— Все так же отвратительно.
Он сдавленно засмеялся, а я опомнилась и принесла бутылку воды, приложив к разбитым губам. Пол-литра он выпил залпом, так жадно, что мне сделалось стыдно, что не напоила его раньше, ещё пол-литра смаковал, вяло придерживая рукой, я пододвинула стул поближе и поставила на него оставшиеся бутылки, а ему на живот пристроила утку. Он тут же ощупал её одной рукой, хмыкнул и слабо кивнул. Понял.
— Ага, — брякнула, делая пару шагов назад, — ну я это, пошла…
Он слабо пошевелил пальцами правой руки, а я вышла на улицу, вновь открыла навигатор на телефоне, сориентировалась и стала пробираться в сторону реки. Забавно, но я вышла к ней минут за десять. В месте, где можно было просто спуститься в неглубокий овраг, перейти его и подняться. Ещё пять минут по редкому лесу, выйдя из которого я с удивлением обнаружила ферму прямо перед глазами, через поле. Итого, двадцать пять минут неспешной прогулки. А если немного ускориться… да понятное дело, что вернусь, даже если бы дорога заняла три часа.
— Вот она! Вот она! — заорал Данислав радостно, я поморщилась и приветливо помахала ему рукой, молча двинувшись к своему домику, где, как выяснилось, Маринка заламывала руки и грызла губы.
— Милка! — подскочила с кровати, а я упала на соседнюю и вырубилась.
Глава 2
Проснулась я ещё раньше подруги, торопливо помылась в уличном душе, поздравив себя с тем, что вода на солнце успела прогреться до приятно-прохладной и обошлось без микроинсульта, своровала в домике парней чистую с виду футболку, вышла, подумала и вернулась за спортивными штанами, пользуясь тем, что все разошлись по сараям на каторжную работу. Обед мы благополучно пропустили, но доступ к холодильнику был открыт круглые сутки, я налила в банку куриного бульона, с усмешкой прихватила соломинку, сделанную из неэкологичного пластика, пару варёных яиц, себе несколько бутербродов в дорогу и собралась вновь удалиться по-английски, но совесть настойчиво постучала по черепушке, я оставила корзину за домом и прошла, плюхнувшись к Маринке на кровать.
— Я чуть не спятила, — сказала она обиженно, не открывая глаз.
— Мне тоже не понравилось в лесу ночевать, — проворчала в ответ, а она резко села и вылупилась на меня, как на приведение.
— Ты ночевала в лесу?
— А где, по-твоему? — скривилась в ответ и отвела взгляд. Врать я не особо люблю и, по причине недостаточной практики, не слишком-то умею.
— Ну… — замялась Марина, — не знаю… мы искали тебя. Я подумала, ты вдоль реки пошла искать другое место, где можно её перейти, обратно по этому чёртову мосту только псих бы пошёл… потом сюда вернулись, потом начали просто бестолково метаться, до самой темноты лазали, звали, мужиков всех на уши подняли, тоже искали… и с утра пораньше вышли, а я уже все, не могу встать и все тут… думала, оступилась, ногу повредила, скатилась куда-нибудь и лежишь там бездыханная…
Марина тихо всхлипнула, а я неловко погладила её по плечу, пробубнив:
— Да все нормально…Что тут сегодня по программе?
— Сено собирать будем, — скривилась подруга, а я фыркнула:
— Я пасс. Лучше пройдусь.
— Что?! Куда?! — она подскочила с кровати вслед за мной, а я осадила её:
— Пахать я могла бы и в городе. В домишке этом сидеть скука смертная, а там, не знаю, может, ягоды какие найду или грибы.
— Да какие грибы, Мил, жарища три недели, ни одной дождинки. Чёрт, точно, ещё помидоры полить надо…
— Дел невпроворот, — кивнула согласно и торопливо вышла.
За дом, за сарай, через забор и в лес. Все ещё заглядываю в карту на телефоне, но местность уже узнаю. Иду, корзинкой помахиваю, ну прямо Красная Шапочка, пирожков только не хватает. Ну и шапочки… Настроение приподнятое, занятие себе нашла по душе, к дому быстро вышла, в дверь два раза с интервалом постучала, подождала немного и приоткрыла её, сказав громко:
— Опять я, — ответа не ожидала, не получила, но прошла, а он опустил руку с пистолетом. Явно гостей не ждёт… — Холодный куриный бульон, — сказала, пристраивая корзину рядом с диваном. Содержимое банки он опустошил за считанные секунды и тихо простонал, полагаю, от удовольствия. — Есть ещё яйца, но… — с сомнением посмотрела на его лицо и спросила: — Зубы-то хоть есть?
