про состояние. Про ту встречу в коридоре ни-ни. Интересовался про воспоминания. Предложил снять гипс с руки, понимая, что кушать левой рукой не очень удобно, разрешил понемногу ходить. Света где-то раздобыла ему костыль. В то же день Дмитрий сам, под присмотром Светланы, сходил в процедурный кабинет, где ему сняли гипс с руки. Наконец-то он смог разогнуть её. Выпрямил, покрутил кистью.
Последние дни лета. Недалеко от входа в больницу, напротив газонов с цветами стояли лавочки. Цветы были довольно пахучими, и аромат от них наполнял всё, находящееся рядом с ними пространство. Света предложила Дмитрию выйти подышать наружу. Опираясь на костыль, он с небольшими перерывами вышел из здания. Рядом с ним шла Светлана и своей маленькой ручкой придерживалась за него. Или может она его придерживала… Дошли до лавочек. На них много сидело и других пациентов больницы и практически все места были заняты. На двух разных лавочках по одному месту. Света подвела к одному из них:
— Садись, я постою рядом.
— Нет. Давай ты сядешь, а я рядом постою.
Рядом сидевший мужчина глянул на них и отвернулся. Дмитрий обратился к нему:
— Мужчина, можно Вас попросить пересесть на вон ту лавочку?
Тот глянул на Диму и пробурчал:
— Что, места мало?
— Ну, пожалуйста. Если бы там было два места, мы бы сами туда сели…
Мужчина посмотрел на гипс на ноге Дмитрия и, пробурчав, перешёл на другую лавочку. Дима со Светой сразу заняли места. Дмитрий взял руку Светланы, на которой был надет каменный браслет на руке:
— А что это такое красивое и интересное?
— Это такой браслет. Из уральских самоцветов сделан.
— Как красиво. Похоже, что ручная работа.
— Да. Его мне мой брат сделал.
— А где он сейчас? Навещает тебя.
— Наши дороги достаточно давно разошлись.
— Что-то семейное?
— Так сказать…
— Поэтому про родителей не хочешь говорить?
Света замолчала и оттянула свою руку:
— Давай будем считать, что у меня нет родни. И на этом ставим точку.
— Извини, что напомнил. Рот на замок. — провёл пальцем по рту, словно закрывая его.
— Ну, почему же. — вернула ему руку Света: Есть же и другие темы.
Они спокойно перешли на другие темы.
Внутри здания доктор, Александр Степанович, спокойно стоял и с удовольствием наблюдал в окно за ними. К нему подошла санитарка:
— Александр Степанович, Свету не могу найти. Не видели?
— Зачем она тебе?
— Там больному надо помочь.
— А Света у нас единственная санитарка в отделении? — перевёл свой взгляд доктор на пришедшую.
— Нет. — опешила эта санитарка: Просто обычно она этим занималась.
— Значит, пришла пора и вам научиться исполнять свою работу. Зови в помощь других. Давай, справляемся своими силами…
Санитарка ушла. Александр Степанович ещё раз взглянул в окно и пошёл к больным.
Прошла ещё одна неделя. Роза крепко стояла. Листья как были прямыми, так и засохли. В своей раскрытой позе высох и бутон розы. Света вылила из стакана воду:
— Можно я её к себе в комнату в общежитии заберу?
— Это твой цветок. Ты им и распоряжайся.
Вечером она забрала цветок в стакане с собой, а Дмитрий призадумался по поводу свежего. Так же посреди ночи он опять прогулялся до цветочных ларьков и в коробке с выброшенными подобрал ещё одну розу. На этот раз это была голландская роза с огромным бутоном. Так же оторвал завядшие лепестки и вернулся в палату. В шесть утра, как обычно в палату заглянула Света. Отвернувшись к окну, спал, посапывая Дима. На тумбочке без стакана лежала эта огромная роза. Свету это парализовало. Она напряжённо подошла к цветку, наклонилась к бутону и глубоко втянула в себя запах. Её взволнованное сердце начало сильно биться. Это вправду какие-то чувства к ней или откуп, потому, что обещал? Как долго это продлится? Она подошла к Диме и, прильнув щекой к его щеке, крепко обняла:
— Спасибочки!
Дима положил свою руку поверх её, открыл глаза:
— Я же говорил, что ты достойна цветов, не только в день рождения.
— Сейчас ты меня разбалуешь, а если привыкну? Как потом быть, когда ты уедешь?
Дмитрий повернулся к ней:
— Куда уеду? Я не знаю кто я, откуда.
— Пока не знаешь. У тебя же есть родные и близкие. Может тебя ищут… А когда найдут заберут с собой.
— Я не хочу уезжать отсюда, я останусь в этом городе.
Свету от этих слов умилило. Она опять обняла Диму и сказала на ухо:
— Но ты ведь выздоровеешь, и тебя выпишут из больницы.
— Значит, придётся ещё что-нибудь себе сломать.
Света отодвинула своё лицо:
— А вот этого не надо делать. Зачем себя калечить?
— Мне приятно находиться в твоём обществе. И вдвойне приятно, когда ты обо мне заботишься. Главное мотивация, а остальное не важно.
Света похлопала своей ладошкой по его груди:
— Твоя сейчас мотивация выздороветь и вспомнить всё о себе. Есть и другие люди поважнее меня, которые, наверное, тебя ищут.
Света вышла из палаты и уже через минуту вернулась с небольшой стеклянной вазой, куда поставила розу. Днём во время обхода его навестил Александр Степанович. Он сразу уделил внимание цветку:
— Дмитрий, как Ваше здоровьеце?
— Хорошо Александр Степанович.
— Я вот смотрю на цветок и думаю: У тебя нет денег, не работаешь, а хорошая голландская роза у тебя стоит… Слово «воровство» сразу навеивает. Где ты его взял?
— Я честно не воровал. У Вас квартал вниз есть небольшой базарчик, там два ларька цветочных. За ними коробка с выброшенными цветами стоит. Выбирал из того что есть…
— Хорошо, что так. Успокоил меня. А вот выяснить, кто ты, до сих пор не удалось. Даже мои связи не всесильны оказались. Ничего не вспомнил?
— Нет, доктор…
— Сегодня снимаем гипс с ноги. Дальше следует выписка. А куда выписывать? Ладно, я
