Следует признать, что предложение мистера Флетчера отправить ее на побережье в сопровождении эскорта вооруженных охранников поначалу повергло ее в шок и изрядно позабавило. Но, будучи уверена в том, что они не могут всерьез планировать отправить ее туда, где она окажется вне их досягаемости и назойливого внимания, Эви предпочла горячо поддержать идею поездки. Собственно, она лишь хотела разворошить осиное гнездо и решилась подыграть заинтересованным сторонам, чтобы раз и навсегда покончить с этим глупым вопросом о ее замужестве, но при этом не собиралась облегчать жизнь назойливым родственничкам.
— Я не намерен отправлять ее одну на другой конец страны, — резко бросил Уит.
Высокий и стройный, обладатель глубокого властного голоса, один звук которого внушал уважение, кузен всегда представлялся Эви воплощением настоящего владетельного лорда. Не то чтобы она привыкла уступать его власти, нет — просто подобный образ ей импонировал, и она отдавала кузену должное. Мистер Флетчер задумчиво потер переносицу.
— Вряд ли можно назвать Норфолк другим концом страны. До него всего два дня пути.
— Даже два дня вдали от семейства — это слишком рискованно, — парировала леди Терстон.
— Но так, несомненно, будет лучше, — запротестовала Эви, и собственный голос ей самой показался исполненным врожденного благородства. — Мое присутствие здесь лишь подвергает опасности всех остальных. А то, что на будущей неделе в поместье возвращаются от Рокфортов Мирабель и Кейт, лишь усугубит ситуацию…
При упоминании собственной супруги, ожидающей их первенца, и младшей сестры Уит прервал Эви коротким и властным взмахом руки.
— Я могу без труда продлить их пребывание в гостях.
— Уверена, что они будут только рады задержаться подольше, — согласилась Эви. Она была откровенно раздосадована тем, что легкая простуда помешала ей самой навестить Алекса и Софи, герцога и герцогиню Рокфорт, а также их трехмесячного сынишку Генри. — По крайней мере, до тех пор, пока слухи о случившемся не достигнут их ушей — а это непременно произойдет в ближайшие дни, — и тогда они будут настаивать на том, чтобы вернуться немедленно.
И правда, можно было не сомневаться в том, что Кейт, Мирабель и Софи приедут непременно, хотя бы ради того, чтобы полюбоваться на дальнейшее развитие событий или поддержать ее во время предполагаемых трудностей. Хотя только Кейт являлась ее кузиной, родственницей по крови, в душе все трое считали себя сестрами. И они никогда не допустят, чтобы столь забавная интрига развивалась без их непосредственного участия.
— Я уже отправил посыльного к Алексу, — признался мистер Флетчер. — Думаю, к утру он будет здесь.
Эви согласно кивнула:
— Можете быть уверены, что и Софи последует за ним, да и Кейт с Мирабель от нее не отстанут.
Уит негромко, но с чувством выругался себе под нос. Эви сочла это лишним свидетельством того, насколько важна была задуманная военная хитрость для леди Терстон, но та лишь неодобрительно фыркнула в ответ на несдержанность своего сына и заключила:
— Беседа в подобном ключе ни к чему не приведет.
— Да, нам крайне необходимо чье-либо объективное мнение, — закивал в знак согласия мистер Флетчер, после чего развернулся в сторону Эви. — А вы что скажете, Мак-Алистер?
Этот простой вопрос, обращенный, очевидно, к кому-то за ее спиной, мгновенно отравил Эви все наслаждение от происходящего. Сердце у нее в груди замерло — неприятное ощущение, мягко говоря, — и она медленно обернулась, будучи уверена, что ослышалась. Или надеясь и боясь, что расслышала правильно?..
Нет, она не ослышалась.
Человек, о котором шла речь, стоял в тени огромного книжного шкафа не далее чем в трех шагах от нее, и при виде его сердце бедной Эви вздрогнуло и гулко застучало о ребра.
Святой Боже, он здесь… Мак-Алистер, отшельник Халдон-Холла.
Вот только в данный момент он ничем не напоминал пресловутого отшельника, отметила про себя девушка. Она прищурилась, когда мужчина шагнул в круг света, с подозрением обозревая весьма примечательные перемены, произошедшие с ним. Последний раз она видела Мак-Алистера в лесу, окружающем поместье. Тогда он был одет как самый заурядный фермер. Его длинные волосы пребывали в беспорядке, а в глазах полыхала необузданная страсть. И еще он сжимал в руке длинный нож.
Сейчас же Мак-Алистер был одет как подобает джентльмену — на нем был ладно скроенный приталенный зеленый сюртук, панталоны светло-коричневого цвета, высокие ботфорты, именуемые гессенскими[2], и безукоризненно повязанный галстук. Он подстриг свои густые каштановые волосы и даже собрал их в аккуратный, хотя и вышедший из моды, хвост на затылке. Подбородок у него был чисто выскоблен, руки тщательно отмыты от грязи и сажи, и, самое главное, не было видно никакого оружия. Словом, выглядел он исключительно респектабельно.
И почему-то вдвое опаснее обыкновенного.
Эви одним взглядом окинула высокие дуги бровей, упрямо выдвинутый вперед квадратный подбородок и нос, явно не единожды сломанный. Она также обратила внимание — и покраснела при этом — на его мускулистые ноги, широкий разворот плеч и жилистые руки, обладающие, как она уже имела неосторожность убедиться, стальной хваткой. Мак-Алистер ничуть не походил на пришедшего на званый раут лондонского денди. Волк в овечьей шкуре, подумала она, вот кто он такой, или, скорее, большая и смертельно опасная дикая кошка, из прихоти позволившая надеть на себя ошейник. Неискушенный наблюдатель мог счесть его совершенно неопасным или даже прирученным, но стоило лишь пристальнее вглядеться в его глаза, чтобы понять всю ошибочность столь поспешного вывода. Они по-прежнему оставались бешеными и обжигающими.
Ей уже довелось заглянуть в эти глаза — и она утонула в них, — как раз перед тем, как раствориться в его поцелуе одним безумным и сказочным вечером в лесу. И с тех пор она думала о нем каждый день.
Целых пять проклятых месяцев.
Жаркий румянец смущения на лице Эви уступил место краске гнева. Он заявил ей, что уедет далеко-далеко, и не обещал вернуться, но неужели этому мужчине так дьявольски трудно было взять и прислать ей хотя бы одно несчастное письмо? Даже она справилась бы с такой задачей — если бы знала, где его искать, — несмотря на то, что с детства ненавидела писать письма.
Она молча смотрела, как Уит обошел ее и приветственно хлопнул Мак-Алистера по плечу, подталкивая его выйти на середину комнаты.
— Мак-Алистер, чертовски рад тебя видеть. Нам не помешает еще один голос разума. Полагаю, ты знаком здесь со всеми, за исключением Эви.
