— Сариана! — задохнулась леди Авилин. — Что ты делаешь? Не трогай!
— Ерунда. Знание, что же защитник рассматривает достаточно ценным, чтобы украшать призмой, может оказаться весьма полезным. — Сариана встала на колени возле мужчины и проверила кожаный ремень, удерживающий сумку на поясе. Она положила руку, чтобы расстегнуть застежку и с сомнением замерла. Она могла практически слышать, как за ее спиной все коллективно задержали дыхание.
Так близко, как сейчас, защитник казался больше и намного более крепким, чем выглядел через комнату. Распростершийся на спине мужчина немного обманул взор и выглядел меньше, чем был на самом деле. Сейчас же, стоя возле него на коленях, Сариана взглянула с новой точки обзора и начала понимать, почему Авилины были так осторожны с защитником, которого захватили.
Его плечи являли гладкую, с прекрасными мускулами силу, а бедра были ровными и мощными. Он был худ и походил на преступника, а высокомерные черты лица, даже у находившегося без сознания, только подчеркивали твердость остального тела.
Сариана поняла, что забыла, как дышать. Она нашла себя необъяснимо и резко осознающей присутствие мужчины таким способом, который не смогла бы выразить. Она внезапно и в высшей степени заинтересовалась им. Даже не так. Она поняла, что по какой-то причине была очарована им. Если бы она верила в западные сказки о домовых и феях, то могла решить, что находится под действием заклинания. Но это была сумасшедшая идея.
Ее пальцы зависли над застежкой, крепившей кожаную сумку к поясу защитника, но, не касаясь ее. Вместо этого Сариана обнаружила, что внимательно рассматривает мужское лицо.
Его волосы были черными, темными, как полуночное небо. Он носил их короче, нежели модники в городе. Взгляд девушки тут же перебежал на его закрытые глаза. Она быстро прикинула их цвет и решила, что они, возможно, тоже темные. Такие глаза были распространены на западном континенте. После чего ее взгляд прошелся по точеной линии носа, переходя на прекрасно вылепленные, но жесткие очертания губ и заканчивая твердой линией челюсти.
Защитник не мог считаться красавцем, но Сариана с удивлением поняла, что этот мужчина никогда бы не стал пользоваться преимуществом своей внешности. Ей стало ясно, что, даже не смотря на свою жизнь на задворках приличного общества, он следует своему пути в мире на собственных условиях.
Крошечные мурашки пробежали у нее по спине, когда, нагнувшись, она изучала мужчину на полу. Она поняла, что разглядывает его слишком долго, и усилием воли разорвала странное очарование.
Злясь на эффект, оказываемый бессознательным защитником, она быстро дернула за кожаное крепление, державшее сумку на поясе.
Леди Авилин сделала глубокий судорожный вздох, а Мара тихо вскрикнула, когда Сариана подняла сумку. Джассо и Брайер застонали.
В тот же момент без предупреждения защитник поднял темные ресницы, и Сариана получила ответ на свой предыдущий вопрос о цвете его глаз. Они были непривычного зелено-голубого цвета. За всю свою жизнь она никогда не видела таких глаз. Их взгляд тотчас же остановился на ее лице. Сариана была охвачена лишающей мужества мыслью, что она внезапно слишком многое о нем узнала. Он мог быть опасным. Безжалостным врагом. Он мог быть свирепым любовником — собственником. Девушка ощутила, как от последней непрошенной мысли у нее перехватывает горло. На пару ужасных секунд она задалась вопросом, а есть ли в плане, который она придумала и уговорила принять Авилинов, хотя бы одно рациональное зерно, задумалась, а не сделала ли самую большую ошибку в своей короткой карьере бизнес-менеджера.
Но, как она и говорила своим клиентам, пути назад уже не было.
Гриф Чассин с трудом сфокусировал взгляд на стоявшей над ним женщине, обладавшей поразительной самонадеянностью для того, чтобы на самом деле разделить его с оружейной сумкой. Никакой западник в здравом уме не рискнет на подобный поступок, если, конечно, он не дурак, желающий, чтобы его или ее горло перерезали.
Женщина все еще стояла, поэтому Гриф понял, что она не осознавала значение того, что сделала. Остальные же в комнате понимали, но их он проигнорировал. Женщина была той, кто держал его сумку. Она была той, на которую он смотрел. Она загипнотизировала его.
Первой же связной мыслью Грифа после того, как он пришел к выводу, что она не враг, была та, что он ее желает. Очень сильно. Алчный голод хлынул по его венам. Он оставил его дезориентированным, разочарованным и трясущимся от странного напряжения. Мужчина был вынужден обратить все свое внимание на сохранение контроля.
Гриф осторожно передвинулся, приподнимаясь на локте. Его взор не отрывался от женщины, державшей его сумку. Несколько минут он сражался за сознание с неясным, наркотическим туманом внутри своей головы, сквозь дымку слыша голоса пяти людей в комнате. Исчезновение оружейной сумки тут же привело его в чувство.
— Верните мне сумку, — тихо приказал он. Протянув с небрежной властностью ладонь, он понадеялся, что это сработает.
Но женщина стиснула кожаный мешочек еще сильнее и сделала быстрый шаг назад. Она засияла в удивительно яркой улыбке. Гриф решил, что при нормальных обстоятельствах он, возможно, и ответил бы на нее. Но чтобы не случилось с ним в таверне, нормальным это не было.
— Я рада, что вы, наконец-то, очнулись, — легким тоном произнесла девушка. Она быстро вернулась на свое место за столом, где сидели остальные, оцепеневшие от разыгравшейся сцены. Сев, она положила оружейный мешок Грифа на полированный камень стола перед собой.
— Я Сариана Дейн. И я работаю бизнес-менеджером на остальных присутствующих здесь. Они составляют главную ветвь клана Авилин. Ну, или ее большую часть. Лури с нами нет. Он слишком юн для подобных вещей.
— Ну а я думаю, что слишком стар для них, — вставил Гриф, чувствуя нужду в том, чтобы прервать свободно льющийся поток ее слов.
Сейчас он распознал ее акцент. Она была с восточного континента. Должна была быть. Этим и объяснялось ее безрассудство в обращении с его оружейным мешком. Гриф заставил себя сделать глубокий медленный вдох, пытаясь сложить по кусочкам картинку той неестественной ситуации, в которой обнаружил себя. С мучительной головной болью и телом, казавшимся слишком тяжелым и неуклюжим, думать было трудно. По крайней мере, порыв похоти был взят им под контроль. С этой точки зрения, он был благодарен и за столь малые милости.
Улыбка женщины стала еще более сияющей.
— Я уверена, что у вас множество вопросов, да и выглядите вы не очень хорошо, но уверяю вас, я могу все объяснить.
