Макс покачал головой и закатил глаза:
— Парик.
— Ясно.
— Давай побыстрее, я же ясно выразился, — мужик, что пришел с моим мужем ударил Макса по уху так, что тот вскрикнул и поморщился.
— Не надо, — прошептала я.
Богдан так на меня посмотрел, что я опустила глаза.
— Дальше, дальше что было? — спросил мой муж.
Кажется, Макс рассказывал все только для меня и только по моей просьбе.
— Макс, что было потом? — тихо спросила я.
— Дальше? Мотался туда-сюда. Встретил твою подруженьку.
— Юлю? — догадалась я.
В принципе и догадываться было нечего, кроме нее и Нино других подруг у меня и не было.
— Да. А знаешь… она ведь тебе никогда не была подругой. Эта сучка тебя ненавидела.
— Неправда! — кирнула я сорвавшимся против воли голосом.
— Правда, правда…
Богдан подскоблил к Максу, наклонился и что-то ему шепнул, так, что тот скривился.
— Уж простите… но она терпеть ее не могла, кивнул он на меня. — Она не раз мне это говорила, и что завидовала всю жизнь ей, тоже говорила. Поверь… будь ее воля, она легко бы избавилась от тебя.
Я молча закусила губу, стараясь не расплакаться.
— Не слушай его, — тихо произнес Богдан.
— Ну-ну… ты записку прощальную показал ей?
— Какую записку? — вопросительно глянула я на мужа.
— Не было записки, — Богдан сказал это вполне твердо, но я чувствовала, что он врет.
— Мне было скучно, а твоя Юлька оказалась хорошей шлюхой. Конечно, тебя заменить не могла. Но хоть что-то… А потом она мне надоела, да и обидно за тебя стало. Я сказал ей, что она всего лишь шлюха, а люблю я только тебя. Результат ты знаешь…
Больше всего на свете сейчас мне хотелось размозжить его голову чем-нибудь тяжелым, чтобы больше никогда не видеть эту ухмыляющеюся рожу. Почувствовала на губах солоноватый вкус крови, прокусив губу насквозь.
— Олег, ты можешь оставить нас? — попросил Богдан своего друга.
Тот присвистнул, но промолчав, вышел. Хлопнула входная дверь.
— А ты что, не догадывался? — спросил Макс бывшего босса, — я не раз лапал твою женушку. Сиськи у нее, скажу тебе, что надо.
Макс уже откровенно ржал, гладя прямо на моего мужа.
Удар. Еще удар, один, второй, третий и вот уже лицо Макса превращается в кровавое месиво. Богдан бьет его сильно, методично, яростно. Я умоляю его прекратить, хотя сама еще недавно хотела бы сделать тоже самое. Боюсь, что он убьет этого подонка и тогда… я не хочу, чтобы Богдан пачкал свои руки об этого ублюдка. Я слишком люблю его.
Кое-как поднялась с постели, хромая подошла к мужу, и повисла на его руке. И только когда он оттолкнул меня и я, не удержавшись, упала на пол, Богдан словно пришел в себя. Ошалело огляделся вокруг, закрыл на мгновение глаза и когда открыл их, взгляд снова выражал ясноть и спокойствие. Оглядел по-прежнему ухмыляющегося Макса так, как смотрят на мусор и махнул рукой. Помог мне подняться и довел до постели.
— Дальше, — спокойно сказал он.
— Воду дай, — огрызнулся Макс.
— Обойдешься. Расскажешь, дам.
Тот покачал головой, и Богдан все-таки протянул ему стакан.
— Я же связан.
— Ничем не могу помочь.
— Пусть она мне даст пить, — кивнул на меня и я, не дожидаясь реакции мужа, поднялась, чтобы выполнить его просьбу.
— Спасибо, девочка моя, — улыбнулся Макс. Выглядело это жутко, учитывая, что все лицо залило кровью и теперь она попала в рот, окрасив зубы в красный.
— Хорошева ты запугивал, верно?
Макс кивнул.
— Ну а теперь поведай-ка про Ладу, — тихо произнес Богдан.
— О! Хорошо, что спросил. Это моя любимая часть. Я в ней так филигранно отыграл, зрители рыдают и аплодируют стоя.
Вертелецкий подорвался, и мне пришлось крикнуть:
— Не ведись! Он же нарочно провоцирует. Пусть уже расскажет.
Макс снова уставился только на меня и продолжил:
— Только чур не перебивать!
Я кивнула.
