Таня с Майей подошли к микроавтобусу, из которого Евгений выкатывал коляски матери и жены. Ольга счастливо смотрела на дом. Матушка спала, убаюканная дорогой. Игорь засуетился, обходя коляски, и чуть толкнул Таню.
— Ой, простите, — он виновато склонил голову.
«Совсем, как большой плюшевый медведь», — подумала Таня. Она только сейчас рассмотрела, как братья похожи. Только у Евгения выражение лица решительное и взгляд цепкий. Не колючий, а, именно — цепкий. Будто хватает за все места сразу, и разглядывает насквозь. Игорь же — мягкий, улыбчивый. Взгляд добрый, любопытный, но не изучающий, не пронизывающий.
— Ничего, — улыбнулась Таня. — Что нам делать?
— Брат сейчас скомандует, — кивнул на Евгения Игорь. — Он… старший.
Евгений скомандовал разгрузку и распределил обязанности. Первым в дом запустили молодого котёнка — животное принёс Славик перед самым отъездом из общежития. Кот всю дорогу проспал на коленях Ольги, и теперь плохо соображал, что от него хотят люди. Приободрившись и лизнув лапу, шагнул внутрь дома.
— Жень, — толкнула Таня в бок старшего Волошина, когда коробки из грузовичка перенесли в дом. — Мне надо с тобой поговорить.
— Слушаю тебя.
— Приходи ко мне на производство… Я замоталась.
Евгений задумался, взглянул на мать, сидевшую на веранде в коляске.
— Тань, спасибо, конечно. Но мне за женщинами надо смотреть. Как они без меня?
— Жень, ну, придумай что-нибудь! У меня с договорами беда. Некому их отслеживать. Иногда надо к заказчику выезжать — разговоры разговаривать, а я просто разрываюсь. На мне и бухгалтерия ещё…
— Всё, всё, — засмеялся Евгений. — Потерпи немного. Что-нибудь придумаем. Хотя…
Сергей позвонил ему неожиданно. Евгений только уложил Ольгу, и сидел на кухне. Утром надо было ехать в больницу- матушка поправилась, и её отправляли домой. Надо было куда-то пристроить брата, да и самому разобраться с работой. Забот хватало…
— Слушаю, Серёж…
— Жень… Короче, тот, кто тебе нужен, поехал сейчас в ресторан на набережной. Отмечать, так сказать, возвращение в родные пенаты.
— Спасибо, Серёж! — Евгений вскочил на ноги.
— Эй! Ты это…
— Не пузырься, подполковник. Мы же договорились…
Евгения охватила дрожь. Нет, он не трясся, как в лихорадке, но внутри всё клокотало от решительности. Резко тряхнув головой, он позвонил Вовчику.
— Володь, через десять минут у моего дома. И пацанов прихвати…
— Сколько?
— Двух, а то в тачку не влезем.
Стараясь не шуметь, Евгений быстро оделся, и спустился на улицу. Вызвал такси.
Подоспел Вовчик с пацанами, и они вчетвером поехали к ресторану.
Ехали молча. Только таксист пытался разговорить пассажиров, но Евгений пресёк:
— Уважаемый, следи за дорогой. Деньгами не обижу…
Таня напряглась. «Хотя» из уст Евгения звучало, как приговор, не подлежащий обжалованию.
— … Может быть брату предложить?
— Игорю?! — Таня испуганно обернулась, будто Игорь стоял рядом.
— Тань, у меня есть ещё братья? — насмешливо издевался Евгений. — Он, конечно, не идеал, но как специалист — очень даже.
— Ну, не знаю, — затянула Таня, хотя ей стало любопытно. Евгений не предлагал, кого попало. Это она знала точно. Чутьё на людей у него было развито слишком сильно. — Можно попробовать…
Евгений хихикнул, и она почувствовала, как её щёки запылали.
— Я не это хотела сказать…
— Да ладно, Тань. Мы взрослые люди, а Игорь вполне нормальный мужик. Пить перестал, не курит, мозги соображают.
— Ты меня будто сватаешь! — возмутилась Таня.
Он ласково улыбнулся.
— Я просто тебя хорошо знаю, — и, наклонившись, прошептал в ухо. — За маской стервы прячется вулкан страстей и потребность в теплом, ласковом мужчине. Который бы, шептал — моя Танечка… Ты бы хотела такого?
