– Не могу, – прошептала она. – Хочу, но не могу…
«Я знаю, что обещал тебе вернуться, и ты оказалась права. Я не могу давать подобных обещаний. Конечно, я постараюсь вернуться, и, если только Богу будет угодно, мы с тобой еще встретимся.
Но мне уже приходилось бывать на войне, и я знаю, да и ты тоже, мы оба знаем, что это такое. Я договорился со своей сестрой послать тебе и миссис Флетчер письмо, если меня убьют, чтобы вы знали об этом».
– Я не буду ждать твоего возвращения, – сказала Шарлотта. Как только эти слова слетели с ее с губ, она сама удивилась, насколько жестоко они прозвучали.
Но он лишь рассмеялся в ответ:
– Я знаю. Но я буду ждать. Ты только скажи, когда будешь готова принять меня, ладно?
Она не стала плакать. Она уже плакала раньше, когда в последний раз провожала Джеймса. Он тоже садился на поезд. Он уезжал в Калифорнию, где должен был взойти на борт корабля, отправлявшегося на войну из Сан-Диего. Она могла поехать с ним на поезде, но они договорились, что лучше сэкономят эти деньги на будущее. То самое будущее, которое так и не наступило, потому что он погиб на другом конце света.
«Но я хочу, чтобы ты знала, дорогая моя, что, если мне суждено умереть, я умру не в одиночестве. Ты стала частью меня. Ты навсегда останешься в моем сердце. Я знаю, что ты любишь меня. Я знаю, что это правда, хотя ты сама, может быть, этого еще не знаешь. И это знание будет со мной всегда. Твоя любовь ко мне станет моим постоянным компаньоном, так же как и воспоминания о той прекрасной ночи, которую мы провели вместе. Я буду хранить это тепло до последнего дня своей жизни, и неважно, наступит он завтра или через сотню лет».
– На посадку!
Винс посмотрел через плечо на поезд, сжал губы, и глаза его стали серьезными. Он уезжал на войну и волновался за Чарли.
– Если я буду тебе нужен, то я останусь в Форт-Пирсе по крайней мере на несколько месяцев. Подготовка…
Но она не хотела ничего слышать о подготовке, которую ему предстояло пройти. Она ничего не желала знать. Ей не хотелось постоянно смотреть на календарь и думать о Винсе, зачеркивая прошедшие дни. Она бы этого не вынесла.
– Тебе лучше сесть на поезд.
Он кивнул и обнял ее, но она никак не отреагировала. Она была просто не в состоянии сделать это. Он хотел поцеловать ее, но она отвернула голову, и он только чмокнул ее в щеку.
Винс поднял свой вещевой мешок, в последний раз дотронулся до ее щеки и поднялся в вагон. Она тоже повернулась и заторопилась прочь с платформы.
– Эй! – крикнул он ей вслед. – Чарли!
Она остановилась, но не обернулась. Она не могла больше смотреть на него.
– Я люблю тебя! – прокричал он, и поезд тронулся. – И я знаю, что ты тоже меня любишь!
Она бросилась бежать и заплакала, проклиная себя за трусость. Ну почему, почему она сама не поцеловала его?!
Сэм был на территории «дробилки». Он лениво вытянул ноги и ждал, когда подтянутся остальные члены команды номер шестнадцать. Им предстояла обычная вечерняя пробежка.
А еще через несколько часов офицеры и старшины команды проведут собрание, где будут обсуждать последние детали предстоящей демонстрации, которую планировалось включить в шоу в честь визита президента.
Последние детали! Это звучало смешно, потому что до сих пор им не было известно об этом представлении практически ничего. Раньше собрания на эту тему начинались с того, что кто-нибудь (обычно Сэм) говорил примерно следующее: «Какого черта мы должны кривляться на этом шоу? Неужели нельзя попросить выступить каких-нибудь менее ценных представителей военных сил? А нас отправить назад в Афганистан, где мы сможем сослужить миру гораздо более серьезную службу?» После этого подробно обсуждались меры предосторожности, которые необходимо было принять во время предстоящей демонстрации. Вот и все.
Следующим на «дробилку» прибыл Малдун. Выглядел он мрачно. То, что произошло между ним и Джоан в кабинете Сэма, явно не добавило Майку хорошего настроения. Сэм был уверен в том, что роман у товарища явно не клеится.
– Все в порядке? – поинтересовался Старретт.
– Все просто отлично, – отозвался Майк и занялся своим коленом.
– Эй, лейтенант Малдун! Вы теперь мой новый герой! Я почему-то всегда считал, что вы слишком уж вежливый и скромный. Но теперь с этим покончено! – К ним подошел Иззи, за ним подоспели Гиллиган и Космо. – Позавчера вечером вам пришлось выполнить очень интересную миссию! Причем сделать это в стиле «морских котиков»! И-йя! Я обхохотался до колик, когда это услышал. А потом еще в новостях показали, как платьице падает вниз! Какая чудесная парочка…
– Она была пьяная, – перебил его Малдун. – Единственное, что я сделал в тот вечер, так это увел мисс Брайант подальше от камеры. А как только мы очутились в номере, она сразу же отрубилась. Ты разве не смотрел вчера пресс-конференцию? Ее уже отправили в реабилитационный центр. Женщина больна, так что, пожалуйста, прояви к ней уважение.
– Я, наверное, пропустил ее, – сознался Иззи. – Но подождите-ка! Она отрубилась сразу после того, как вы вошли в номер? Может быть, не совсем сразу? – Иззи мог трепаться до бесконечности, у него это отлично получалось. Сэму показалось, что не будет вреда, если Иззи своей безобидной болтовней попытается развеять мрачное настроение Малдуна. Тем более что лейтенант отличался легким характером и никогда не обижался на товарищей. – А я читал где-то, в «Пентхаусе» кажется, что Брук Брайант – женщина оч-чень заводная! Ее так просто не успокоишь! Так было, сэр? Ну, все ведь помнят это личико и улыбку. Ее фотографии слишком часто появляются в журналах и газетах, так что я даже…
– Занелла, неужели тебе не знакомо слово «уважение»? – поинтересовался Малдун, причем произнес эти слова таким сладким голосом, что стало ясно: ситуация могла обостриться в самом ближайшем будущем.
– Конечно, сэр, – тут же отозвался сукин сын Иззи. – И если бы на вашем месте оказался я, уж я бы проявил к ней уважение на полную катушку, не сомневайтесь.
– Сегодня на пресс-конференции, – сказал Космо, обращаясь к Иззи, – она за все извинилась и назвала лейтенанта Малдуна «офицером и джентльменом».
– Ну хорошо. – Сэм выпрямился. – Час сплетен окончен.
Иззи открыл было рот, чтобы прокомментировать это замечание, но его очередной перл так и остался невысказанным. Потому что в эту минуту на «дробилке» возник Непредсказуемый. Позади него, задыхаясь от быстрого бега, почти сразу же появился и Дженк.
– Парни, вы слышали последние новости? Вот ведь дерьмо, а? – без предисловий начал Непредсказуемый, так лихо затормозив у скамейки, где собрались остальные члены команды, что это сделало бы честь самому крутому персонажу мультфильмов. Только выражение его лица оставалось мрачным. Почти таким же, как у Малдуна. Он посмотрел на Сэма и, не получив никакого внятного ответа, кроме неуверенных покачиваний головой, что означало «нет», подтолкнул вперед Дженкинса. – Расскажи им, что только что рассказал мне.
