Проезжавшая мимо в кабриолете компания парней приветствовала красотку свистом и сигналом клаксона. Скверная девчонка расплылась в сальной улыбке и проводила их многообещающим взглядом. С диким хохотом компания умчалась.
Лицо девушки стало серьезным. Она, видимо, боялась выпустить из своих цепких лапок клиента. В ее глазах вспыхнул хищный свет. Но Конор знал эти фокусы и не собирался поддаваться чарам уличной проститутки, как похотливый безусый сосунок. В конце концов, становиться ее очередной жертвой он вовсе не собирался, он был на службе.
— Двести, по-моему, чересчур круто, — сказал он.
Блудница облизнула языком губки, стрельнула в него бесстыжими глазищами, светящимися похотью, томно вздохнула и передернула плечами.
— Не бойся, не прогадаешь, — сказала она чувственным голосом, вызвавшим легкое покалывание в мошонке. — Это стоит того, поверь профессионалке!
Конору захотелось скинуть с себя груз профессионального долга хотя бы на несколько часов и с головой погрузиться в сумасбродство, позабыв, что свою соблазнительницу он встретил на улице напротив сомнительного заведения. Блестящие глаза блудницы излучали таинственные импульсы, усугубляя возникшую у него бурную эрекцию. Груди ее призывно подрагивали. Груди трепетали, суля блаженство. А какая роскошная у нее походка, как соблазнительно поводит она крутыми бедрами! Именно это и заставило его остановиться, когда он проезжал по улице мимо.
— И что же я получу за свои деньги? — деловито спросил он.
— Все, разумеется! Без исключения! — проворковала она, невинно хлопая глазками.
Не медля больше ни секунды, Конор полез в карман и достал оттуда пачку банкнот. Она так и впилась взглядом в хрустящие зеленые бумажки. Он вытащил из пачки две сотни и протянул ей. С легким смущением она взяла банкноты. Он убрал остальные деньги в карман.
— Надеюсь, это всего лишь аванс? — нахально спросила она, очевидно, решив, что схватила его за мошонку.
— Все в порядке? — переспросил Конор и приблизился к ней вплотную, настолько, что волны ее аромата вскружили ему голову. Ах, как же сладок ее запах! Его так и подмывало обнять ее и поцеловать в губы.
— Да, теперь все в порядке, — пролепетала она.
Одним неуловимым движением он выхватил из-за спины стальные браслеты и защелкнул их на ее хрупких запястьях.
Какая жалость, что они не встретились при иных обстоятельствах. Им наверняка было бы дьявольски хорошо вместе. Он сделал глубокий вдох и суровым голосом произнес:
— Леди, вы арестованы за незаконное приставание к мужчине.
— Какого черта! — воскликнула Джессика, с недоумением глядя на свои руки, скованные наручниками. — Что за дурацкие шутки? Я не позволю так обращаться со мной!
— Я полицейский, леди. Конор Ричмонд. У вас есть право хранить молчание…
— Тебе не удастся заткнуть мне рот, идиот! Можешь не трудиться, я знаю права подозреваемого на зубок. Но только я не нарушала закон! Я протестую, — затараторила Джессика, начиная догадываться, что произошло нелепое недоразумение. Она приняла полицейского за брата Троя, он же подумал, что она ищет себе клиента, или Джона, на уличном жаргоне.
— Я не сомневаюсь, что ты знаешь свои права, милочка, — с ухмылкой сказал Конор. — Тебя ведь наверняка уже не раз отводили в участок. Он для тебя как дом родной.
«Угадал, придурок!» Отец недавно обмолвился о своем новом сотруднике Коноре Ричмонде, приступившем к службе, и намекнул, что хочет ее с ним познакомить.
Что ж, вот и познакомились! Джессика нахмурилась и вздернула носик.
Конор взял ее под локоток и решительно поволок к своей машине. Девицы легкого поведения, фланирующие по другой стороне улицы, залились вульгарным смехом и начали выкрикивать похабные напутствия своей незадачливой товарке. Но Джессику это не смутило, она заартачилась, решив не сдаваться без боя.
— Никуда я с тобой не поеду, щенок! Откуда мне знать, кто ты такой на самом деле? На лбу у тебя это не написано. Почему ты не в униформе? А вдруг ты маньяк? И вообще твоя фамилия мне совершенно не знакома, хотя я знаю здесь всех ребят. А ну показывай жетон и удостоверение полицейского!
Конор, ни слова не говоря, полез в задний карман брюк и, вытащив из него коричневый бумажник, продемонстрировал и жетон, и документ.
— Ну, убедилась? Садись в машину!
Джессика не торопилась выполнить его команду. Она знала свои права, поэтому стала не спеша рассматривать фотографию на удостоверении офицера полиции. Под пристальным взглядом Конора соски ее стали еще тверже, а пульс учащеннее. На лбу выступила испарина.
Когда-то Джессика зареклась флиртовать с полицейскими, но теперь пожалела об этом. Хотя такое решение казалось ей вполне логичным, коль скоро она сама не захотела служить в полиции. Но Конор притягивал ее к себе словно магнит, ее подмывало прижаться к нему всем телом и ощупать его мускулистую фигуру. Особенно манило ее к себе его мужское достоинство, отчетливо обозначившееся под брюками в ходе их полемики.
Это свидетельствовало, что и он к ней неравнодушен. Конор пожирал ее пышные женские формы голодным взглядом, как мальчишка, глядящий сквозь стекло кондитерской на аппетитную выпечку и сладости. Он переступил с ноги на ногу, прочистил горло и заявил:
— Этот номер у тебя со мной не пройдет, милашка! Если тебя уже не раз отводили в участок, это еще не означает, что ты на короткой ноге со всеми сотрудниками. Кстати, меня ты знать не можешь, поскольку я работаю здесь всего неделю.
Джессика не стала оповещать его о том, что это ей известно. Как и то, что он еще не женат и даже ни с кем не помолвлен. Хотя с его-то изумительными глазами и густой черной шевелюрой от женщин у него не было бы отбоя. Вот только она останется верна данному себе слову и не поддастся его обаянию. Нет, нет и еще раз нет!
— Какой такой номер? — переспросила она, спохватившись, что чересчур углубилась в собственные мысли.
— С попыткой соблазнить меня, — прищурившись, ответил он.
Ха-ха-ха! Так она ему и поверила. Йом-да-да-да!
Любопытно будет взглянуть на его физиономию, когда он столкнется в участке с ее папочкой, реакцию которого было нетрудно представить. Да все ребята просто обхохочутся, увидев ее под конвоем и в наручниках. Бедняжка Конор! Ему еще долго будут припоминать этот промах в самом начале его службы. Не в силах устоять перед соблазном поиздеваться над неопытным новичком, Джессика облизнула верхнюю губу и, понизив голос до заговорщицкого, спросила:
— Значит, я пытаюсь тебя соблазнить, красавчик?
Склонность к розыгрышам была у нее в крови, в ее семье все были шутниками. Вот и теперь она не могла упустить возможность выставить дураком подчиненного своего папочки в отместку за его коварство и хоть немного поднять себе настроение. Джессика подбоченилась и выпятила бюст.
