Майя бросила на подругу проницательный взгляд.
— Ты вся светишься счастьем.
— Кто? Я? — Элли засмеялась, направляясь обратно к столу с тестом, намеренно не отвечая на вопрос, застывший в глазах у Майи.
— Элл, кончай крутить. Это был твой фермер из захолустья?
Элли кивнула, разминая тесто:
— Да, это был мистер Захолустье собственной персоной.
— Понятно. — Майя сделала паузу. — Ты хочешь сказать, что сегодня я с ним познакомлюсь? — На ее лице отразилось любопытство. Она очень переживала, что у подруги слишком давно не было мужчины.
— Он придет в девять. — Элли достала карамель из духовки и, бросив взгляд на стенные часы, подумала: «Ровно через четыре часа». Решительно отвернувшись, она запретила себе считать минуты.
— Ты уверена, что не хочешь надеть мой «Версаче»?
— Что за глупые шутки? Я на работе, он будет ужинать один. И потом, Майя, между нами абсолютно ничего нет. Просто дружба.
— Хорошо-хорошо, дружба, значит, дружба.
Майя вышла проверить сервировку столов — цветы, приборы, салфетки, бокалы для вина, а Элли снова бросила взгляд на стенные часы. Есть время рвануть домой, принять душ и переодеться. И наложить кое-какой макияж.
Бак выехал в сумерках, подгадав таким образом, чтобы не встретить патрульную машину, обслуживающую дом по соседству со старухиным особняком.
Он остановился на прежнем месте и включил секундомер. На этот раз ему удалось несколько спрямить маршрут. Он пробежал туда-сюда несколько раз, пока не выработал самый короткий путь.
Удовлетворенный, Бак дождался темноты, снова включил секундомер и побежал. Прибыв на террасу, он решил, что завтра нужно обязательно пойти в спортзал, потому что дыхание тяжеловато.
За вычитанием остановок получалось пятнадцать минут Результат не очень хороший. Нужно исключить любую случайность и, конечно, действовать быстрее.
Он удалился в конец террасы и закурил сигарету. К моменту появления экономки дыхание пришло в норму, и Бак спокойно наблюдал в бинокль, как она спускается по лестнице со старым псом. Он благоразумно расположился так, чтобы пес не мог уловить его запах, и тот не залаял. Бак посмотрел на часы. Время было приблизительно то же самое, что и вчера.
Довольный, он подождал, пока Мария запрет дверь, и тихо затрусил обратно.
В машине щелкнул секундомером. Тринадцать минут. Но он сильно запыхался. Включая зажигание, Бак велел себе завтра обязательно посетить спортзал, позаниматься на тренажере. Вообще-то особых неожиданностей не предвиделось: вряд ли кто-то вечером решит посетить Мисс Лотти, но все равно нужно предусмотреть и неблагоприятное развитие событий.
Доехав до ворот, Бак пристально вгляделся вперед Никого не было. Включив фары, он свернул налево и помчался в Лос-Анджелес.
Дома он принял душ, переоделся в дорогую голубую рубашку и бежевые брюки, глотнул бурбона из полупустой бутылки и снова вышел на улицу.
На Мэйн-стрит поставить машину не удалось, но Дэну повезло. Он добыл местечко в четырехэтажной автомобильной стоянке. Загнал автомобиль в узкое пространство, огляделся и увидел рядом желтый джип Элли. Какое совпадение!
Вышагивая обратно по Мэйн-стрит к кафе, он чувствовал себя провинциалом, приехавшим из глуши в большой город. Ярко освещенные магазины, гремящие от музыки автомобили, веселые люди, шикарные рестораны, ночные клубы. Художественные галереи, предлагают элегантной публике, пришедшей посмотреть на последние работы художников, коктейли «Маргарита» и пахнущие специями канапе. Проходя мимо, Дэн с одобрением втягивал ноздрями воздух, надеясь, что еда у Элли будет пахнуть не хуже. Он улыбнулся, подумав: сегодня она, наверное, постарается представить свою стряпню в лучшем виде. Впрочем, ее кафе далеко не в столь безнадежном состоянии, как его виноградник.
Майя узнала его сразу, как он вошел. На нем была простая белая льняная рубашка с закатанными рукавами, голубые джинсы и замшевые мокасины. Лицо загорелое, а глаза голубые — необычное сочетание — и умные. Он уверенно огляделся.
— Ничего удивительного, — объяснила Майя себе под нос, направляясь к нему, — ведь он уже здесь был. Позвольте мне угадать, — произнесла она, глядя на него своими дивными глазами. — Вы Дэн Кэссиди.
— Не стану отрицать. — Он улыбнулся, и она изумилась, как это Элли столь долго ему сопротивляется. — А вы Майя?
Она улыбнулась:
— Вижу, моя известность распространилась вплоть до Санта-Барбары.
— Гораздо дальше, до Аризоны. — Майя застонала:
— Она рассказала вам об этом?
— Боюсь, что да. — Дэна позабавил ее испуг. — Может быть, не во всех деталях, но достаточно, чтобы знать, как вы там весело проводили время.
— Элли на жизнь смотрит просто, — вздохнула Майя. — Для нее не существует секретов. Итак, добро пожаловать в кафе «У Элли». — Она указала на столик и протянула меню. — Пойду доложу, что вы пришли. — Майе очень хотелось увидеть лицо Элли, когда она сообщит подруге свое мнение о Дэне Кэссиди. Прямо-таки не могла дождаться.
Дэн сел и с интересом осмотрелся. Свет в кафе был приглушенный, интимный. Вместо свечей на каждом столике небольшая лампа с розовым абажуром. В зале — приятный гул, иногда звучат взрывы смеха. Зал заполнен на три четверти. «Для среды совсем неплохо», — решил он и, приподняв меню к свету, начал внимательно изучать реестр блюд.
Он уловил аромат нежных духов и почувствовал на щеке поцелуй. Он поднял глаза. Такого счастья Дэн Кэссиди не испытывал ни разу в жизни. Она выглядела восхитительно в белой футболке с символикой «У Элли» и черных джинсах. Волосы были спрятаны под черной бейсболкой.
— Прекрасно, Кэссиди, — произнесла Элли, ставя на стол бутылку вина и садясь напротив. — Помни, сегодня ты на моей территории.
Их глаза встретились.
— Постараюсь не забыть, — кивнул он. — И надеюсь, ты не уронишь своего доброго имени.
— Посмотрим. — Она скромно потупилась, наливая вино в два бокала.
Появилась Майя с блюдом тапенада и корзинкой чудесно пахнущего теплого хлеба.
— Его испекла Элли, — сообщила она Дэну. — Кстати, это проявление лишь одного из ее многочисленных талантов.
А каковы остальные? — Он отломил кусочек хлеба, посмотрел на Элли и, заметив ее смущение, добавил: — Боже, как вкусно! Честное слово. Я не пробовал такого хлеба, наверное… Да что там! Я никогда такого не пробовал.
— Этому меня научил Поль Пуален в Париже, — заметила Элли. — Я многому у него научилась.
— И научилась хорошо. — Он глотнул вина. — Чье?
