защиты и поддержки, успокаивали. И после всплеска эмоций наступила какая-то безмятежность. Завозилась в его руках, и Игорь, немного отстранившись, заглянул мне в глаза.
Смутилась, пряча взгляд, и тихо попросила:
– Мне нужно в ванную.
Он отпустил, давая мне возможность скрыться в доме.
Приведя себя в порядок и отвесив себе пару «комплиментов» возле зеркала, вернулась на веранду. Пристроилась рядом с Игорем на уютной деревянной скамейке. Без промедления, он бережно перетащил меня к себе на колени и я, расслабившись, прильнула к его груди.
– Я хочу, чтобы ты знала. В любом случае мы решим этот вопрос. Деньги – не проблема. Заплатим ему три ляма и возместим ущерб твоей компании. Не плачь, поняла?
Встрепенулась. Отстранилась от Игоря и, заглянув ему в глаза, поражённо протянула:
– Но…
– Я не говорю, что мы не будем разбираться с этим. Будем. Я уже подключил к этому делу, всех необходимых людей.
Я так загорелась этой идеей! В голове уже начали мелькать необходимые действия. Позвонить охранному агентству, попробовать опросить жителей, живущих неподалёку. Обязательно обойти близлежащие магазины. Возможно, у них есть камеры, и удастся заполучить запись. Это было бы невероятным везением! Ведь для нас самое главное – доказать, что это не наша вина, а искать виноватых – это уже работа полиции…
Мои мысли прервал Игорь.
– Настён, – прорычал он, – расследование будет проходить без твоего участия.
– Я понимаю. Я задумалась не об этом, – солгала я.
– А о чём? – опять не поверил Игорь.
– О том, что платить Медведеву я ничего не собираюсь. И уж тем более не приму от тебя таких денег. Это исключено, – серьёзно сказала я.
– Другого ответа я от тебя и не ждал, – улыбнулся он.
– Хочется верить…
Почувствовала, как рука Игоря, покоившаяся на пояснице, проворно забралась мне под майку и, лаская голую кожу спины, поднялась к шее. На веранде было достаточно прохладно, а руки Игоря были невероятно тёплые. От такого контраста по телу разбежалась стая мурашек, я задрожала. Не отрывая взгляда от моих глаз, он обхватил проворной рукой мою шею и ловко перевернул меня к себе лицом, вынуждая его оседлать. Мы замерли, зачарованно смотря друг на друга. Будто ждали какого-то сигнала к действию. Подняв руку, я осторожно провела по его изуродованной щеке.
– Настён, я дурею, когда ты так делаешь, – сказал он и поцеловал, как всегда жадно, напористо.
Его руки заскользили по спине и наткнулись на застёжку бюстгальтера. Одно движение пальцев, и моя грудь свободна.
Миг, и его ладони сжимают её, а подушечки пальцев теребят мои напрягшиеся соски.
Я застонала в унисон со звонком телефона. Но, всё ещё наслаждаясь поцелуем и ласками, никак не могла понять, почему никто не отвечает. Игорь опустил руки мне на бёдра, и мы неохотно оторвались друг от друга. Только сейчас поняла, что звонит телефон Игоря.
Переместив меня обратно на скамейку, он ответил на звонок:
– Да, Сань, – он несколько секунд слушал собеседника, а после выкрикнул: – Сука, мы уже это с ним обсуждали!
Я зашевелилась, приводя себя в порядок, и Игорь, взглянув на меня, уже спокойнее продолжил:
– Да, действует, как обычно.
Решив не мешать разговору, отправилась в дом. Я так и не позвонила Региональному руководителю. Сначала хотела всё обдумать перед звонком, а после ждала юриста с новостями. Но сейчас я уже владела всей доступной информацией для серьёзного разговора.
Поднявшись на второй этаж и уединившись в спальне, набрала руководителя. Как и ожидала: ни слов поддержки, ни вариантов выхода из этой ситуации я от неё не услышала. В нашей компании разговор простой: сможешь погасить все убытки – отлично, оставайся и развивайся, нет – на выход! Другое дело, если вина не наша. Но это ещё нужно доказать.
Я удивлялась тупости и какому-то слепому упрямству Медведева. Неужели жажда денег напрочь отбила у него логику? Как он не может понять, что не я, так кто-нибудь другой? Что по-старому уже ничего не будет. Если хочет работать как прежде, то пусть едет за предыдущим генеральным и там с ней работает.
Хоть разговор и не принёс мне никакой новой информации, но напряжение отступило. Я увидела для себя определённую цель на ближайшее время – поиск доказательств. Чтобы Игорь не говорил, но не лезть в это дело я не могла. Сейчас это моё дело, и я отдала этой компании много сил и времени. Я по-настоящему люблю свою работу и не хочу её терять.
Захотелось развеяться, и я вспомнила, что договаривалась сегодня прогуляться с Асей. Пешие прогулки или отдых на природе всегда помогали мне отвлечься и расслабиться. Только, к сожалению, удаётся это весьма редко. Позвонила Асе, и она с радостью подтвердила, что всё в силе, мы можем встретиться через два часа возле входа в центральный парк города.
Вспомнилось платье, которое осталось лежать на полу в столовой. Вот только я его там не видела… По-видимому, его убрал Игорь или приходящая домработница. Было странно, что в таком большом доме нет постоянной домработницы. Она могла бы так же ухаживать за садом и готовить для Игоря…
Платье я нашла в ванной комнате. А собравшись и выйдя из спальни, ойкнула, наткнувшись на Лома.
– Мне нужно уехать ненадолго, – предупредил он, придержав меня за локоть.
– И мне! Мы договорились с Асей прогуляться в парке.
– Мне по пути, поехали, – сказал Игорь, ухватив меня за руку.
В машине я решилась продолжить прерванный у торгового центра разговор:
– Игорь, ты так и не объяснил, для чего стал Стрельцовым…
Он кивнул.
– Всё просто. Ломову нельзя было светиться в Красноярске. Я бы не успел выйти из отделения полиции, как Шалим бы уже меня нашёл. Ясное дело, что нам это было не нужно. Нам было необходимо чётко следовать плану мести, поэтому мы решили не раскрывать карты, и Саня к нашей встрече уже приготовил для меня новый паспорт.
Получается, что он стал Стрельцовым только лишь ради возмездия?
– Подожди, а как же Саша? Он же остался жив. Почему они его потом не тронули?
– Не он был целью Шалима. Саня просто попал под раздачу. Да и моё имущество Шалиму было не нужно. Он достаточно успешен и богат. Его целью был я. Он хотел показать мне и другим, что никто не смеет стоять у него на пути, что он первый. А моё имущество для него – это лишь трофей.
Это жутко. Погубить жизни людей идя на поводу у своей гордыни, алчности и тщеславия.
– А почему вы решили приехать именно в этот
