Алекс Джиллиан - Второй шанс

— Как это? Не понимаю…. - пробормотала она.

— Не напрягай мозги, малышка. Думать тебе не к лицу. Просто прими, как неизбежность. Нет больше добросердечного простака Джона. Манипулировать Кристиной тебе не удастся. Так что готовься доказывать свою профпригодность. Она не поведется на красивые глазки. — Насмешливо сообщил Майкл Рис.

— Но она же в Лондоне! Ты сам говорил. У нее там свой бизнес. Зачем ей наше агентство? А издательство?

— Все принадлежит Кристине. — Подвел черту Майкл. — Смирись, я бесприданник, как смешно это ни звучит.

— Она здесь? В Москве?

— Да, а где ей быть? Сегодня было оглашение.

— Ты же это так не оставишь?

— Говоришь, как Сюзанна. — устало ответил Рис. — Я не собираюсь опротестовывать завещание. Мне это ни к чему. Я далеко не беден. Зачем мне лишний груз?

— Но это дело твоего отца! Он не мог так поступить! — яростно возражала Соня. Майкл даже удивился ее упорному неверию.

— Милая, я могу позволить себе не одну сотню таких же перстней, что сейчас на тебе. Не о чем тревожиться. — Иронично пытался успокоить ее Майкл.

— Почему ты так спокоен? Кто она такая, чтобы являться и забирать то, что принадлежит тебе по праву?

— Она моя жена, бывшая. — Поправил Майкл. — И дочь любимой жены Джона. Он счел, что она достойнее, чем нерадивый сын.

— Ты — нерадивый? — возмущенно воскликнула София. — Да ты самый богатый человек в Москве. Ты самый успешный….

— Вот и ответ. Мне хватит того, что есть. — Мягко пояснил Рис. — Сонь, на тебе это никак не отразится. Ты отличная модель. Кристина не слепая. Увольнение тебе не грозит.

— Как же! — фыркнула Соня. — Как ты не понимаешь! Она — женщина. Я не могу работать с женщиной, да еще с твоей бывшей женой. Она же мне всю плешь проест.

— С чего ты взяла? — раздраженно осведомился Майкл.

— Ты на самом деле такой наивный? Я — твоя любовница!

— И что? Мы восемь лет назад развелись. Я сам увидел ее в первый раз за все это время несколько недель назад. Наши отношения далеки от дружеских, но изводить тебя за то, что ты спишь со мной, она точно не станет.

— Уверен? — заколебавшись, спросила девушка. Майкл взял ее руку и заглянул в тревожные глаза.

— Да. Успокойся. Кристина адекватная женщина. Молодая, красивая. Просто не пытайся дерзить ей, и не относись, как к моей бывшей. Она для тебя, прежде всего, шеф. Какое-то время я тоже приму участие в управлении агентством. Ей нужно помочь.

— Мне это не нравится. — Покачала головой Соня. — Я была уверена, что ты станешь полновластным наследником всего, чем владел Джонатан. Он был разумным милым стариканом. Почему он так поступил?

— Не знаю. — Майкл пожал плечами. Девушка, подозрительно сузив глаза, смотрела на него, изучающего свою сигару и выпускающего струйки дыма.

— Значит, она красивая? — спросила Соня. Майкл недоуменно взглянул на нее.

— Да. Но тебя это не должно беспокоить. У нас с ней другие отношения.

— И какие?

— Она меня недолюбливает. — Смягчил свой ответ Майкл.

— Почему-то меня это не удивляет. Уверен, что раньше ты был еще хуже.

— Это точно. — Усмехнулся Майкл. — Ей досталось самое худшее, что было во мне.

— Жалеешь об этом? — и снова этот пронзительный взгляд. Майкл почему-то вспомнил последние слова Лизы. А она права. Он — кто угодно, но не лжец.

— Да, Сонь, я жалею. Я о многом жалею. — Ответил он. Губы девушки дрогнули, в глазах застыло удивление.

— Не верю, что слышу от тебя подобное. — Призналась она. — Что же ты такое сделал?

— Тебе лучше не знать. — Лицо Майкла потемнело. Он больно сжал ее руку. — Не задавай мне больше вопросов. Это в твоих интересах. — Жестко предупредил он. Девушка испуганно отпрянула, удивленная внезапной переменой.

— Хорошо. — Кивнула она. — Поехали к тебе?

— Да. Поехали. Покажешь мне, насколько сильно соскучилась. — Майкл широко улыбнулся. Соня покачала головой.

— Ты меняешься так же часто, как направление ветра. — Пробормотала она.

Кристина стояла посреди своей новой мастерской и смотрела на чистый холст. Солнечный свет, проникая через большие окна, бил прямо в глаза. Нахмурившись, молодая женщина отвернулась и подошла к стене, где стопочкой стояли готовые работы, те, что она написала в Лондоне. Несколько дней назад их привез сюда Вуд. Четыре дня назад ремонтники закончили обустройство мастерской в принадлежавшем теперь Кристине доме. И все эти четыре дня Монахова каждый день поднималась сюда, но так, ни разу не взялась за кисть. Что поделать, она привыкла работать в Лондоне. Там все было иначе, даже воздух другой, а об освещении вообще говорить не приходится. Но не только непривычное освещение мешало ей начать работать над коллекцией. Пропало вдохновение. Она чувствовала себя опустошенной, растерянной, чужой. Она в Москве. Навсегда.

Неужели Лиз все же удалось убедить ее? Несколько недель потребовалось Озеровой, чтобы достучаться до здравого смысла подруги. Целый месяц она здесь, хотя приехала на день, и неделю, как полноправная наследница всего имущества Джонатана Риса. Вадим Рязанцев даже не пытался скрыть свое удивление, когда она, наконец, появилась на пороге его кабинета, она и сама себе не верила, пока не поставила последнюю решающую подпись. Зачем? Что ей теперь делать со всем этим богатством? Останется ли у нее время для нее самой и для ее таланта? И вот печальный итог — полное отсутствие желания творить, голова занята чем угодно, но не картинами. Она была так растеряна, что даже не заметила, как в дверь постучали.

— Крис? — это был Вуд. Он решил остаться на несколько недель в Москве, чтобы посмотреть, как у нее пойдут дела в новой обстановке.

Обернувшись, Монахова бросила на него затравленный взгляд. Он все понял без слов, а просто подошел и обнял за плечи, привлекая к своей теплой надежной груди.

— Все в порядке. Тебе просто нужно время. Выставка подождет. Я договорюсь об отсрочке. Сколько тебе нужно? Месяц? Два?

— Не знаю. — Покачала головой Кристина, прислушиваясь к его мерному сердцебиению. — Спасибо, что ты здесь. Со мной.

— А где же мне быть? — улыбнулся Вуд. В голубых глазах застыла тревога. — Ты голодна? Ужинала?