– Это точно Игорь, – пробормотала Динара. – Ему гордость важнее денег. Глеб переступил черту, за что и поплатился.
– Мне надоело расследование, – сказала Маша. – Пора отвлечься.
Динара воспротивилась, примкнула к парням, и они продолжили анализировать дело Волгина, разбирать имеющиеся улики.
– Вы весь лагерь на уши поставили, – раздалось слева.
Маша взглянула на Марка, опешив. «Он заговорил со мной? Поверить не могу, – она подалась вперед, словно в попытке удостовериться, что к ней взаправду подошел Бортников. – В чем подвох? Как ответить?»
– Ага, – неловко произнесла она, когда безмолвие затянулось.
Казалось невероятно странным тщательно подбирать слова, колебаться, искать во фразе двойное дно. Раньше они легко находили общий язык, порой будто читали мысли и предсказывали желания друг друга.
Так случилось под Новый год. Парень притащил в квартиру живую пушистую елку. Маша втайне мечтала об этом, но стеснялась предложить, ведь на антресолях уже лежала коробка с искусственным деревом. Закрепив ствол в пластиковой подставке, Марк нацепил рождественский свитер с оленем и достал советские игрушки. Они, смеясь, повесили гирлянду, снеговиков из ваты, расписные шары, стеклянные шишки. Декор получился пестрым, но душевным.
Позже они спустились во двор. Небо заждалось фейерверков, перед подъездом сгрудились машины. Курьеры возились с домофонами, редкие прохожие спешили домой, за ними вразвалочку, как пингвины, семенили карапузы. Возле детской площадки возвышалась огромная ледяная горка. Марк шел прямо туда, Маша противилась: «Зачем? У нас нет ледянок». В ответ тот лишь поднял широкую картонку и заверил: «Будет классно». Девушка представила веселую ночь в травмпункте, но все же поднялась по заснеженным ступенькам. Сев паровозиком, они со сноровкой улитки доползли до края, а дальше мир ускорился, дыхание перехватило, ветер ударил в лицо. Миг, второй, третий, и они, смеясь, очутились в конце спуска. «У тебя вся голова в снегу», – хохотнула девушка. «Твоя тоже», – улыбнулся парень и, притянув ее ближе, поцеловал. Она почувствовала на губах вкус мандаринов и, хоть не любила ваниль, поняла, что уже встретила свое новогоднее чудо.
В настоящем в отличие от прошлого события и отношения приобрели негативный оттенок, словно их погребло под вечным снегом.
– Ты же не веришь в мистику, – продолжил Марк, сев напротив.
Маша ущипнула себя за руку, убедилась, что не спит, отметила: «Видимо, в него вселился добрый дух. Это многое объясняет».
– Так и есть, – сказала она. – Сеанс понадобился, чтобы разболтать Игоря.
– Вам нечем заняться? – хмыкнул Бортников.
– А тебе? Зачем провел «эксперимент» с нападением?
– Честно, не знаю. Пока красил стену, размышлял над словами Гробаря. В итоге проверил на практике, а потом, – он запнулся, посмотрел ей в глаза. – Я не хотел тебя напугать, должен был успокоить, но не мог. Просто завис. Думал, ты меня презираешь, издеваешься, предлагая мир. Но твоя реакция в душевой все прояснила. Я понял, что ты беспокоишься обо мне. Это чертовски приятно. Прости, что вел себя как придурок. Ты очень хорошая, Маш.
Он сглотнул. Она замерла, боясь пошевелиться, чтобы не спугнуть момент. На сердце потеплело, в голове промелькнула сотня мыслей. Комната сузилась до одного Марка, все вокруг перестало иметь значение. Она смахнула непрошеную слезинку, улыбнулась и положила ладони поближе к нему. Марк накрыл ее пальцы своими.
– Будем друзьями? – приободрился он.
Маша едва подавила вздох разочарования, отдернула руки, но, спохватившись, кивнула и произнесла с наигранной радостью:
– Конечно.
– Ура. Приходи, если захочешь поболтать. Я, кстати, снова не курю. В этот раз точно выдержу.
– Молодец, – бесцветным тоном сказала она.
Марк весело попрощался и ушел. Маша поникла, покрутила чашку, тоскливо усмехнулась. «На что я рассчитывала? – она провела пятерней по волосам. – Почему все так сложилось? Когда мы свернули не туда?» Погрузившись в безрадостные раздумья, она пошла в спальню.
