– Я именно это здесь и делала. Бегала.
Эмори в третий раз попыталась безуспешно включить свой телефон и выругалась сквозь зубы.
– Вероятно, села батарея. Я могу попросить у вас зарядное устройство?
– У меня нет мобильного телефона.
У кого теперь нет мобильного телефона?
– Тогда, может быть, вы позволите воспользоваться вашим стационарным телефоном, я заплачу за звонок…
– У меня вообще нет телефона. Простите.
Эмори смотрела на него, открыв рот.
– Нет телефона?
Мужчина пожал плечами:
– Мне некому звонить, да и звонков ждать не от кого.
Паника, которую Эмори удалось усмирить, снова вернулась. Она во власти этого незнакомца, ситуация не просто затруднительная – пугающая. В гудящей от боли голове сразу всплыли истории об исчезнувших женщинах. Они просто не вернулись домой, и часто их родственникам так и не удалось узнать, что же с ними случилось. Религиозные фанатики крадут для себя жен. Люди с отклонениями держат женщин в подвалах, морят их голодом, всячески издеваются над ними.
Эмори сглотнула, подавляя новый приступ тошноты. Стараясь, чтобы ее голос звучал ровно, она сказала:
– У вас наверняка есть машина.
– Пикап.
– Тогда не могли бы вы отвезти меня туда, где я утром оставила машину?
– Я мог бы, но…
– Позвольте, я сама скажу. У вас нет бензина.
– Нет, бензин есть.
– Тогда что?
– Я не могу отвезти вас вниз.
– Вниз?
– Ну да, вниз с горы.
– Почему нет?
Мужчина потянулся к руке Эмори, она ее убрала так, чтобы он не достал. Он досадливо нахмурился, потом пересек комнату и распахнул единственную дверь.
Отчаяние Эмори сменилось удивлением. Держась за мебель, она медленно дошла до порога и встала рядом с мужчиной. Казалось, снаружи кто-то опустил плотный серый занавес.
Туман был непроглядным, настолько плотным, что Эмори не смогла бы разглядеть ничего в нескольких дюймах от двери.
– Туман опустился сразу после полудня, – сказал мужчина. – Вам повезло, что я был здесь утром, иначе вы пришли бы в себя и застряли бы посреди всего этого.
– Я и так застряла посреди этого.
– Судя по всему.
– Так не должно быть, – ее дыхание снова участилось, – я заплачу вам, только отвезите меня.
Он через плечо посмотрел на открытую поясную сумку.
– За сорок баксов? Нет уж.
– Назовите вашу цену. Я заплачу вам, как только вы довезете меня до дома.
Он покачал головой:
– Я не сомневаюсь в том, что вы мне заплатите. Просто меня не соблазнить никакой суммой денег. Здесь наверху очень узкие и извилистые дороги, с внешней стороны пропасть. В большинстве случаев ограждений никаких нет. Я не стану рисковать ни вашей жизнью, ни моей, ни моим грузовичком.
– Как насчет ваших соседей?
На его лице появилось смущенное выражение.
– Соседи есть у вас? – переспросила Эмори. – У кого-то из живущих рядом есть телефон. Вы могли бы дойти…
– Рядом никто не живет.
Это было все равно что вести разговор со столбом.
– Мне нужно сообщить мужу, что со мной все в порядке.
– Может быть, завтра, – ответил мужчина, глядя в небо, хотя там совершенно не на что было смотреть. – Все зависит от того, как скоро рассеется туман. – Он закрыл дверь. – Вы дрожите. Идите, погрейтесь у огня. Если вам нужно в ванную комнату… – он указал на дверь рядом с кроватью. – Возможно, вам покажется, что там холодновато, но я включил для вас обогреватель. – Мужчина подошел к плите, на которой булькало какое-то варево. – Вы проголодались?
Он поднял крышку и помешал содержимое кастрюльки.
Его нежелание посочувствовать ей в сложившейся ситуации удивило Эмори и напугало ее. К тому же это ее безумно раздражало.
– Я не могу остаться здесь на ночь.
Хотя в ее голосе слышались почти истерические нотки, мужчина оставался невозмутимым. Он постучал ложкой по краю кастрюли, положил ложку на блюдце и вернул крышку на место. Только после этого он повернулся к Эмори и указал на входную дверь:
– Вы сами все видели. У вас нет выбора.
– Выбор есть всегда.
Мужчина отвернулся и не смотрел на нее какое-то время. Потом их глаза снова встретились, и он сказал:
– Не всегда.
Не уверенная в том, как поступить дальше, Эмори осталась стоять там, где стояла, наблюдая за тем, как хозяин дома начал накрывать на стол, раскладывая приборы для одного человека. Он снова спросил, голодна ли она.
– Нет. Меня тошнит.
– Я ждал вас, чтобы поесть в компании, но раз вы не собираетесь ужинать, не возражаете, если я поем?
Не то чтобы Эмори верила, что ее ответ имеет для него хоть какое-то значение, но все же ответила, что не возражает.
– У меня есть кое-что от вашей головной боли. А кока-кола успокоит тошноту. Хотя, возможно, вам стоит просто вернуться в постель.
Если она ляжет, то почувствует себя еще более уязвимой.
– Я немного посижу.
Эмори, пошатываясь, направилась к столу. Вспомнив, что у нее пальцы испачканы кровью из раны на голове, она сказала:
– Мне нужно вымыть руки.
– Сядьте, пока вы не упали.
Она с благодарностью опустилась на один из стульев. Мужчина принес ей пластиковую бутылочку с антисептиком для рук. Эмори щедро налила его на руки, а потом вытерла их бумажным полотенцем, оторвав его от рулона, стоявшего в центре стола.
Без долгих разговоров и сомнений мужчина взял испачканное кровью бумажное полотенце у нее из рук, бросил его в мусорное ведро, потом подошел к раковине, вымыл руки горячей водой и жидким мылом. Он открыл баночку с кока-колой, принес ее на стол вместе с пузырьком обезболивающих таблеток, упаковкой соленых крекеров и еще не вскрытой пачкой масла. Вернувшись к плите, он положил порцию тушеного мяса в керамическую миску.
Усевшись напротив Эмори, мужчина оторвал бумажное полотенце от рулона, положил себе на колени и взялся за ложку.
– Мне неприятно есть, когда вы не можете.
– Прошу вас, ешьте.
Он подцепил ложкой кусок мяса и заметил, что Эмори смотрит на содержимое миски.
– Вероятно, вы привыкли к другому.
– При других обстоятельствах мне бы это понравилось. Я очень люблю тушеную говядину.
– Это оленина.
Эмори посмотрела на оленью голову на стене над камином.
Все-таки он умел улыбаться и сделал это со словами:
– Не от этого конкретного оленя. Он уже был здесь, когда я сюда переехал.
– Переехали? Вы живете в этом доме постоянно? Я думала…
Она оглядела простую комнату с минимальным комфортом и понадеялась, что не обидела хозяина.
– Я думала, что это что-то вроде охотничьей хижины. Место, которым вы пользуетесь время от времени.
– Нет.
– И как давно вы здесь?
Поставив локти на стол, он нагнулся над миской, обращаясь скорее к ней, чем к женщине напротив, и пробормотал:
