– Извини, что помешал вашим занятиям, Лори, – сказал Джон, снова выпрямляясь во весь свой гигантский рост. – Надеюсь, мы скоро увидимся.
– Спасибо, что заглянул и принес Дженнифер этот чудесный подарок, – совершенно искренне поблагодарила она. – Заходи к нам еще – в любое время, когда будешь свободен. Мы с Дженнифер будем очень рады.
Джон вопросительно покосился на Дрейка, но тот только коротко кивнул.
– До свидания, мистер Мидоуз, – сказал он. Дрейк больше ничего не добавил, но по его недовольному лицу было сразу видно – ему вовсе не хочется принимать Джона у себя, что бы там ни говорила Лори.
В ответ Джон вежливо кивнул и, помахав на прощание Лори и Дженнифер, повернулся и вышел.
Лори дождалась, пока он спустится с крыльца, и только потом закрыла за ним парадную дверь, сделав это предельно осторожно, хотя больше всего ей хотелось с треском захлопнуть ее. Лори была очень зла на Дрейка, и гнев настойчиво искал выхода. Сдерживаясь из последних сил, она повернулась к нему. Дрейк смотрел на нее с видом человека, убежденного в собственной правоте на все сто пятьдесят процентов, и этого Лори уже не выдержала.
– Ты… ты… – проговорила она дрожащим от ярости голосом. – Ты был непозволительно груб с этим прекрасным и добрым человеком, и я хотела бы знать – почему? В чем дело, Дрейк? Какая муха тебя укусила?!
– А я хочу знать, – ледяным тоном отозвался он, – какого черта ты таскаешь мою дочь в лавку к этому великовозрастному хиппи?
– Джон – хиппи?! – возмутилась Лори. – В каком историческом романе ты видел это слово?
– А что, разве не похож? Ты только погляди на него как следует! Он как будто явился в наше время откуда-то из середины шестидесятых. Заросший, грязный… только бус на шее не хватает. Да и то, что зовут его Джон, тоже весьма показательно… Иоанном или Джоном звали любимого ученика Христа, – насмешливо добавил Дрейк. – Такие, как он, просто не могут найти себя в реальном мире: они либо становятся вечными студентами, либо уезжают куда-нибудь в глушь, где время течет не так быстро, как в больших городах, и занимаются резьбой по дереву, лепкой горшков, плетением из тростника и тому подобной чушью, которую они называют традиционными искусствами. – Дрейк весь передернулся, демонстрируя свое отвращение. – Лично мне твой знакомый напоминает снежного человека, неандертальца, реликт ушедшей эпохи. Впрочем, на Гризли Адамса[7] он тоже похож… Тот тоже был волосатый.
– Ты же носишь усы! Почему Джону нельзя отращивать бороду? – парировала Лори.
– Потому что в моих усах, в отличие от его бороды, не застревают ни еда, ни зубная паста! – буквально рявкнул Дрейк.
– Ты только недавно назвал Джона грязнулей, а теперь осуждаешь за то, что он чистит зубы. Определись же наконец! – в отчаянии вскричала она.
Дрейк бросил на нее сердитый взгляд и, сделав два быстрых, широких шага, подошел к Лори почти вплотную. Схватив ее за плечи, он пытливо всмотрелся ей в глаза.
– Что это за свидания, о которых он упоминал? Ты правда видишься с ним каждый четверг? И Дженнифер берешь с собой?
Вывернувшись из его хватки, Лори отступила назад – не слишком быстро, чтобы это не походило на бегство.
– Да. Каждый четверг Джон закрывает свой магазин на час позже обычного. Мы встречаемся после закрытия и вместе ужинаем в кафе.
– Полагаю, будучи «милым и добрым человеком», Джон провожает вас до дома? Как долго он остается здесь после этого? И не приходится ли ему на следующий день открывать свою лавчонку на час позже? – Дрейк произнес эти слова мягким, вкрадчивым тоном, но лицо его оставалось неподвижным и жестким. Лори, однако, не испугалась. Подозрения Дрейка казались ей настолько нелепыми, что, не будь она так сердита, она бы, наверное, рассмеялась.
– А вот это, – сказала Лори, – тебя абсолютно не касается.
– Черта с два не касается! Это мой дом!
– Даже не знаю, мистер Ривингтон, когда вы наконец усвоите, что далеко не каждый мужчина ведет себя так, как требуют его инстинкты… инстинкты самца, – едко заметила она. – Понятно, что вы меряете всех по себе, но это неправильно. Большинство людей вовсе не так… примитивны!
– Значит, ты считаешь меня примитивным самцом?! – прорычал Дрейк. – Ну, погоди, сейчас я тебе докажу, что это не так! – И он снова схватил ее, да так крепко, что вырваться у Лори не было никакой возможности. Прижав ей руки к бокам, Дрейк наклонился вперед, чтобы поцеловать, но она вовсе не собиралась сдаваться. Крепко сжав губы и стиснув зубы, Лори не давала ему проникнуть глубже, хотя сопротивляться ей приходилось не столько неистовому напору, сколько собственному желанию ответить на его поцелуй.
После нескольких секунд яростной, но тщетной борьбы Дрейк снова поднял голову. Сражаясь с ним, Лори крепко зажмурила глаза, но сейчас любопытство взяло верх, и она чуть приподняла веки, чтобы взглянуть на него из-под ресниц.
– Ты боишься меня целовать, верно? – глухо спросил он. – Ты знаешь, что бывает с тобой каждый раз, когда ты отвечаешь на мои поцелуи, и поэтому сейчас ты так упорно не хочешь… Я угадал?
Лори отрицательно качнула головой. Она никак не могла поверить, что человек – даже мужчина – может быть таким тщеславным и самовлюбленным.
– Нет! – воскликнула она.
В ответ Дрейк медленно улыбнулся и выпустил ее руки.
– Тогда докажи это! Докажи, что ни капельки меня не боишься. Поцелуй меня, и я поверю, что у тебя по спине не бегут мурашки от каждого моего прикосновения. Ну, давай же!..
И Дрейк не спеша окинул ее взглядом, намеренно задерживаясь на тех местах, которые, как он точно знал, были особенно чувствительны к его поцелуям.
Это был умный ход, и Лори почувствовала себя в затруднительном положении. Она не сомневалась, что смогла бы противостоять ему, вздумай Дрейк вырвать у нее поцелуй силой. Но он ни к чему ее не принуждал, только смотрел насмешливо и с вызовом, и этот взгляд неожиданно затронул в ее душе какую-то чувствительную струнку. Совершенно неожиданно для себя Лори поняла, что не может и не хочет уклоняться от решающей схватки. Внутри ее все кипело, эмоции требовали выхода… Конечно, Лори не могла бы сопротивляться Дрейку физически, это было совершенно очевидно, но она была уверена, что сможет одержать верх каким-то другим способом. Каким?.. Ответ лежал на поверхности. Дрейк привык к легким победам, а значит, она должна показать ему, что его чары на нее не действуют. Он привык, что в его присутствии женщины теряют волю и становятся готовыми на все, но она даст ему понять, что не восприимчива к его сексуальности. Это был единственный путь, и Лори решила им воспользоваться.
