стоящей за углом. Облака разошлись, свет полной луны лился в комнату сквозь тюлевые занавески, отражался в зеркале старого березового шифоньера, кружевные тени лежали на ковре. Высоко над городом горели бесчисленные звезды Млечного Пути, но их не было видно на светлом от луны и городских огней небе. Узкий луч, похожий на лунный, но ярче и теплее, коснулся пухлой щеки Лидуси, и она улыбнулась во сне.
Английские часы в прихожей Дома ученых зашипели, захрипели, но, справившись со старым кашлем, мягко прозвонили-просвистели десять раз. Володя остановил игру. Давно пора было идти домой. Сегодня он чувствовал себя не в своей тарелке. День кончился, пора собираться. Он запер в стол бумаги, как обычно, большие вниз, маленькие сверху, три раза покрутил ключ в одну и в другую сторону и начал просматривать на экране залы и коридоры Дома ученых. Камеры давали серое изображение, так что казалось, что смотришь старую хронику. Все было в порядке, мебель на местах, нигде никого. Только камера в Малиновой гостиной слала помехи – бежали серые и черные изломанные линии, мигали точки. Завтра надо вызвать техника. Он закрыл компьютер, взял сумку, поставил на стул, снова взял и снова поставил, повесил на плечо и направился к выходу. У двери протянул руку, чтобы включить сигнализацию, но от лестницы что-то звякнуло и с дребезгом покатилось, будто на мрамор упала связка ключей или несколько ложек. Он не успел удивиться, потому что сразу услышал скрипучий голос завхозихи:
– Подожди, я тоже выхожу.
Она стояла вверху, у поворота. Держась одной рукой за перила, второй она подняла что-то со ступеньки и начала медленно спускаться, глядя под ноги.
– Извините, Антонина Петровна, я не знал, что вы еще здесь.
– Смотреть надо, – пробурчала она, подходя к нему. Он взглянул ей в лицо и вздрогнул. Рот ее был перекошен, глаза странно блестели, курчавые волосы, обычно аккуратно заколотые шпильками, растрепались.
– С вами все в порядке?
– За своим порядком последи, – огрызнулась она и, пройдя мимо него, вышла.
Володя включил сигнализацию, как всегда, пожалев, что ее нельзя включать и выключать три раза, и вышел на набережную, в белую ночь. Он повернул влево, так было ближе к дому, но тут же увидел компанию бритых парней. Они кричали и размахивали бутылками. Самый высокий, в майке-тельняшке и камуфляжных штанах, окликнул его:
– Эй, есть закурить?
– Не курю, – бросил Володя. И повернул вправо. Краем глаза он заметил, что парни двинулись за ним. Антонины Петровны не было видно. «Куда она испарилась?..» – подумал он и шагнул на дорогу, высматривая просвет между машинами, чтобы перейти на другую сторону, ближе к реке. Парни захохотали, кто-то крикнул:
– Чех хочет искупаться! Чех вспотел!
Володя перебежал дорогу и быстро зашагал к мосту. По гранитной лестнице причала к воде спускалась босая девушка в зеленом халате. Она двигалась неуверенно, взмахивая руками. На повороте ее сильно качнуло, и она чуть не упала. Володя пошел медленнее, сделал несколько шагов и услышал громкий всплеск. Он оглянулся – девушки внизу не было.
Несколько секунд Володя стоял оцепенев. Потом бросился вниз. По черной воде расходились большие круги. Он бросил портфель, скинул ботинки и прыгнул в воду. Оказалось, тут совсем не глубоко, только сильное течение тянуло от берега. Почти сразу он увидел девушку – она лежала на дне лицом вниз, полы ярко-зеленого халата шевелились в воде, как крылья огромной бабочки. Он нырнул, ухватился за волосы девушки и за халат и с силой потянул вверх. Ноги скользили по дну, девушка была тяжелой, он боялся поранить ее о гранитный край набережной. Но все же сумел перевалить тело на причал, выбрался сам и вытащил ее. Казалось, она не дышала. Лоб в ссадинах, серые губы раздвинуты в мертвой кукольной гримасе. Володя пытался вспомнить, что нужно делать. Кажется, дуть в рот. Он встал на колени, наклонился над ней и прижался к ее губам. Они были холодными, твердыми, как у куклы, и пахли речной водой.
– Зачем выловил эту мерзость? – раздался скрипучий голос. – Брось обратно!
Он поднял голову. На нижней ступеньке лестницы, в шаге от него, стояла старуха. Лицо ее было безумным, черные космы растрепались, глаза светились малиновым пламенем. Руки она прятала за спиной. Володя снова прижался ко рту девушки и стал сильно дуть.
– Отойди от нее, дурень! – верещала старуха. Она толкнула его, и он чуть не упал.
– Не мешайте! – крикнул Володя.
Старуха подскочила и вытянула вперед руку, блеснул длинный клинок.
Володя схватил ее за запястье, но она извернулась и второй рукой больно ударила его чем-то острым в грудь.
– Эй, братан, что случилось? – заорали сверху. Парень в полосатой майке бежал по ступенькам. Люди кричали со всех сторон. Все завертелось и закачалось. И наступила тишина. Володя сидел, прижавшись спиной к гранитной стене. Он смотрел на людей, на реку, на каменный корабль на другом берегу – наверху его черной мачты ангел тоже казался черным. Но Володя вспомнил, что он золотой, и улыбнулся.
– Ну, ты, брат, молодец! Герой! – донесся издалека чей-то голос, и кто-то прижал к его груди полосатую тряпку. – Потерпи, братан. Сейчас скорая приедет. Братан, ты слышишь меня? Держись! Не бойся! Ты будешь жить, брат!
Володя закрыл глаза. Ему больше нечего было бояться.
Володя спал и не спал. Он слышал какие-то голоса, видел тени и свет, и все это было очень приятно, потому что исчезла боль. Потом он в самом деле заснул уже крепко, без снов, и проснулся от того, что боль вернулась – в груди жгло, а левая рука была мокрой и горячей. Он разлепил ресницы и сквозь них увидел белый потолок. Там летели солнечные зайчики. Он попытался приподнять руку, но кто-то крепко держал ее мокрыми горячими тисками, нежными, будто шелковыми. Володя повернул голову и разглядел склонившегося человека. Человек, видимо, сидел на полу у его кровати, а может, стоял на коленях. Голова его была покрыта сиреневым платком. Руку Володи он прижимал к лицу. Володя еще раз дернул рукой, и человек отпустил его руку и посмотрел на него. Это была женщина. Огромные черные глаза ее, полные слез, были так прекрасны, что у него захватило дыхание. Королева из сказки. Ему сразу стало больно