В полумраке и тишине стало лишь хуже. Воспоминания не давали покоя, накатывали, как разрушительные волны. Стоило зажмуриться, и перед взором возникала осенняя улица, художница с аквагримом, Марк в черном пальто, твердивший, что ему, взрослому мужчине, нельзя рисовать на лице фиалки. Маша почти по-детски попросила: «Ну пожалуйста. Обещаю, будет не цветок, а кое-что поинтереснее». Марк ответил как настоящий романтик: «Не могу отказать девушке с такими глазами». Маша продемонстрировала гримерше картинку с персонажем из аниме про токийских гулей, и та, взявшись за кисть, раскрасила кожу черным, не тронула лишь область вокруг левого глаза, а внизу изобразила огромную кровожадную улыбку. Марк, уставившись в зеркало, произнес: «Боже. Я теперь мертв внутри». То свидание было смешным и милым.
Маша подошла к окну, посмотрела на снег и печальный полумесяц, усомнилась: «Сможем ли мы так дурачиться, гулять и болтать о пустяках? Буду ли я радоваться, когда он найдет девушку?» Она прикоснулась к замерзшему стеклу. «Очевидно, нет. Это путь в никуда» – на спину будто повесили огромный валун.
Вспыхнул свет. Вздрогнув, она обернулась.
– Ты чего стоишь в потемках? – проворчала Динара, расположившись на кровати.
Маша села рядом, расправила складки на покрывале и, не моргнув, соврала:
– Просто устала.
Подруга понимающе кивнула.
– Я тоже, – призналась она и тут же ожесточилась: – Гробарь все идеально спланировал, но где-то должна быть лазейка.
– Каждый ошибается.
– Именно. Преступник не может сделать все идеально. Рано или поздно его поймают.
Маша поправила воротник джемпера и перевела тему:
– Ты расстроилась из-за спиритического сеанса?
– От тебя ничего не скроешь, – усмехнулась Динара, сцепив пальцы в замок. – Мне жаль Эмилию. У нее чуть не случилась истерика. Хорошо, что сейчас все в порядке. Женя и Кирилл клянутся, что не двигали указатель, тем более не ожидали, что выпадет «Завтра». Ты точно ни при чем, следовательно, виноват Игорь. Тупой клоун.
Она вынула телефон Волгина, открыла мессенджер, полистала сообщения в диалоге с «Джокером», затем изучила группы, на которые подписался Глеб. Помимо тех, что специализировались на криминальных историях, бизнесе, продажах, эротических фотографиях, нашлось много сообществ о ставках, прогнозах и прочих секретах подобного заработка. В потоке не слишком креативных названий выделился приватный канал «Секреты миллионера и чемпиона», где, помимо Волгина, был только один подписчик, он же владелец. Динара нашла диалог с этим блогером-неудачником. Маша присоединилась к чтению.
Из переписки следовало, что Глеб взял микрозаем в размере трехсот тысяч рублей, однако не успел отдать их за три месяца. Коллекторы начали названивать и угрожать его другу, некоему Чемпиону, и тот посоветовал застраховаться от несчастных случаев в нескольких компаниях, а позже как-нибудь неудачно упасть.
– Волгин заключил договор, по которому все деньги достанутся этому умнику? – ахнула Динара. – Зачем?
– Неясно, – пожала плечами Маша. – Зато мы нашли того, кому выгодна смерть Глеба. Корыстный мотив один из самых распространенных. Судя по всему, этот Чемпион – парень из ближайшего окружения Волгина.
– Номер не скрыт. Сейчас посмотрю в списке контактов.
Вскоре на экране высветилось фото. Маша и Динара чуть ли не хором воскликнули:
– Женя?
Дверь распахнулась.
– Девчонки, чего нарыли? – приветливо спросил рыжий парень.
Улыбка показалась зловещей.
Глава 8. Погоня за правдой
До того как Машу отчислили, они с Евгением учились в одной группе. Он был веселым, красивым, но, как говорил Леонид, пустым. Девушка поразилась, впервые услышав настолько нелестную характеристику, со временем поняла, что имелось в виду. Женя дружил или общался практически со всем факультетом, слыл любителем вечеринок, часто менял подружек. На этом его описание заканчивалось. Открытого, улыбчивого на людях весельчака знавали многие, но по-настоящему не знал никто. В чем-то ему можно было посочувствовать, однако Женю, похоже, ситуация более чем устраивала.
