– Фройляйн, а как вас зовут? – уточнила у девушки.
Девушка и дежурная с удивлением подняли на нее глаза.
– Кристина Рух! – сообщила посетительница.
– Герда, эту лучше пустить, – рассмеялась вдруг вторая. – Она для него лучшим лекарством будет!
– Кэтрин, что ты говоришь? – возмутилась Герда. – Ты же сама в реанимации работаешь.
– Знаю, что говорю, – кивнула та в ответ. – Он по своей девчонке с ума сходит. А увидит ее живой и здоровой, сразу успокоится. Это же та парочка, про которых в новостях рассказывали. Её террористы выкрали.
Эти слова были произнесены шепотом. Но Крис их услышала и зарделась от смущения. Вот уж никак не планировала становиться телезвездой. Да и за эти дни пропустила все новости.
– Хорошо, умеешь уговаривать! – фыркнула дежурная. – Девушка, считайте, что господь Бог сегодня на вашей стороне или в лице нашей фрау Кэтрин Шварцблат.
С этими словами она протянула Кристине халат и бахилы. А Кристина дала себя слово, что обязательно сходит в церковь и поставит свечу святой Катарине.
Наспех поблагодарив женщин, оделась и поспешила на пятый этаж.
Реанимация растянулась на весь коридор. Максима разместили в одноместной палате. Девушка очень надеялась, что это сделали не оттого, что он находится в крайне тяжелом состоянии, а всего лишь потому, что у данного господина имеются деньги и он в состоянии заплатить за лучшие условия.
Она открыла двери и застыла, разглядывая спящего мужчину с бледным лицом и спутанными волосами.
Максим во сне сначала нахмурился, изгибая брови в трагическом изломе. Затем внезапно улыбнулся, растягивая губы в белоснежную улыбку. И это все не просыпаясь. Следом с непередаваемым выражением лица ласково произнес, растягивая гласные:
– Подлиза!
Посетительница на миг замерла, решая, что делать дальше. Кого он это так обзывает? Хорошо, Кэтрин в счет уже не идет. Она имела удовольствие в этом убедиться десять минут назад. А вдруг Иду? Эта златовласка была хороша собой, какими могут быть лишь женщины, ещё не достигшие сорокалетнего рубежа, но уже приблизившиеся к тридцати. Крис поджала губы и свела брови.
Из неприятных размышлений ее вывел негромкий шепот:
– А чего мой Мышонок хмуриться? Кто её обидел? – глаза мужчины внимательно изучали прорезанный морщинкой лоб невесты.
Девушка непроизвольно вскрикнула и тут же бросилась к любимому, забыв сразу обо всех своих проблемах. Она упала на колени рядом с его кроватью, склонилась к его голове и так же шепотом спросила:
– Господи, Максим, как ты? Что болит? Что тебе нужно? – на лице была написана тревога.
– Болеть пока ничего не болит, – улыбнулся он уголками губ, которые слегка подрагивали. – Меня какой-то дрянью обкалывают, которая убирает болевые ощущения. Вот когда перестанут, тогда и скажу. Ты мне чего-нибудь вкусненького принесла?
Вопрос застал ее врасплох. Фройляйн тут же смутилась. Она даже не подумала, что нужно что-то нести больному. В Германии это было не принято. Там и так достаточно хорошо кормят. Разве что иногда можно принести фрукты или конфеты, если доктора разрешают.
– А что бы ты хотел? – уточнила она, пытаясь понять ход его мыслей.
– Я бы от твоей котлетки не отказался или от пирога с капустой! – мечтательно растянул губы в улыбке мужчина.
– Боюсь, в реанимацию с этим не пустят! – фыркнула она, пряча улыбку за ладонью, сжатой в кулак. – И кто придумал носить еду в больницу?
– Россия! – он пожал плечами, насколько это позволяла повязка, фиксирующая рану. Вышло немного кривовато, но вполне понятно. – Вся Россия своим родным в больницу вкусняшки носит.
– Нет, здесь это не принято, – покачала она головой и переплела пальцы с пальцами его здоровой руки. – Как я за тебя испугалась, ты даже не представляешь!
– А чего бояться-то? – удивленно уточнил он. – Я же был на твоих глазах. Ты видела, что жив и почти здоров. Так, царапина. А вот когда пропала ты, это было действительно страшно.
– А что со мной случилось бы? – теперь пришла очередь ухмыляться Кристине. – Меня выкрали с целью выдать замуж. Физический вред никто не планировал причинять.
– А вдруг бы тебя быстро переправили в эмират? Боюсь, там бы я был абсолютно бессилен. Ни один адвокат не помог бы, – он сильнее сжал ее ладонь и попросил, умилительно сложив брови домиком:
– А поцеловать?
Она с удовольствием исполнила его просьбу, склонившись над его губами и нежно к ним прикасаясь.
– Фройляйн, близкие физические контакты с больными не приветствуются! – привел их обоих в чувство незнакомый строгий голос. На пороге палаты возникла вполне молодая и хорошенькая медсестра. – Вы можете передать ему имеющуюся у вас латентную инфекцию!
Кристина смущенно выпрямилась:
– Простите! Я как-то не подумала об этом, фройляйн!
– Фрау Мерц, – представилась женщина. – В следующий раз думайте, пожалуйста!
Медсестра отреагировала на ее извинение уже более миролюбиво и вышла, оставляя влюбленных наедине.
– Ты меня уже ничем точно не заразишь! – притворно надул губы Боярский. – Мы же с тобой одно целое!
– Ладно, когда домой пойду, поцелую ещё разок! – подмигнула она ему. – Ты лучше скажи, что с твоим голосом? Почему ты сипишь и говоришь лишь шепотом?
– Сказали, что мне неудачно поставили эндотрахеальную трубку во время наркоза. Поцарапали гортань. Я слишком сильно сжимал зубы, боясь тебя напугать, – просто объяснил мужчина, даже не поморщившись, словно так оно и должно было быть. – Это скоро пройдет. Ничего страшного. Слизистые быстро заживают.
– А почему ты звонил мне с телефона медсестры? – хоть она и не ревновала его больше к Кэтрин, но уточнить нужно было.
– Я свой где-то в пылу борьбы потерял, – вздохнул он. – Восстановить смогу лишь по приезду в домой. Ты бы мне хоть какой-то старенький аппарат с симкой принесла.
– Хорошо, – согласилась девушка. – Папин телефон же остался. И номер еще, наверное, не заблокировали. В следующий раз, когда к тебе приеду, привезу обязательно.
Внезапно ожил телефон Кристины. Она, порывшись в рюкзачке, достала его и нахмурилась, увидев, кто звонит:
– Да, Ирма, ты что-то хотела? Просто я сейчас у Макса.
– Крис, ты забыла, что у нас сегодня экзамен по немецкому. Все уже в сборе, тебя только нет. Через пятнадцать минут начнут, – торопливо сообщила подруга.
– Черт, я совсем об экзаменах забыла! – ругнулась девушка. – Скоро буду! Предупреди, пожалуйста, что немного опоздаю!
Ирма пообещала, а Кристина нажала отбой и вызвала такси.
– Всё, побежала я! – она с грустью посмотрела на жениха. Затем чмокнула его в губы. – Выздоравливай быстрее!
– А ты за меня не волнуйся. Сдавай экзамены! – приободрил он ее. – Моя царапина заживет. А с результатами экзаменов тебе дальше жить. Деньги в России решают многое. Но, к сожаленью или к счастью, не все.
Девушка помахала рукой и побежала вниз, где ее уже ждала машина.
