– Так точно, сэр!
– Если вы обнаружите, что список полицейских-взяточников не ограничивается именами Коли и Миллза, необходимо будет проинформировать отдел внутренних расследований.
Некоторое время Ева и Уитни глядели друг на друга в упор, словно соревнуясь в том, кто кого пересмотрит. Затем Ева заговорила, тщательно подбирая слова:
– Сэр, я воздержалась бы от этого шага до тех пор, пока в нашем распоряжении не окажутся доказательства гораздо более веские, нежели мы имеем сейчас. Пока у нас нет ничего конкретного – одни только подозрения.
– И сколько еще времени вам понадобится для того, чтобы ваши подозрения переросли в уверенность?
– Двадцать четыре часа, майор. Это все, о чем я прошу.
– Ну что ж, в вашем распоряжении одни сутки, Даллас, – помолчав, ответил Уитни. – Топтаться на месте дольше нам никто не позволит.
Не тратя времени даром, Ева позвонила Мартинес и договорилась о немедленной встрече. Подумав, что им будет проще разговаривать, если встретиться на нейтральной территории, она пригласила коллегу в небольшое кафе в центре города. Оно находилось на половине пути между управлением и штаб-квартирой Сто двадцать восьмого отдела, поэтому можно было не беспокоиться, что столики оборудованы полицейскими «жучками».
Мартинес немного опоздала, и, наблюдая, как она идет к столику, Ева поняла, что эта женщина всерьез приготовилась обороняться.
– Я встречаюсь с вами в свое свободное время, а у меня его не так много, – сказала она, усаживаясь напротив Евы, и та заметила, что ее голос столь же напряжен, как и все тело.
– Мои часы тоже тикают, – сказала Ева. – Хотите кофе?
– Я его не пью.
– Не пьете кофе? На что ж тогда похожа ваша жизнь?
Мартинес кисло улыбнулась и знаком подозвала мальчишку-официанта.
– Сделай-ка мне чаю, – велела она, когда парень подошел, – да не из этих ваших дурацких пакетиков, а завари, как полагается, иначе я поджарю твою тощую задницу! – Покончив с указаниями относительно чая, Мартинес повернулась к Еве: – Вы, видимо, обратились ко мне в надежде на то, что я помогу вам повесить что-нибудь на Коли и Миллза? Так вот, учтите, этого не будет! Вам, очевидно, нравится копаться в грязи не меньше, чем гестаповцам из отдела внутренних расследований, а меня от этого мутит.
Ева спокойно поднесла к губам чашку и взглянула поверх нее на свою собеседницу.
– Я поняла вашу мысль. А теперь скажите, откуда вы все это взяли?
– Когда один коп начинает охотиться на других, слухи об этом разносятся быстро. Теперь под удар попал Сто двадцать восьмой отдел. Двое наших уже убиты, а вы… Вы бы лучше попытались выяснить, кому выгодно очернить этих бедняг еще до того, как их успели опустить в могилу!
Ева уважала женщин с таким непреклонным, бунтарским характером, но сейчас она подумала, что вряд ли эта черта помогает Мартинес в продвижении по служебной лестнице.
– Что бы вы ни слышали, что бы вы ни думали, моей главной задачей является найти тех, кто их убил.
– Ну конечно! Охотно верю! – с нескрываемым сарказмом фыркнула Мартинес. – Вашей главной задачей является прикрыть задницу своего муженька!
– Простите, что вы сказали? Я вас не поняла.
– А что тут непонятного? «Чистилище» принадлежит вашему мужу. Вполне возможно, что там творились какие-то грязные делишки, о которых пронюхал Коли: они ведь не подозревали о том, что их бармен на самом деле является полицейским. И, когда он подобрался слишком близко, взяли да и кокнули его, чтобы спрятать концы в воду!
– А как вы в таком случае объясните смерть Миллза? – поинтересовалась Ева.
– Это только вы считаете, что убийства Коли и Миллза связаны друг с другом, – передернула плечами женщина.
– Знаете, Мартинес, когда я впервые повстречала вас с Миллзом, я сразу решила, что если в вашем тандеме и есть придурок, то это именно Миллз. А теперь вы подрываете мою веру в себя: заставляете меня усомниться в моих способностях разбираться в людях.
Глаза детектива Мартинес и так были темными, теперь же они пылали, как два черных солнца.
– Вы не являетесь моим непосредственным начальником, лейтенант Даллас, – отчеканила она. – Поэтому я не обязана выслушивать от вас оскорбления!
– В таком случае выслушайте хотя бы совет человека, который прослужил в полиции гораздо дольше вашего. Для начала научитесь соображать, когда можно говорить, а когда необходимо молчать. Не прошло и пяти минут, как мы здесь находимся, а вы наговорили уже в пять раз больше, чем я хотела узнать. Вы рассказали мне все.
– Черта с два! Ничего я вам не рассказала!
– Ну как же! Вы сообщили о том, что кто-то пытается бросить тень на ваш отдел. Что, видимо, этот же «кто-то» распускает слухи, будто Коли и Миллз брали на лапу. Спросите себя: кому это выгодно? Кто хочет, чтобы все вы насторожились и стали смотреть на меня, как на злейшего врага? Подумайте, детектив!
Ева ненадолго умолкла и отпила из своей чашки, давая собеседнице время переварить услышанное, а затем вновь заговорила:
– Мне нет нужды покрывать Рорка. Он сам умеет постоять за себя и уже давно привык рассчитывать только на свои силы. Так кого может беспокоить тот факт, что мое расследование бросает тень на двух полицейских? Только того, у кого есть причины для беспокойства. Разве я не права?
– Обо всем рано или поздно становится известно, – сказала Мартинес, но в ее голосе уже не было прежней уверенности.
– Вот именно! Особенно когда это кому-то очень нужно. Вы что, всерьез думаете, что это я положила больше трех миллионов долларов на счета Коли и Миллза, для того чтобы, по вашему выражению, «прикрыть задницу моего мужа»? Что я на протяжении нескольких месяцев переводила им огромные суммы с единственной целью – скомпрометировать своих коллег-полицейских?
– Только вы одна и говорите, что на их счетах были такие деньги…
– Да, я это говорю! Причем со всей ответственностью!
Несколько секунд Мартинес молча смотрела в лицо Еве, затем закрыла глаза.
– Черт! О, черт! Я не могу поверить, что мои товарищи способны на такое! Ведь я же – коп в пятом поколении! В полиции служила вся моя родня на протяжении последних ста лет! Для меня все это очень много значит. Я всегда считала, что мы, полицейские, должны стоять друг за друга горой…
– Я не прошу, чтобы вы выносили кому-то приговор, – мягко сказала Ева. – Я прошу вас только об одном – подумать. К сожалению, далеко не каждый из наших коллег уважает свой полицейский значок так же, как вы или я. Два человека из вашего отдела убиты. У каждого из них было больше денег, чем любой обычный коп сможет заработать за всю жизнь. Теперь они мертвы. Вы готовы к тому, чтобы стать следующей жертвой?
