руки братьям, а женщины щебетали о том, как рады их видеть и о том, какая прелестная спутница сегодня с ними рядом, указывая на меня. Мы плавно переместились в дом, по пути приветствуя гостей этого дома. Две девушки, стояли у самого входа и смотрели на нас, особо пристально. Сразу стало понятно, что они меня ненавидят, только за то, что я посмела появиться здесь. Они оглядывали меня, скривив свои силиконовые губы. Я понимала, что мне придется выслушать и их комментарий, но Эд к моему удивлению, прошел мимо них, даже не удостоив их взглядом. Алекс, тоже что странно, не отреагировал на их приветствие, только мазнул взглядом по них сияющих мордашках. Я поняла, что у братьев зуб на этих девушек. Не знаю, чем они так не угодили парням, но чтобы даже не поздоровались с ними… Тем временем мы вошли в дом, где нас встретили двое мужчин и женщина. Она первая подошла к Эду и обняла его, с чего я поняла, что это их мать. Я хотела отойти в сторону, не мешать им, но Эд удержал мою руку.
– Здравствуй сынок! Как я рада, что вы приехали! – Сказала она. Затем она обняла Дэвида и Алекса, а мужчины пожали руки. Гости тем временем притихли, наблюдая за нами. Тогда женщина обратила свое внимание на меня, заглядывая в самую душу.
– Мама, знакомься, это Марина. Марина, это наша мама Нина Петровна! – Женщина смотрела на меня тепло, но твердо, взгляд уверенный, пронзительный.
– Здравствуйте! – Сказала я, так же, не отводя глаз от нее.
– Здравствуй, милая! Я очень рада с тобой, наконец, познакомиться! – Ответила женщина и сжала мою ладонь в своих руках. Затем меня поприветствовали отцы Дэвида и Алекса. Я заметила, что все они смотрели на меня, как на товар, приценивались, искали подвох. Было неприятно, но меня поддерживало присутствие братьев, как и обещали, они были рядом все время.
– Пойдем, все уже готово, пора садиться за стол. – Добавила Нина Петровна, и мы прошли к столу. Гости стали рассаживаться по местам, и я выдохнула облегченно. Эд неизменно сидел рядом со мной, Алекс и Дэвид тоже. Нас посадили возле их родителей. После того как все заняли свои места, отец Алекса поднялся с бокалом в руке и сказал:
– Хочу поблагодарить всех присутствующих, за то, что пришли в наш дом, наполнили его смехом и весельем! Сегодня, наши любимые сыновья, вернулись в наш дом, чему мы очень рады! И самое главное, наши сыновья, привезли в наш дом девушку, надеюсь нашу будущую невестку! Так выпьем за то, чтобы поводы для наших встреч были только радостными, и чтобы их было больше! – Гости подняли свои бокалы и дружно их опустошили. Затем, тосты лились практически один за другим, люди веселились, смех наполнил просторную комнату. Зазвучала музыка и люди вышли танцевать. Я чувствовала себя неловко, но старалась быть непринужденной. Неловкость моя, по большей мере возникла из-за того, что меня усадили между Эдом и Алексом. Чему Алекс был рад, постоянно касаясь меня, то якобы случайно ногой заденет, то рукой. Я перестала реагировать на это, надеясь, что он потеряет интерес к этой игре, но, к моему сожалению, он стал вести себя еще более открыто. В какой-то момент, положил руку мне на талию и, наклонившись ко мне, прошептал на ухо:
– Ты еще не устала? Можем выйти подышать. – Он щекотал мою шею своим дыханием. Я покосилась на Эда, который смотрел в другую сторону и ответила:
– Нет, спасибо. – Я быстро отвела от него взгляд и, увидев, что Ева поднялась из-за стола, тоже встала.
– Я сейчас. – Сказала я Эду, и направилась вслед за Евой.
– Не покажешь, где здесь туалет? – Спросила я ее сзади. Она обернулась и указала рукой на дверь справа. Молча она пошла дальше, а я свернула к нужной комнате. На самом деле, я сбежала из зала заполненного гостями, чтобы немного отдохнуть. Голова шла кругом от последних событий. Открыв холодную воду, я смочила руки и приложила пальцы к вискам. Холод, помогал собраться, мобилизировал меня. Уже спустя пару минут, я почувствовала себя лучше, решила вернуться обратно, вышла в коридор и столкнулась с двумя девушками. Это были те самые девушки, которых проигнорировали братья. Они смотрели на меня с вызовом, иронично улыбаясь. Я решила обойти их стороной, но одна из них, тощая блондинка, одетая в золотистое платье, преградила мне путь.
– Не слишком ли высоко забралась? Падать будет больно! – Прошипела она, смотря на меня. Я непроизвольно улыбнулась ее словам.
– Действуешь как школьница. Подловила у туалета и пытаешься запугать? Придумай что-то новое! – Ответила я, посмотрев ей в глаза. Я не пыталась уйти, я ждала, когда она уступит. Но блондинка оказалась настойчивой. Они переглянулись с другой девушкой и блондинка добавила:
– А ты у нас смелая да? Думаешь, ты нужна им? Они наиграются и вышвырнут тебя из своей жизни.
– По своему опыту знаешь? Я не нуждаюсь в твоей благотворительности! Уйди с дороги. – На этот раз, жестче ответила я, сверля ее взглядом. Ее перекосило, и я поняла, что попала в точку. Она сделала шаг вперед и стала прямо передо мной.
– Не я, ты уйдешь! Из этого дома и с моего пути! Конечно, если не хочешь прожить остаток жизни с изуродованной мордашкой! – Отчеканила она, все еще надеясь запугать меня. Она начала меня раздражать своим присутствием.
– Это все что ты можешь мне сказать, борясь за свое место под солнцем? – Я мысленно готовилась заехать ей между глаз, потому что обстановка накалялась. Это последнее что я хотела бы совершить в этом доме, но если мне придется за себя постоять, я сделаю это!
– Короче слушай меня внимательно, сучка! Убирайся нахрен в свою нору, из которой вылезла, или я прищемлю тебе твой поганый хвост! – Прорычала она в ответ уже на взводе.
– Ты даже не представляешь, как ущербно сейчас звучишь. Да и выглядишь, в этом идиотском золотом платье, как дешевая шлюха! – Ответила я. Ее глаза медленно расширились, а губы исказились от гнева. Она замахнулась и влепила мне пощечину. Моя реакция была однозначной, я готовилась к этому. Поэтому блондинка сразу получила удар с кулака в нос. Ее подружка вжалась в стенку, явно не ожидая такого поворота, а блондинка пошатнулась и, схватившись руками за лицо, упала на пятую точку. Кровь хлестала из ее носа, стекая по лицу и рукам. Она завыла так, что ее услышали все гости. Музыка стихла, и на нас воззрились все, кто был
