— Я видел завещание, — заметил Виктор. — Ее там нет.
— А он не мог изменить завещание? — тут же спросила Анна.
— Черт меня побери, если я знаю! — раздраженно ответил Джордж.
— Ты же семейный адвокат!
— Личные дела он со мной не обсуждает. Вы же знаете, этим занимается Пембрук.
— Но ты можешь его спросить?
Джордж покачал головой.
— Вряд ли он что-то скажет. Я ему никогда не нравился.
Виктор обернулся к Анне:
— Поговори с Регги. Он в тебе души не чает и расскажет все, что ты захочешь узнать. Спроси, не появлялся ли здесь в последнее время Пембрук.
— Если и не появлялся, скоро появится, — нахмурившись, ответила Анна. — Ты заметил, как папа смотрел на нее за обедом? К тому же и Ник ее поддерживает…
— Как ты думаешь, давно Ник обо всем узнал? — спросил Виктор.
— Он только вчера с ней познакомился
— А ты откуда знаешь? — поднял взгляд Виктор.
Анна пожала плечами:
— Тоже мне секрет! От него самого.
— А что он еще сказал? Он верит, что она его сестра?
— Поначалу — не верил. Но теперь, кажется, изменил свое мнение.
— А может, она самозванка? — с надеждой поинтересовался Джордж.
— С такими-то глазами и волосами? Вряд ли, — ответила Анна. — И потом, папу она не смогла бы обмануть. Конечно, он очень болен, но мозги у него в порядке.
— Есть и еще один вопрос, — проговорил Виктор. Все повернулись к нему.
— Кто-то уже пытался ее похитить… или и того хуже. — И Виктор выразительно обвел взглядом родных.
— На меня не смотри! — запротестовал Джордж. — Я до сегодняшнего вечера ничего не знал.
— Это кто-то чужой, — заключила Анна.
— Но кто? — настаивал Виктор.
— Кто бы это ни был, может быть, эти ребята решат наши проблемы? — ухмыльнувшись, заметил Джордж.
— Папа убьет любого, кто ее тронет, — мрачно проговорила Анна. — Особенно теперь, когда сам вызвал ее в Бостон.
— И это возвращает нас к первому вопросу, — подхватил Джордж. — Зачем она ему понадобилась?
— Может быть, просто захотел перед смертью увидеть дочь? — предположила Анна.
Ей никто не ответил, но было ясно, что ни один из присутствующих в это не верит. Ни на секунду.
— В конце концов, — медленно произнес Виктор, — он умирает. У умирающих бывают странные фантазии.
В наступившей тишине Джордж встретился глазами с дядей и слегка кивнул.
Виктор тяжело поднялся со своего места.
— У нас был трудный день. Утро вечера мудренее. Давайте продолжим этот разговор завтра — может быть, к тому времени что-то прояснится.
Поодиночке, не глядя друг на друга, родственники разошлись.
Саманта знала, что Маклин ждет ее за дверью палаты Ника — час назад об этом ей сказала медсестра. Он пришел уже после того, как Ник перенес операцию — у него разорвана артерия и сломана плечевая кость. Саманта тоже получила медицинскую помощь — ей обработали многочисленные порезы. Слава богу, лицо не пострадало.
Пока Ник лежал на операционном столе, Сэм ждала у дверей его палаты. Когда его привезли, вошла и села у его постели.
Как ни странно, агент ФБР ей не докучал — во всяком случае, пока. Саманте не хотелось сейчас думать ни о нем, ни о тех страшных мгновениях, когда они вместе тащили Ника вверх по склону, каждую секунду ожидая взрыва за спиной.
В тот миг она себя не помнила от благодарности. Благодарна была и сейчас, но теперь ее теплое чувство к Маклину омрачилось недоверием. Он сказал тому полицейскому, что следил за ними. Зачем? И почему тогда он не предотвратил случившееся? Семена недоверия, которые посеял в ней Ник, заставляли ее взвешивать каждое слово Маклина, каждое его действие, искать за ними скрытые мотивы.
Но ведь он спас жизнь Нику! А может быть, и ей самой. Как же она может сомневаться в его честности?
Может. Потому что брат просил ее не доверять Маклину. И еще потому, что брат принял пулю, предназначенную для нее.
И потому, что, когда Ник очнулся, первый вопрос его был о ней:
— Саманта… ты…
— Со мной все в порядке, — ответила она. — Благодаря тебе.
Взгляд его скользнул на ее забинтованные руки.
— Ничего серьезного, — успокоила его Сэм. — Тот агент, Маклин, ехал за нами следом. Он вытащил тебя — и, наверное, спас жизнь нам обоим.
Ник на миг прикрыл глаза.
— Не доверяй ему, — пробормотал он. Затем попытался дотянуться до телефона, но рука его бессильно упала. — Ты не могла бы набрать номер, который я скажу, и дать мне телефон?
Саманта выполнила его просьбу.
— Кэл, — заплетающимся языком произнес в трубку Николас, — я попал в аварию. Нет, ничего страшного. Просто придется провести ночь в больнице. Будь добр, пришли сюда Келли. Хочу, чтобы он присмотрел за Самантой.
Очевидно, для загадочного Кэла ее существование не было тайной.
— Подожди здесь, — сказал Ник, положив телефон на тумбочку. — Подожди здесь. Приедет человек по имени Келли, он о тебе позаботится. Не хочу, чтобы ты оставалась одна. — Он поморщился от боли и снова закрыл глаза. Через минуту он уже крепко спал.
Не доверяй ему.
Саманта не знала, чего ожидала, но только не этого! Как же ненавидят друг друга эти двое!
Но почему тогда Маклин его спас? Не лучше ли было проехать мимо, сделав вид, что ничего не заметил? По крайней мере, одним ненавистным Мерриттой меньше.
Или, быть может, он спас Ника, чтобы уберечь от опасности ее саму? Ведь Ник предупреждал, что агент Маклин попытается использовать ее против семьи… Но возможно ли, чтобы служитель закона оказался таким расчетливым, таким бесчеловечным?
И все же Сэм не удавалось выбросить из памяти то внезапное облегчение, которое почувствовала она, когда за несколько секунд до взрыва из тьмы вынырнула фигура агента Маклина. В тот миг Саманта сердцем ощутила: с ним она в безопасности. И она, и Ник.
Но, быть может, интуиция ее обманывает?
Брат закрыл ее от пули своим телом. Нику она обязана жизнью, а значит, должна сделать для него все возможное. Самое меньшее — поверить ему. По крайней мере, постараться поверить.
«Может быть, позвонить его родным?» — спросила себя Сэм, но решила, что это лучше оставить на усмотрение Ника. Самой ей вовсе не хотелось разговаривать ни с кем из новообретенных родственников. Ведь за ними следили по дороге из дома Пола Мерритты, и вполне возможно, это был кто-то из милых кузенов.
Саманта вышла из палаты и сразу увидела сухощавую фигуру агента Маклина. Так и есть — он ее дожидается!
Под его взглядом Саманту вдруг пронизала дрожь. «Это от усталости, — строго сказала она себе. —Усталость, переживания, шок — ничего больше».
— Как он? — спросил Маклин.
