глоток принесенной Романовым воды и отставила бутылку на подоконник, на который меня усадил Клим. Его руки расположились по обеим сторонам от моих бедер, а большие пальцы аккуратно, размеренно поглаживали кожу через тонкую ткань юбки.
– Ешь шоколад и рассказывай.
– Тебя это не касается, – икнув, произнесла я.
– Хватит дерзить, Вероника. Рассказывай.
Неожиданно слова пололись из меня, как из рога изобилия. Снова захлебываясь истерикой, я рассказала Климу обо всем, что случилось со мной и Димой. Он не перебивал, только задавал уточняющие вопросы и много хмурился. А еще заставлял меня пить воду и жевать шоколад. Как только я снова успокоилась, Клим достал из кармана джинсов платочек и тщательно вытер мое лицо. Потом заключил его в свои большие ладони и поднял мою голову так, чтобы я смотрела на него.
– Ты сейчас забираешь вещи и едешь со мной.
– Какие вещи? – растерянно спросила я.
– Те, которые остались на твоем рабочем месте.
– Зачем? И что я скажу Иветте?
– Скажи, что плохо себя чувствуешь. Мы поедем решать твою проблему.
– Ты одолжишь мне денег?
– Ника, просто собери вещи и выйди сюда. Давай.
Он ссадил меня с подоконника и повернул лицом к двери, ведущей на мой этаж. Пару раз обернувшись, я все же вошла на этаж молча, опустив голову, и подошла к столу. Из-за перегородки, словно сурикат, показалась Гала, вытянув вверх шею. Она окинула меня встревоженным взглядом.
– Ты как? – Я покачала в воздухе ладонью, и Гала с пониманием кивнула. – Что дальше делаем?
Этот вопрос вызвал у меня улыбку. Она не спросила «Что будешь делать дальше?», она спросила: «Что делаем?» Не это ли признак того, что человек является твоим настоящим другом? Я схватила сумку, смела в нее со стола личные вещи, обошла перегородку и обняла Галу.
– Не могу пока точно ничего сказать, – прошептала я ей на ухо, не выпуская из объятий, – но объявился Романов, нашел меня в слезах и сказал, что мы едем решать мою проблему.
Гала немного отстранилась и посмотрела на меня, удивленно подняв брови.
– Да ладно-о-о.
– Прохладно, – с легкой улыбкой ответила я. – Мне пора.
– Веди себя плохо, – подмигнув, наставляла она, слегка взбив мою прическу.
– Гала, – прошептала я.
– Ну давай. Удачи.
Я забежала к Иветте, отпросилась, и уже через пять минут сидела на мотоцикле Клима, пока он застегивал шлем у меня под подбородком.
– Ты всегда возишь с собой запасной шлем?
Он посмотрел на меня, усмехнулся, надел свой шлем и сел на мотоцикл. Уже ставшим привычным жестом Клим сомкнул мои руки, обернув их вокруг своей талии, подхватил под колени и резко впечатал меня в свое тело, выбив воздух из легких. Я успела только ахнуть, как мотоцикл низко взревел и мы поехали, объезжая пробки, останавливаясь на светофорах, где Клим рассеянным – на первый взгляд – движением большим пальцем гладил мое колено. Мне было не до того, чтобы сосредотачиваться на чувственных ощущениях, но дрожь, каждый раз прокатывающаяся по телу, отвлекала от невеселых мыслей, заставляя то и дело уплывать в запретные фантазии.
Мы притормозили у новостройки. Дом был из тех, на которые приходили полюбоваться даже экстерьером. Стильный дизайн, резкие линии, необычные решения. Множество стекла, металла и серого цвета. Но все это так гармонично сочеталось, что взгляд невольно блуждал по многочисленным этажам, задерживаясь на острых выступах углов. Клим пропустил пару выезжающих со двора машин, а потом мы заехали в подземный гараж. Припарковались и, как только я слезла с мотоцикла, Романов взял меня за руку и повел к лифту.
Находиться с Климом в замкнутом пространстве – это как отдельный вид пыток. Небольшую кабину тут же заполнили его запах и аура. Подавляющая, тяжелая. В моменты такой близости к нему хотелось вжать голову в плечи и смотреть на него исподлобья. Я попыталась деликатно вытащить руку из его хватки, но Клим сжал мою ладонь сильнее. Бросил на меня короткий, грозный взгляд и снова уставился на двери.
– Тебе неприятно, что я держу тебя за руку?
– Совсем нет, – негромко ответила я.
– Тогда почему дергаешься?
Я сглотнула ком в горле.
– Ты меня пугаешь.
Клим снова посмотрел на меня, но теперь в его глазах плясали смешинки.
– Правда? И чем же?
– Когда ты такой… грозный, мне хочется сбежать от тебя.
Клим склонил голову набок и теперь уже улыбались не только его глаза, но и губы.
– Ты научилась говорить правду?
– Я научилась озвучивать свои чувства.
– Тогда все становится еще интереснее.
– Что именно?
– Общение с тобой.
– Ты вообще-то собирался исчезнуть из моей жизни, а сегодня появился в нашем офисе.
– Зато скажи, как же вовремя, правда?
– Пока еще рано судить о своевременности, ты еще ничего не сделал, чтобы помочь мне.
Внезапно Клим рассмеялся, а я как завороженная, следила за метаморфозами, происходящими с этим мужчиной. Суровый, грозный, больше похожий на дровосека-байкера, чем на бизнесмена, и вдруг такая открытая улыбка и чистый, низкий смех.
– Дерзкая девочка Ника, – произнес он, отсмеявшись. – Если хочешь знать, я уже кое-что сделал, но это промежуточный этап, поэтому не вижу смысла озвучивать, пока не получим результат.
Мы вышли на двенадцатом этаже. Коридоры были непривычно чистыми, в них приятно пахло, повсюду стояли огромные кадки с цветами. Мы с Димой тоже жили в новостройке, но там все равно не было такого порядка. Клим отпер дверь и пропустил меня внутрь своей квартиры. На удивление, она была светлой и просторной. Огромное открытое пространство, несколько оттенков серого и белого цветов, пару черных элементов. Очень по-мужски, но все же квартира была невероятно уютной.
– Без обид, но у меня разуваются, – услышала я позади себя, когда сделала несколько шагов по широкому коридору.
– Ой, прости.
Я резко развернулась и прошла к обувной полке, рядом с которой сняла свои босоножки, отставив их в сторону. Внезапно я почувствовала себя крошечной рядом с Климом. Он нависал, как гора, и моего
