К счастью, господин Горчаков подарил Кате сегодня возможность замаскировать безрадостное выражение лица букетом, который произвел на маму должное впечатление.
– Дочка, красота-то какая! Это тебе Виталик подарил? Мне Тая уже позвонила, видела вас из окна.
– Это мне на работе подарили. – Катя не собиралась подпитывать иллюзии тех, кто дежурит у окна в ожидании не человека, а сплетни.
– Вместо премии? – Мама поняла, что никакой романтики.
– Можно и так сказать. Как у вас дела?
– Отец позавчера опять сорвался, – тяжело вздохнула мать. – Три бутылки портвейна за вечер с Семеном уговорили. Потом полночи песни горланили под окнами, еле домой увела. Вернее, унесла. Теперь вот болеет. Сердце, печень, простудился к тому же. Ночи-то уже холодные. Говорю: ну пожалей ты и нас и себя, зачем пьешь? А он говорит: вот был бы у меня внук, я бы молоко пил.
Отлично! В запоях отца виновата Катя, которая не удосужилась в срок обеспечить его внуком. Иногда она завидовала тем, кто уезжал поднимать целину или строить БАМ. Да, это тяжелая физическая работа, зато новая жизнь с чистого листа и без чужих глаз. Такими могут стать даже глаза родных, если они видят не тебя, а лишь то, что ты не оправдываешь их ожидания. Приятно это осознавать, ничего не скажешь…
Едва приехав, Катя поспешила исчезнуть из дома. Но сначала традиционно посмотрела с отцом новости и сложила в пакетик мамины пирожки с капустой. После чего отправилась на чай к Надежде.
Они со всеми удобствами расположились на кухне. И Катя с Надей, и пирожки с чашками. Надежда уже уложила сына спать, а ее муж закрылся в комнате и не отрывался от второго тайма. Катя в который уже раз подумала, что Виталик и Кирилл – просто братья-близнецы, и поделилась этим наблюдением.
– Да уж, мы могли бы дружить семьями, – усмехнулась Надежда. – Наши мужики сидели бы на диване, смотрели футбол и обсуждали объемы двигателей своих машин. А главное, нас бы не трогали!
– Замечательно! Выходить замуж, чтобы тебя муж не трогал, – хмыкнула Катя.
– Поверь замужней женщине, многие именно так и живут.
Бр! Катя не хотела так жить. Хотя здесь, несомненно, имеются плюсы: у отца Надежды есть внук и нет причины прикладываться к стакану. Так что, возможно, и стоит сделать над собой усилие и шаг к потенциальному другу Кирилла. Ведь он сказал: «Еще увидимся!» Осталось замереть в ожидании или даже специально попасться ему на глаза. Расписание движения маршруток до Москвы узнать нетрудно.
Нетрудно, но не хочется. Совсем. Хоть режьте, хоть наливайте портвейн. А что хочется? Оказаться в квартире с видом на Патриаршие. И будь что будет. Можно Стинга, можно «Танцующую в темноте», а лучше самой потанцевать в темноте. С ним…
Катя поспешно схватилась за горячую чашку, ойкнула, отдернула руку, но пришла в себя.
– Я понимаю, Катерина, что после Горчакова Виталик тебе как мухомор после трюфеля, – вынесла вердикт лучшая подруга. – Кстати, это был Северянин.
– Где?
– Стихи те, то есть эти, ну, которые ты мне показала, это Северянина стихи. Правильный ответ, увы, мне подсказали не мои филологические познания, а Интернет, – не стала скрывать подруга. – Но основное я угадала. Серебряный век, игры смысла со словом. Красиво и немного аморально…
– Отличная характеристика, – кивнула Катя. – Горчакову и его образу жизни очень подходит.
– Но ведь ты любишь его именно таким, – напомнила Надежда и даже возмутилась: – Катерина, хватит уже, достала меня эта тоска в твоих глазах! Если с ним тебе лучше, чем без него, вот и будь с ним. И плевать, если он бывает с кем-нибудь еще. Когда есть возможность урвать свой кусочек счастья, урви. У многих нет даже и возможности.
– Все-таки это не сыр, чтобы кусочками… Ладно, сейчас меня больше волнует не то, что написал Алексей, а что рассказал Виталик.
Но Надежда отнеслась к последнему с гораздо меньшим энтузиазмом:
– Не удивлюсь, если Виталик приврал чего-нибудь. Не будет же он признаваться: я лох, который машину водить не умеет. Вот он и наплел: я каскадер, разбивший тачку по сценарию.
– Вот скажи мне как учитель русского языка и литературы, что у Виталика могло быть в школе за сочинение?
Надя задумалась, правда ненадолго.
– Выше тройки я бы ему ничего не поставила, а эта история на пятерку тянет. Хорошо, Кать, убедила. Но что это за старик такой, который устраивает пожары и аварии?
– Действительно, пожары и аварии, – вдруг поняла Катя. – Что между ними общего? И то и другое – страховые случаи! А что, если наш маньяк – страховщик?
– Точно! Это же кошмарная работа. Счастье никто не страхует, только горе.
– Вот именно. Бесконечные техногенные катастрофы и стихийные бедствия. Сплошной негатив, который нужно описать и обсчитать. Тут до профессиональной деформации недалеко. Наверное, полиции стоит поискать хромого седого старика среди служащих страховых компаний…
Субботний завтрак в семейном кругу прошел в теплой дружественной обстановке. Мама испекла блинчики, отец делился впечатлениями о вчерашнем матче. Хотя, наверное, предпочел бы обменяться мнениями не с женой и дочкой, которые хавбека от Квебека не отличают, а с зятем. По имени Виталий, например. Или Кате это только казалось? Странное ощущение, что родители от нее все время чего-то ждут, а она этих надежд не оправдывает.
Ладно, она не будет думать об этом. И бояться незнакомого деда с седыми всклокоченными волосами и нарушениями опорно-двигательного аппарата тоже не станет. Лучше окно на кухне помыть, пока холода не наступили…
Она помыла и даже насухо протерла. И только спрыгнула с подоконника, как раздался звонок в дверь. Пошла открывать прямо с тряпкой в руках. На пороге стоял… Алексей Горчаков. Катя инстинктивно спрятала тряпку за спину, а вот изумление скрыть не смогла. Что он тут делает?! По-соседски зашел за солью? Вернее, заехал…
– Привет! Извини, что беспокою в выходной. Но клиент настаивает. – Босс почему-то оправдывался перед подчиненной. – Я пытался тебе дозвониться на мобильник. Но ты…
Она не слышала, она окно мыла, а на улице шумно.
– Что-то по работе? – поняла она.
– Да. Сегодня хоронят Елизавету Комову. Наш клиент Михаил Комов сказал, что ему может потребоваться поддержка, в том числе и юридическая. Хотя, конечно, вряд ли ему устроят допрос прямо возле могилы. Однако он просил нас приехать на похороны.
– Если нужно, поедем, – кивнула Катя.
Дело в первую очередь. С таким шефом и во вторую смену останешься, и не разозлишься, если из отпуска отзовут. А если шеф по совместительству еще и шофер и всю дорогу будет смотреть на эту самую дорогу, то Катя получит возможность смотреть на него. Потому что зрелище-то приятное, чего скрывать. Хотя она, конечно, будет скрывать и смотреть украдкой…
