— Может, вам помочь? — спросила Шарлотта, глядя на ходунки.
— Боже мой, нет, конечно! — помотала головой профессор. И, к превеликому веселью Шарлотты, сложив ходунки, прислонила их к стене. — Говорила же ему: не нужна мне эта штука! — проворчала она. — Но на случай, если он вдруг решит сунуть сюда свой нос… — она подмигнула Шарлотте, — я всегда беру их, когда иду открывать дверь. — И с дерзкой улыбкой она направилась к небольшой кухоньке, расположенной в углу комнаты.
Шарлотта между тем оглядела комнату, отметив, что, несмотря на груды книг, покрывающих почти все свободное пространство, здесь идеальная чистота и ни грамма пыли. В воздухе витал едва уловимый запах дезинфицирующего средства — Шарлотта немедленно учуяла его. Интересно, доктор Мак пользуется тем же средством, что и она?
— Смотрю, здешние уборщицы хорошо работают, — заметила Шарлотта.
— Не то слово! — отозвалась из кухни профессор Мак. — Я от их бесконечной уборки скоро с ума сойду. Кстати, насчет уборки… — Осторожно держа увесистый поднос с чашками, чайником и блюдом, наполненным чем-то вроде кексов, которые принято было подавать к чаю в старые времена, она направилась к Шарлотте. — Как поживает «Домовой напрокат»? Твой сынок еще не уговорил тебя уйти на покой?
— Дела у меня идут хорошо. А уйти на покой… Нет, я пока не сдаюсь.
— И, насколько я понимаю, ты сама по-прежнему занимаешься уборкой?
Шарлотта кивнула:
— А что тут такого?
Доктор Мак водрузила поднос между двумя стопками книг на низкий столик перед диваном.
— Все такая же строптивая, а, Шарлотта?
Разлив чай по китайским фарфоровым чашкам, она вручила одну гостье.
— Но все эти годы твое упрямство шло тебе только на пользу, верно? Сахар, сливки? — Она помахала рукой. — Да-да! Я и забыла, что ты никогда ни того, ни другого в чай не кладешь. — И без всякого перехода добавила: — Я до сих пор думаю, что тебе нужно было доучиться в колледже… Но тогда на тебя никакой управы не было.
Чтобы скрыть улыбку, Шарлотта поднесла чашку к губам и сделала глоток. Сколько же лет подряд уже, слово в слово, повторялся этот разговор! Но Шарлотта никогда не раздражалась, не спорила и не пыталась оправдывать решение, которое приняла после смерти своих родителей. В то время она была матерью-одиночкой с маленьким ребенком и сестрой-подростком, которых приходилось обеспечивать. Денег и так не хватало, а на то, чтобы окончить университет, — и подавно. Так что выбирать не приходилось.
Хоть ее наставнице не удалось отговорить Шарлотту бросать колледж, зато именно она подсказала ей способ заработать, и немало, если, конечно, Шарлотта ничего не имеет против уборки в чужих домах. А затем пошла еще дальше: рекомендовала Шарлотту кое-кому из своих состоятельных друзей, живущих в Садовом районе.
— Но все это, конечно, дело прошлое, — снова заговорила профессор. Затем подалась вперед и накрыла руку Шарлотты своей. — А теперь расскажи-ка, что это за глупая история с твоим племянником? — Она покачала головой и неодобрительно поцокала языком. — Клянусь, тому, что нынче пишут в газетах и по радио говорят, ни на йоту нельзя верить! Этот парень виновен в убийстве не больше моего.
Шарлотта мысленно пролепетала короткую благодарственную молитву за дарованное ей столь удачное начало.
— Как приятно это слышать! — воскликнула она. — И вы, разумеется, правы: все это ложь. Но сейчас мне — снова — нужна ваша помощь.
Следующие несколько минут Шарлотта пересказывала профессору Мак события, повлекшие за собой арест Даниэля, окончив утверждением Битси, будто бы между Пэтси Дюфур и Лоуэллом Вебстером существует давняя вражда.
— И еще Битси сказала, что оба они учились в Тьюлане, — прибавила она. — Поэтому я подумала — может, вы помните что-нибудь о них? Как, по-вашему, почему Битси считает их врагами и почему Надя уверена, что Лоуэлл Вебстер замешан в этом деле?
Профессор Мак, поджав губы, несколько мгновений в задумчивости глядела на Шарлотту.
— Много с тех пор воды утекло, — наконец вымолвила она. — Но я все-таки помню Лоуэлла и Пэтси. Так, дай подумать… Если память мне не изменяет, Лоуэлл учился отлично, а Пэтси — так себе. Посредственно. Я всегда приписывала это разнице в их воспитании. Лоуэлл мог учиться в Тьюлане только благодаря государственным стипендиям и кредитам, а за Пэтси все эти годы платили родители. — Профессор Мак помолчала и кивнула. — Если я правильно помню, некоторое время они встречались, но, знаешь ли, память у меня уже не та, что прежде. — Лицо ее внезапно просветлело. — Но вот что: ты можешь узнать больше подробностей от Джейн Шоу… Только она больше не Шоу. Кажется, у нее теперь фамилия Колхаун.
— Джейн Колхаун? Та самая Джейн Колхаун, которая живет на Первой улице?
Профессор кивнула.
— Если она — жена Глена Колхауна, то мы говорим об одном и том же человеке. В те времена Джейн и Пэтси были не разлей вода. Обе состояли в женском клубе. И на занятиях мне такие истерики закатывали — просто чудо актерского мастерства!
Шарлотта довольно ухмылялась, не в силах поверить своим ушам и своей удаче. Некоторое время — совсем недолго — она работала у тех самых Колхаунов, но только до того момента, когда Глен Колхаун в результате несчастного случая получил страшное увечье, сделавшее его инвалидом на всю оставшуюся жизнь. Тогда Джейн решила, что им требуется постоянная прислуга, которая жила бы в доме, чтобы сама Джейн могла больше времени уделять заботе о больном. И она, хоть и неохотно, отказалась от услуг Шарлотты.
Шарлотта покачала головой.
— Знаете, профессор Мак, вы настоящее чудо! Как только вам удается все это держать в голове?
Губы пожилой дамы слегка растянулись в печальной улыбке.
— Теперь память у меня уже не та. Но вот ответ на твой вопрос: мужа у меня никогда не было, своих детей — тоже, так что студенты стали моей жизнью, заменили мне детей, так сказать. А мать детей никогда не забывает, — прибавила она. — Но теперь… — она нагнулась к столику и взяла тарелку с кексами, — ты просто обязана их попробовать. Этот рецепт передавался в нашей семье от матери к дочери на протяжении по меньшей мере трех поколений.
Вот и закрыли тему, подумала Шарлотта, выбирая кекс поменьше. Надеясь, что сахара в нем не слишком много, она осторожно откусила кусочек и принялась жевать. Но вдруг, непонятно откуда, в голове ее возникла и начала оформляться новая идея. Шарлотта украдкой взглянула на часы. Если она выйдет прямо сейчас, то еще успеет заскочить к Джейн Колхаун…
В обычных обстоятельствах ей бы и в голову не пришло вот так, без звонка, явиться к кому-то, но тяжкое чувство, вновь заставившее сжаться ее желудок, было на сей раз особенно мучительным и никак не желало проходить. С другой стороны, если она уйдет так быстро и внезапно, профессор Мак может обидеться.
