– Вы хотите, чтобы я сама провела опрос? – Лицо Пибоди стало белым как простыня. – Без вас?
– Ты проработала в отделе расследования убийств больше года. Неужели этого времени было недостаточно, чтобы научиться опрашивать подозреваемых без помощи начальника?
– Нет, мэм. – Теперь лицо Делии стало ярко-розовым. – Просто вы всегда… Я не… – Бесстрастный взгляд Евы заставил ее проглотить слюну и расправить плечи. – Я опрошу Кэтстивенса, лейтенант.
– Вот и отлично. Когда закончишь, свяжешься со мной и получишь новые указания.
– Есть, лейтенант. Спасибо за доверие.
– Пожалуйста. Только не копайся.
Ева повернулась к Пибоди спиной, мысленно скрестила пальцы на счастье и снова покосилась на Хастингса.
Чутье подсказывало ей, что собака зарыта именно в этой студии, и что поручение, данное ею Пибоди, всего лишь позволит помощнице набраться опыта.
Она прислонилась спиной к подоконнику и обхватила себя за плечи.
– Наверно, ужасно досадно, когда незнакомые люди роются в твоих вещах. – Ева выждала несколько секунд, но Хастингс упорно не смотрел на нее. – Мы можем обойтись и без этого, если вы скажете мне, откуда знаете Рэйчел Хоуард.
– Я не говорил, что знаю ее. Просто где-то видел ее лицо. Черт побери, это не преступление!
– Вы фотографировали ее?
– Возможно.
– Здесь, в студии?
Брови Хастингса сдвинулись. Ева видела, что он пытается вспомнить.
– Нет.
– Она никогда не была тут?
– Откуда я знаю, черт побери?! – снова с досадой рявкнул он. – Люди обожают притаскивать сюда своих друзей. Один бог знает почему. Я нанимаю натурщицу или группу, а они приводят с собой кого попало. Чаще всего я даю им пинка в зад, но у каждого иногда бывает хорошее настроение. – Он слегка улыбнулся. – Даже у меня. Правда, я с этим борюсь.
– Фотография приносит приличные деньги?
Тут его улыбка стала насмешливой.
– А работа в полиции?
– Нет, черт побери. Значит, вы занимаетесь этим из любви к искусству… – Заинтригованная Ева сунула пальцы в карманы брюк. – Делаете портреты людей, хотя само человечество не жалуете. Что ж, я могу это понять. Но мы имеем дело с красивой молодой девушкой. Мужчин всегда тянет к красивым молодым девушкам.
Лицо Хастингса побагровело.
– Я не путаюсь с малолетками! Ради бога, мне сорок лет! Что мне делать с этими худышками? Когда мне нужен секс, я беру проститутку. Это чисто, профессионально и ни к чему не обязывает. Личные связи мне не по душе.
«Он флиртует со мной», – с веселым удивлением подумала Ева.
– Да, такие связи сильно усложняют жизнь.
– Мне нравятся лица, – пробормотал он. – Я могу смотреть на вас и думать, что вы для меня – чирей на заднице, проклятый коп, испортивший мне день, но ваше лицо мне нравится. Я ненавижу вас как человека, но ваше лицо мне нравится.
– Черт побери, а что я должна сказать о вашем?
Хастингс хмыкнул:
– Можете сказать правду: что безобразнее не бывает. Но в безобразии тоже есть красота. – Он мгновение смотрел на свои руки, а потом тяжело вздохнул. – Я не убивал эту девушку. И вообще никого не убивал. Хотя я люблю придумывать способы убийства тех, кто раздражает меня. Сбрасывать их с небоскребов, кипятить в масле, запирать в темной комнате с живыми змеями и прочее. Это позволяет мне жить.
– Хастингс, вы просто загадка.
– Как и все мы… Видите ли, это лицо, лицо этой девушки… безобидное. Лейтенант Даллас, вы знаете, какое желание вызывают у людей такие лица?
– Желание уничтожить безобидное существо.
– Да. Это так.
– Лейтенант! – Макнаб помахал рукой, не сводя глаз с экрана. – Я нашел ее!
Ева подошла к экрану и всмотрелась в фотографию.
Она тут же узнала Рэйчел, хотя та находилась в группе других молодых людей. Нарядные платья, цветы на заднем плане… «Какой-то официальный прием, – подумала она. – Возможно, свадьба».
Рэйчел обнимала за талию какую-то девушку и смеялась, закинув голову.
– Хастингс! – Ева жестом попросила его подойти. – Кто, что, где и когда? – требовательно спросила она.
– Вот оно! – Хастингс устремился к экрану и толкнул субтильного Макнаба плечом с такой силой, что чуть не вышиб его из кресла. – Я знал, что видел это лицо! Что же это?.. Да, свадьба Морелли-Десото, состоявшаяся в январе. Посмотрите, тут написано. Есть и другие…
– Не прикасайтесь к клавиатуре! – велела Ева. – Макнаб, увеличь и распечатай изображение. Хастингс, у вас есть и другие ее фотографии?
– У меня есть фотографии всех, кто присутствовал на этой чертовой свадьбе! Я храню такие снимки год, чтобы какая-нибудь тетя Джейн или бабушка Мэри могла прийти и выбрать то, что ей нравится. Там есть и другие фотографии этой девушки. Я сделал их, потому что мне понравилось ее лицо.
– Макнаб, продолжи поиск и найди все снимки Рэйчел. Увеличь и распечатай.
Руки Макнаба замелькали над клавиатурой. Ева увидела лица жениха и невесты, семейные портреты, моментальные снимки. Молодые и пожилые люди. Друзья и родственники.
– Это все, Даллас.
– Нет, не все! – прервал его Хастингс, не дав Еве открыть рот. – Есть еще. Говорят вам, я фотографировал ее и других людей, которые казались мне интересными. На этой дискете есть субдиректория. Она называется «Лица».
Макнаб нажал нужную клавишу, и перед Евой снова замелькали лица. Она заметила, что Хастингс не обратил внимания на жениха и невесту. Зато тут был портрет очень старой женщины с мечтательной улыбкой, терявшейся среди многочисленных морщин. Ребенка с губами, испачканными глазурью. Хорошенькой маленькой девочки в нарядном платье, уснувшей в кресле. Поток лиц подошел к концу.
– Тут что-то не так, – пробормотал Хастингс. – Ее здесь нет. Черт побери, я фотографировал ее! Четыре или пять моментальных снимков и два, на которых она позирует… Я фотографировал ее больше, чем кого-нибудь другого на этой проклятой свадьбе. У меня были ее снимки!
– Я верю вам. – Ева задумчиво барабанила пальцами по бедру. – Осталась еще пара вопросов, Хастингс. Вы согласны пройти испытание на детекторе лжи?
– Дерьмо… А почему бы и нет, черт побери?
– Я это устрою. – Она посмотрела на наручные часы. Слишком поздно. Сегодня договориться не удастся. – Завтра. А теперь второе. Кто ездил с вами на это мероприятие?
– Откуда я знаю? Проклятие, это было в январе!
– У вас есть файлы или записи?
– Конечно. Я фиксирую работу – портреты и снимки. Но не помощников. Черт побери, я пользуюсь помощниками, как туалетной бумагой. Только от бумаги больше проку.
– Но ведь вы им платите, не так ли?
– Больше того, что они заслуживают… – начал он и вдруг заморгал глазами. – Верно. Верно, черт побери! Этим занимается Люсия. Она все выяснит.
