворвался в спальню Вэл, и в животе заурчало.
Она вошла в кухню и с удивлением уставилась на свою мать в цветастом фартуке, склонившуюся над пыльной плитой, как будто она была Мартой Стюарт.
— Доброе утро, Вэл, — поздоровалась она с наигранной веселостью. — Я делаю булочки с шоколадом.
Вэл огляделась в поисках коробки с готовой смесью. Но ее не было.
— С нуля?
— Не смотри так потрясенно, — сказала мать, — я ведь училась за границей, в Париже.
Вэл этого не знала.
— Я получил письмо от мисс Уилкокс.
— Это твоя учительница рисования? Очень мило с ее стороны.
— Она беспокоится. — Голос Вэл слегка дрогнул. — Что ты рассказала обо мне директору Хопкинсу?
— Ничего личного. Просто что у тебя семейные обстоятельства. Он был очень понимающим.
Взгляд ее матери был острым. Вэл избегала смотреть ей в глаза.
— Спасибо, — прошептала она.
— Я все-таки думаю, что тебе следует обратиться в полицию…
— Нет.
— Но если он…
— Нет.
Миссис Кимбл напряглась, но потом кивнула.
— Ладно. — Она достала из холодильника тюбик темного шоколада и, выдохнув, поставила его на стойку. — Хорошо, — повторила она. — Я просто хотела убедиться, что ты не передумала.
Вэл сложила руки на столе.
— Она спросила, не хочу ли я навестить ее. Как думаешь, я смогу?
— В котором часу она предложила? После занятий? Это не очень хорошая идея, Вэл. Я не хочу, чтобы ты оставалась одна после уроков.
— Пожалуйста. Я скучаю по своим друзьям и учителям. Мне одиноко.
— Я не хочу, чтобы ты даже близко подходил к этому мальчику, Валериэн. Он может напасть на тебя. Он может даже убить тебя.
Вэл побледнела.
— Ты думаешь, он бы это сделал? Мог убить меня, я имею в виду?
— Я бы предпочла этого не выяснять, — резко ответила мать.
Обе замолчали.
— Значит ли это, что я больше никогда не смогу выйти? — с горечью спросила Вэл.
— Нет, милая. Конечно, нет. Смотри. Я позвоню твоей учительнице. Скажу ей, что у нас возникли некоторые проблемы с безопасностью. Насчет преследования — ей не нужно знать подробностей, только то, что тебя нельзя оставлять в одиночестве. Если мы сумеем найти для тебя безопасный путь, я отведу тебя к ней.
Вэл немного оживилась.
— Когда ты ей позвонишь?
— Как только выпечка будет готова.
Вэл заметно ерзала в кресле, пока мать мыла посуду с нарочитой медлительностью. Она подскочила, когда та вытащила булочки из духовки своими перчатками в форме божьей коровки. Миссис Кимбл все это время искоса смотрела на нее, разрываясь между весельем и раздражением, когда взгляд ее дочери метался между часами и телефоном. Было приятно видеть, что Вэл по-прежнему так взволнована выходом на улицу.
В Вэл было что-то дикое — она всегда любила бывать на солнце, гулять, кататься на велосипеде и особенно заниматься чем-нибудь, связанным с животными или близкое к ним. Недавно они записали Вэл на работу в приют в качестве обязательной общественной отработки; она была так взволнована и не переставала болтать, будто она сама маленький зверек.
Миссис Кимбл боялась, что то, что сделал этот ужасный мальчик, уничтожит эту частицу жизни в дочери, превратив ее в бледную тень прежней Вэл. Даже сейчас она выглядела довольно похожей на щенка, которого пнули без предупреждения или причины и который все еще опасается сапога.
