— Что вообще? — зорко глянул на него Валентин Антонович, от которого не ускользнула оговорка подопечного.
— Вообще пора завязывать с этим делом, — выпалил Артур. — Я имя-то не всегда знаю… Еще обчистит какая-нибудь… шустрая.
— Вот это ты правильно мыслишь, — одобрил Валентин Антонович. — Времена нынче неспокойные, абы кого в дом пускать опасно. Женить бы тебя…
— Женить?!!
Если бы Валентин Антонович предложил его отравить, Артур, пожалуй, был бы менее шокирован. Семейная жизнь — последнее, чего ему хотелось бы отведать.
— А что ты так шарахаешься? Если найти тебе подходящую жену, с положением…
— Лет на тридцать меня постарше, — подхватил Артур, уловивший, наконец, смысл предложения.
— Вот-вот. Это всегда срабатывает нужным образом. Главное, правильно раскрутить роман и подать его публике, тогда и «Евровидение», считай, пустая формальность.
— Думаете, я без бабы ничего добиться не смогу? — насупился Артур.
— А ты в бутылку-то не лезь, — доброжелательно пророкотал Валентин Антонович. — Сможешь, конечно, и без бабы. Только будет все труднее и дольше. А так — раз и в дамки, на всю оставшуюся жизнь прочное положение…
— Лучше я сам попробую, — уперся Артур. — Вы же говорили, что данные у меня есть. Да и публика, вроде, довольна.
— Все так. И данные у тебя есть, и публике ты нравишься. Только долго в холостяках ходить… Хоть бы настоящий роман завел, на годик-другой, а то о твоей личной жизни и писать-то нечего. Чем прикажешь журналистов заманивать?
Артур промолчал. Чем заманивать журналистов, он не знал и знать, в общем-то, не хотел — пусть у благодетеля голова болит. А заводить «долгоиграющий» роман… Пока, кроме Майи, у него никого на примете не было, а эта девушка себе цену очень даже знала и поклонников держала на расстоянии. Хотя наверняка кто-то у нее был: уж слишком быструю и яркую карьеру она сделала.
— Ладно, — сжалился над ним Валентин Антонович, — я тебя не тороплю. Подумай, прикинь варианты, присмотрись к возможным кандидаткам.
— В жены? — безнадежно осведомился Артур, по опыту зная, что спорить с благодетелем не только бесполезно, но и вредно.
— Пока в постоянные подруги, — усмехнулся благодетель. — Ну, в более или менее постоянные. Жену для тебя пока найти проблематично: кто свободен, не в том статусе, который нужен, а все более или менее престижные надежно заняты. Подождем… время пока терпит. Но с подружками на одну ночь завязывай, это я тебе серьезно говорю. Для имиджа нет ничего более губительного… да и для здоровья тоже.
— Спасибо, Валентин Антонович, — с нужной долей искренности произнес Артур. — Сегодня же и начну присматривать кандидатуру. Собственно говоря, я уже присмотрел, но…
Начавший было подниматься со стула Валентин Антонович сел обратно и впился взглядом в Артура.
— Кто такая? — жестко спросил он.
— Актриса.
— Уже хорошо. Молодая?
— Молодая, но уже известная. Майя…
Артур назвал фамилию и Валентин Антонович одобрительно хмыкнул.
— Умнеешь на глазах.
— Есть трудности, — быстро сказал Артур. — Девушка не очень доступная, точнее, совсем недоступная. А завлечь ее мне нечем.
Валентин Антонович снова хмыкнул, на сей раз совсем по-другому.
— Ладно, прибавлю тебе содержание, пора уже… Но только чтобы на дело! Иначе придется возвращать с процентами. Да, чуть не забыл! Что за браслет у тебя в гостиной на столе валяется?
Мысленно Артур досадливо крякнул. Углядел все-таки! Ничего скрыть невозможно, ну, буквально ничего. С другой стороны, сам дурак: убрал бы побрякушку в коробочку, а коробочку — подальше с глаз долой. Нет, оставил валяться на самом виду. Сказать правду? Тогда придется показывать это дурацкое письмо, выслушивать версии, гипотезы и, главное, бесконечные поучения. Оно ему надо?
— Браслет? — переспросил он, чтобы выиграть время. — Какой браслет?
— У тебя что — ювелирный магазин? Полно драгоценностей в доме? Женский браслет в виде змеи.
— Ах, этот… Наверное, вчерашняя гостья забыла. Если вернется, отдам, браслетик-то, по-моему, пустяковый совсем.
— Ну-ну, — вроде бы успокоился Валентин Антонович. — Браслет, конечно, верни. Только девицу эту больше не приваживай. Наверное, она нарочно браслетик забыла, чтобы был повод вернуться.
— Точно! — с облегчением воскликнул Артур. — И как я сам не допер?
Замечательное объяснение, всех устраивает и лишних вопросов не вызывает. Просто блеск!
— Кто тебя уже поздравил сегодня? — с обычной своей дотошностью осведомился Валентин Антонович.
Артур пожал плечами, потом хлопнул себя по лбу и пошел разыскивать мобильный телефон, предусмотрительно отключенный на ночь. Телефон отыскался не сразу, что было немудрено при «порядке» в квартире. Но все-таки нашелся, был включен и тут же выдал сообщения о пяти звонках плюс несчетном количестве эсмэсок. Звонили приятели, эсмэски слали явно поклонницы, поскольку ни подписи, ни номера телефонов Артуру ровным счетом ничего не говорили.
— Обычный набор, — доложил он Валентину Антоновичу. — Ничего интересного.
— Тогда я пошел. На твоем выступлении сегодня быть не смогу, извини. У нас семейное торжество.
— Поздравляю, — машинально сказал Артур и тут же спохватился. — А что отмечаете, если не секрет?
— От тебя — не секрет. Знакомимся с будущей родней. Диночка, кажется, замуж собралась…
Дина, она же Диана, была той самой дочкой благодетеля, которая неровно дышала к Артуру. Посему при этом известии он ощутил какое-то странное чувство: ревность не ревность, а так…
Хотя никаких видов на Диану он не имел и иметь не собирался.
— Тем более поздравляю, — с фальшивым энтузиазмом отозвался Артур. — Когда свадьба?
Валентин Антонович пожал плечами.
— Посмотрим. На жениха посмотрим, на родителей его… Может, и не дойдет до свадьбы-то. Может, Дина просто очередной раз дурью мается.
«Вот это — скорее всего, — подумал Артур. — Девчушке двадцать семь лет стукнуло, нормальные парни от нее шарахаются, только папенькины денежки и могут кого-то завлечь. Но тут уж сам папенька вряд ли даст благословение. Ладно, не моя печаль, лишь бы меня в женихи не записывали».
Валентин Антонович давно ушел, а Артур все слонялся по квартире, как неприкаянный, перебирал в уме события уже минувшего утра, и все время возвращался мыслями к злополучному письму. Теперь ему уже не казалось очевидным, что это — дружеский розыгрыш, браслет был явно из другой оперы. Слишком настоящий, слишком… зловещий, что ли.
По уму надо бы письмо порвать и выбросить, а браслетик подарить первой же подходящей прелестнице. Но что-то мешало сделать первое, а расставаться с безделушкой вот так сразу почему-то не хотелось. Точно приворожила его эта серебряная змейка с бирюзовыми глазками…
