Ознакомительная версия.
Аня окинула коллегу критическим взглядом. Она как будто оправдывалась за некачественно выполненную работу свахи. Мол, такой товар не продашь. Юля понимающе кивнула. Когда тебе чуть за двадцать и мир лежит у твоих длинных ног, трудно уяснить, как это так – постоянно сидеть дома. И даже в ночные клубы по субботам не ходить? Там же мужчины, готовые купить тебе коктейль!
Женя не переставала удивляться, почему считается нормальным прилюдно обсуждать чужую личную жизнь. Любовь слишком тонкое и редкое явление, чтобы начинаться по заказу на чьих-то днях рождения. Например, с Ильей ее свели не общие знакомые, а судьба. Нет, Женя решительно отказалась ощущать себя залежавшимся товаром. Она попыталась улыбнуться пошире и произнесла:
– Бог с ними, с холостыми, Анечка. Я теперь по женатым специализируюсь!
И пошла к своему рабочему столу. Аня и Юля смотрели на нее изумленно.
– Шутка юмора – это хорошо, – хмыкнула Аня.
«Самое смешное, что это не шутка», – подумала Женя. И сменила тему:
– Где тут у вас шампанское наливают? Девочки, выпьем за уходящий год!
Счастливый для нее год. Когда рядом был Илья. Когда она смогла помочь разоблачить убийцу и поняла наконец, что она – не серое, никчемное, тихое создание. Она не хуже других и на многое способна. Возможно, ей даже удастся не впасть в отчаяние, поставив точку в отношениях с любимым мужчиной.
Или все-таки зря она собрала вещи и намеревается отдать ему ключи? Наверное, нужно терпеть и ждать. Как автобус, как зарплату. В конце концов, все приходит. Даже Илья уже один раз пришел к ней в гости. Хотя глупо на что-то надеяться, если Елена Болотова выбирает новую спальню, а муж полностью полагается на ее вкус.
Женя сидела в уголке, пила шампанское вместе со всеми и не могла решить, как ей поступить. Рядом разговаривали и смеялись коллеги, а она смотрела на них и думала: вот сейчас они еще выпьют и разойдутся. Аня побежит накрывать праздничный стол для семьи. Юля отправится спать, чтобы потом веселиться всю ночь в клубе. Начальник отдела кадров сокрушался, что пока не купил подарки жене и дочке. Даже Эльвира Павловна говорила не о работе, а об отдыхе. О том, что едет 2 января с мужем в Прагу.
Похоже, никто не будет одинок на Новый год. Только Женя. Ей не на что рассчитывать. Нужно прекратить обманывать себя.
К пяти часам вечера в заводоуправлении почти никого не осталось. Последний рабочий день был коротким. И Женя наконец решилась. Она прямо сейчас пойдет в кабинет к Илье. И если он окажется на месте, они поговорят.
А если нет, у нее останется надежда. До следующего года.
– Как это никто? – удивился Сергей. – А как же киллер Скупой? Его даже в камере закрыли по этому делу. Или ты вместо телевизора на мониторы наблюдения пялишься, Валера?
– Не видел никакого Скупого. Ни там, ни там, – покачал головой охранник.
Турбин отпустил своих людей. Они дожидались его в машине. Он решил поговорить с этим типом наедине. Он ведь не только шантажист, а весьма информированный свидетель. И лгать не должен, иначе превратится в обвиняемого.
– Вообще-то меня исполнитель не так интересует, как заказчик, – признался Сергей. – Кто поручил превратить Фроловского в решето? Кто впустил киллера в дом? Что же ты за охранник, если не знаешь, что у тебя под носом творится…
– Знаю, и побольше твоего, – обиделся шкаф. – Но никто не поручал. И никто не впускал.
– Так что же произошло? – Сергей начал терять терпение.
– Анатолий Федорович сам. Сам себя… того… – понизил голос Валера.
– Сам продырявил себе голову, а потом еще изобразил крест из пулевых отверстий на собственном теле?!
Да, похоже, у охранника крыша поехала. Еще бы, клиента не уберег. Это крест на его профессиональной репутации. Остался в особняке вдвоем с домработницей. От тоски запил, наверное. И вот, пожалуйста, белая горячка. Хотя от него не пахнет, и машину он вел вполне уверенно. Наверное, колеса глотает. В любом случае ничего хорошего.
– Он сам застрелился. Из своего пистолета, в своей спальне. Один выстрел в голову, – отчеканил Валерий. – И предсмертная записка есть. Показать?
– А то!
Охранник полез во внутренний карман своей куртки, которую не успел снять после поездки в поля, визит службы безопасности «Чугунмета» помешал. Он достал листок, вложенный в целлофановый файлик для сохранности. И протянул Сергею, но в руки не отдал. Пришлось читать так.
«Лена, я смертельно болен. У меня рак, операция не помогла. Я больше не могу терпеть боль. Я не хочу умирать в муках. Денежные дела я решил. Прощай, дочка…»
– Так, давай по порядку. – Сергей все еще ничего не понимал. – Откуда ты знаешь про самоубийство?
– Я слышал выстрел. Конечно, соседи запускали фейерверки. Но я могу отличить одно от другого. Я услышал выстрел из комнаты хозяина и пошел проверить, что за дела. Оказалось, дело пахнет керосином. Вернее, порохом. Хозяин валяется на кровати с простреленной башкой. В одной руке пистолет. В другой – записка. Прямо кино…
– И почему ты не вызвал скорую и милицию?
– Потому что врачи ему уже были без надобности. А милиция мне не платит. Мне платит хозяин, а теперь, стало быть, хозяйка. Так что я пошел и сказал ей.
– И что было дальше?
– Дальше она рванула в комнату папашки. Застряла там минут на сорок, не меньше. Оттуда опять что-то грохало, но я уже внимания не обращал. А потом она вышла вся белая и какая-то скрюченная. За сердце держится, переживает. И велела мне молчать. Сказала, пусть будет убийство. Отец, мол, недавно застраховал свою жизнь на миллион. Самоубийцам денег не видать. А так выплатят. И половину она мне отдаст. Если сделаю как она хочет. Чего же не сделать-то? Хозяину уже все равно. Зачем же миллион терять, тем более наполовину мой?
Охранник снял наконец куртку, от воспоминаний ему стало жарко. Хотя Сергей и мерил его ледяным взглядом. Врет, не врет? Хотя в шкафах редко живет фантазия…
– И чего тут такого? Никакого закона я не нарушил! – криво усмехнулся охранник. – Нет такого закона, по которому нужно заявлять о самоубийствах…
– Ладно, с выстрелом в голову понятно. А остальное? Это Лена, что ли, продырявила папочку?
– Почем я знаю, я свечку не держал. У нее спросите. Но она тоже законов не нарушала. Никого не убивала. Конечно, нехорошо палить по покойникам. Но может, это она от стресса. Случайно.
Ну и ну! Такого не ожидали ни Сергей, ни те, кто расследовал убийство. Он, как и Уфаев, примерял маску убийцы то на одного, то на другого гостя и обитателя особняка. Но то, что он узнал сегодня, ни разу не пришло ему в голову даже в виде смутных подозрений. Не было никакого убийства. Зло само погубило себя. Фроловский привык всеми командовать, управлять своей и чужими жизнями. Последнее, что он мог сделать, – отдать приказ о своей собственной смерти. Но и этим доставил окружающим массу неприятностей.
Ознакомительная версия.