Она прикрыла глаза, стараясь унять растущее возбуждение. И с огромным усилием заставила себя холодно сказать:
— Гад, ты, Женя. Пусть Игорь зайдёт ко мне в офис, если согласится.
Такси подъехало к ресторану. Евгений расплатился и, повернувшись к входу в ресторан, вдруг замер. Вышедшие из такси вместе с ним пацаны удивленно установились на него.
— Дядя Жень, ты чего?!
— Ничего, ребята… Кто-нибудь курит? Дайте сигарету…
Нашлась и сигарета, и зажигалка. Евгений неумело прикурил, закашлялся от горького дыма…
Горько было не только в горле, но и на душе. Если раньше — по молодости, Евгений мог без раздумий «наказать», и то, это происходило за счёт манипуляции людьми, то теперь надо было самому зайти и… наказать. Сознанием он был готов к этому, но не всё было так однозначно.
Евгений знал, что сынок начальника фискалов, если осознавал то, что сделал, наверняка мучился. И, возможно, до сих пор мучается. Что всё это его бегство за границу, стирание улик и подкуп свидетелей он не мог сделать сам. Это за него кто-то решил. Если он сам не попросил. И виноват он в том, что испугался наказания за свой проступок.
А если не испугался и был уверен в том, что останется безнаказанным? Это какой должен быть человек, чтобы взять и просто, ради нечего делать, наехать машиной на двух женщин?! Причем видеть, что одна из них в инвалидной коляске! Это разве похоже на действие разумного человека?! Пусть даже он выпил. В чём смысл такого действия? Ведь никто не увидел его «удаль», да и хвастаться в своём кругу он этим вряд ли собирался. Раз быстренько свинтил из страны. Значит… боялся! Только чего?!
Евгений всегда при знакомстве с человеком видел в нём только хорошее. Потом, по мере поведения этого человека, мнение менялось. Именно так Евгению было удобно, ибо подозревать человека в том, что он ещё не сделал, означало подвергнуть себя лишнему. Да и ошибиться можно, а Евгений ошибаться не хотел, и не любил.
Так и в случае с этим мажором.
Ведь он мог остановиться, вызвать «Скорую помощь», а уже после отмазывать себя от наказания. Он и скорость-то почти не превысил! И возможность для манёвра у него тоже была.
Евгений не искал для мажора оправданий, он хотел точности. Поскольку гильотину наказания невозможно остановить. Даже если подставить свои руки.
Очень жаль, что его не было тогда в городке… Чёртова поездка! Это после неё он дал себе слово быть всегда с матушкой и женой.
— Вот что, Володь. Заходим в ресторан спокойно, без шума. Ты останешься на входной двери и следи за тем, кто подъедет. И за администратором приглядывай. А ваша задача, — Евгений взглянул на остальных парней, — оттащить меня, если что… Сядем за столик, закажем по салатику, а там — разберёмся.
— А мне салатик? — заныл Вовчик.
— Я тебе две шаурмы куплю… но потом!
Внутри ресторана было малолюдно. Администратор строго оглядела вошедшую троицу, но проходу не мешала. Охранник в зале о чём-то весело болтал с официанткой — приятной миловидной девушкой. Еще один официант медленно обслуживал столик с парой женщин, и ещё один стоял возле компании из трех молодых людей, что-то отмечавших за столиком в глубине зала. Евгений сразу узнал того, кто ему нужен.
Когда Таня с Майей уехали, а матушка с Ольгой, поужинав, легли отдыхать, братья устроились на веранде. Игорь нервно дергал руками, словно не знал, куда их деть.
— Что ты так нервничаешь? — заметил его движения Евгений. — Тебе плохо?
— Нет, — брат, вроде, успокоился, но потом передумал. — Да…
— Игорь, в чём дело? Я могу позвонить наркологу. Он приедет. Ты его должен помнить… Я тебе его вызывал несколько раз в Москве.
— Он мне не нужен… Жень.
Это было ново. Евгений не помнил, когда брат в последний раз называл его по имени.
— Тогда что? — спросил осторожно, боясь взрыва ненужных эмоций.
Игорь всё не решался сказать, но потом, с трудом, словно слова липли к языку, проговорил:
— Я подумал… Жень, ты, прости меня. Я не знаю, что ещё сказать…
— А ничего не надо говорить, Игорь. Как-то оно всё ушло, и теперь уже в прошлом. Давай попробуем жить в настоящем, и чуть-чуть подумаем о будущем.