Он кивнул утвердительно, я порадовалась, но преждевременно: задача оказалась не из лёгких. Где-то через полчаса, измученная и вспотевшая, я выдохнула и откинулась на стул с ощущением, что отпахала две смены. Посидела, таращась на крошки на его раздутом лице в сине-зелёно-багровых разводах, и вновь занялась врачеванием. Нетронутым оставалось лишь то, что ниже пояса, я зависла, раздумывая, стоит ли пытаться стягивать с него джинсы, но они были в крови и грязи и вызывали раздражение, так что я сказала решительно:
— Сейчас посмотрим, что там снизу.
Он хмыкнул, а я сняла с него кроссовки, задержав дыхание, деловито расстегнула ремень и осторожно стащила джинсы. Синяки, гематомы, ничего устрашающего или угрожающего жизни.
— Порядок, — вынесла вердикт, услышала тот же смешок и по привычке проигнорировала, спросив серьезно: — Как на счёт перевернуться? — он мотнул головой отрицательно, а я спросила: — По ощущениям, есть открытые раны? — снова отрицательно, я улыбнулась и пропела: — Вот и славно, — прибралась и сказала от двери: — До завтра! Кстати, если отёк не начнёт спадать, придётся вскрыть.
На ферму успела аккурат до темноты, к ужину, Марина смотрела с недоумением, но от вопросов воздержалась, а вот сладкой парочке были страсть как интересны подробности моей ночевки в лесу и я старательно выдумывала на ходу, описывая, в основном, впечатления и ощущения. Очень красочно получилось, судя по расширенным глазам Владлены, я вымыла свою тарелку и с чувством выполненного долга вернулась в домик.
— Что-то с тобой не так… — пробормотала Марина, нависнув надо мной.
— Это всё мост, — ответила загробным тоном и прикрыла глаза.
— Может, домой, а? — спросила с надеждой. — Достала вся эта природа. Я уже на четверку начала засматриваться.
— Блондин симпатичный, — пожала плечами, а она хмыкнула:
— Что есть, то есть. Думаешь, стоит?
— И один из домов пустует… — добавила пространно, а Марина завалилась на кровать и с мечтательной улыбкой уставилась в потолок.
— И вправду, — услышала смешок уже сквозь сон и впервые за все время пребывания поднялась с петухами.
Прихватила из холодильника остатки вчерашнего ужина и бодрой походкой направилась в сторону леса, но не учла одного — росы. В итоге, пока дошла до дома, по пояс была мокрой. Дважды постучала и открыла дверь, тут же похвалив себя за то, что оставила его без штанов. Физиологические потребности никто не отменял, но, должна признать, справился с поставленной задачей он виртуозно, а вот утку куда-то спрятал. Я поискала её, побродив у дивана, а нашла под ним, хохотнув:
— Не самый занимательный квест.
Он вполне отчётливо скрипнул зубами, ходить под себя удовольствия ему не доставляло, уверена, он привык сам справляться с любыми жизненными трудностями и невозможность банально посетить уборную выводила из себя, но мне до этого не было никакого дела. Я просто выполнила привычную работу без тени брезгливости, взяла со столика ключи от машины и поехала в посёлок пополнить припасы.
Отёк был слишком сильным, под тканями скопилась жидкость и нужно было срочно вскрывать. По-хорошему, в больницу ему было нужно, на подобных процедурах я лишь ассистировала, но если бы мог, давно бы поехал, а значит, придётся справляться в полевых условиях.
Заехала на заправку и через час вернулась со всем необходимым, не забыв про условный стук. Разгрузилась, сняла одежду, развесив её, чтобы подсохла, подготовила всё необходимое и села.
— В общем, всё плохо, — сказала обыденно, — обезболю и буду вскрывать, — он слабо кивнул, а я порадовалась, что он не видит, как дрожат мои руки. Но я справилась. Не скажу, что блестяще, но стало заметно лучше, в вот с глазами было не все так хорошо, как хотелось бы. Он попытался открыть их, но ресницы слиплись, а я шикнула: — Замри, — и тут же поправилась: — Замрите. В общем, открывать не следует. К тому же, пока я шла, успела промокнуть и сижу в одном белье, будте джентельменом и не вгоняйте меня в краску.