— Добрые люди шепнули мне, что беда объединила вас… это было очень трогательно, но мне совсем не нравилось. Те же добрые люди сказали, что твой муженек активно продаёт имущество и собирается покинуть нашу славную Родину. Пришлось мне действовать быстро, потому что я не хотел потерять тебя.
Богдан поморщился, но сдержался.
— План возник быстро и наша умница и красавица Лада оказала мне неоценимую помощь. Впрочем, как и твой альфа-самец. Я, изменив голос позвонил твоему мужу, сказал, что у меня есть то, что не оставит его равнодушным, но помешает спокойно исчезнуть из страны. Расчет оказался верен, он повелся.
— Я приехал в назначенное время и получил сзади по голове камнем, ну или чем ты там бьешь соперников? — внезапно сказал Богдан.
— Железным прутом, — ухмыльнулся Макс.
— Потом он задушил меня проводом и, решив, что я мертв, сбросил в овраг, в мусорную свалку. Рассчитывал, что я там и сгнию, или меня сожрут собаки.
— Я идиот, конечно, нужно было тебя на кусочки порезать. Но до тех пор у меня промашек не было, да и время поджимало. Пришлось срочно звонить Ладе. Сказал ей, что Вертелецкий хочет с ней встретиться и я заеду за ней через полчаса. Эта дура выбежала, на ходу крася губы. Наверняка думала, на свидание. Она даже не спросила, почему я в его машине, в его куртке и шапке.
— Я хочу выйти, — прошептала я, чувствуя, что меня сейчас вывернет наизнанку.
Богдан ничего не сказал, а Макс потянулся ко мне губами.
На улице вовсю светило солнце, я зажмурилась и оперлась о стену, так меня повело.
— Осторожнее, дамочка, на вот, садись, — Олег подвинул скамейку, что стояла во дворе.
— Я вас прежде не знала.
— Не удивительно. Такие как твой муж с такими как я не пересекаются. Пока нужда не прижмет.
— Это вы ему помогли?
— Я. Живу я возле свалки, с нее и питаюсь.
Посмотрела удивлённо.
— А ты думала? Там много хорошего. Икру красную нахожу порой, даже срок еще не истёк. Только это надо долго рыться и отбиваться от других таких же как я бездомных.
Я промолчала, не зная, что на это ответить.
— Я двадцать лет отсидел, ни дома, ни работы. Да и кто меня возьмет? Живу в шалаше, там лесок рядом. Ну как лесок, считай, посадка. Как раз на обед вышел, гляжу — ботинок. Думал, труп. Ну что говорить, хотел одежку взять, пока еще не околел, снять-то можно. У нас такие бывают. Тронул, а он не остывший совсем, тепленький. Пульс угадал. Я ведь до того, как сесть, фельдшером три года считай отработал, кое-что умею, так что кое-как откачал твоего, домой притащил, выходил. Он мне и рассказал, что кто-то его убить пытался. Думал ведь на тебя…
Я покачала головой, уже ничему на свете не удивляясь. Ни бомжу, питающемуся со свалки, ни маньяку, столько времени за мной охотящемуся, ни воскресшему мужу, считающего меня убийцей.
— Вот пока туда-сюда и выяснили, что да как. За тобой следили, за упырем этим. Я-то почти сразу скумекал, что ты ни при чем. Это ведь я тебе смс писал. Твой-то до последнего был уверен, что вы заодно. Пока он этого мужика в парке не завалил. Я-то следил за этим ушлепком. Видел, как ты в машину к нему нырнула. А твой — они заодно… хорохорится.
— И что, до сих пор так думает? — усмехнулась я.
— Да нет, теперь уж точно нет, что же он, слепой что ли?
Я поднялась, забыв про больную ногу и тут же охнула от боли.
— Спасибо вам за все!
— А… сочтемся, — буркнул Олег в ответ и закурил.
Я уже переступила порог дома, и тут меня осенило. Я обернулась к Олегу.
— Вы же сказали, что смс сами писали мне.
— Ну?
— Что ну? Откуда вы знали, как меня называет муж?
— А… да он только о тебе и говорил. Лиска то, Лиска сё… я и запомнил.
* * *
Вернулась в дом. Оба сидели так же, как и когда я их оставила.
— У меня последние два вопроса. Зачем ты Машу хотел убить?
— А второй?
— А второй насчет Ушакова. Но сначала про Машу.
— Какую Машу? — округлил глаза Макс.
— Не ерничай.
— А…эту. Вот, не поверишь, не успел. А как хотел, как хотел. Но, увы… что не моя работа, то не моя. Видать, судьба у Маши такая.
