Я отвела взгляд и кивнула, Олег вроде бы смутился, не зная, что сказать.
— Не ожидал, честно говоря, — произнес все-таки, кашлянув. Я пожала плечами, всем видом показывая, что данная тема меня не интересует, и мы заговорили о другом.
Я прожила у Олега до пятницы, его дама ни разу за это время не появилась, из чего я сделала вывод, что она о моем наличии в данной квартире не знает, а, значит, знакомства не состоится. Не скажу, что я сильно огорчилась, нежелание показывать меня людям, как мне кажется, возникает почти у всех. К полудню я приехала в отремонтированную квартирку и даже присвистнула, до того мое жилище изменилось. От широты души я не просто сделала ремонт, но еще и мебель поменяла, так что теперь место старенького дивана занимал новый, современный, рядом с ним вдоль стены стоял шифоньер. Телевизор я к чертовой матери выкинула, его место занял небольшой письменный стол, у стены напротив шифоньера разместилась пара кресел и журнальный столик. В общем-то, было похоже на то, что раньше, только все такое новое и современное, что я некоторое время привыкала. Кухня тоже порадовала, как и санузел. На кухонном столе обнаружился букет цветов, я вопросительно уставилась на прораба, он развел руками.
— Принесли с курьером буквально за десять минут до вашего приезда.
Я неспешно осмотрела букет, и только после этого достала записку. Она была лаконична: "С днем рождения. Помни об обещании".
Краткость, как известно, сестра таланта, в случае Марка это талант выбивать меня из колеи. Некоторое время я пялилась на записку, и вид у меня, должно быть, был тот еще, потому как прораб тихо стоял в углу. Марк вспомнил о моем дне рождения и даже поздравил, это было одновременно и приятно, и больно. До моего праздника наши с ним отношения не дожили, этот букет можно назвать запоздалым подарком. Марк по-прежнему требует от меня невозможного — быть счастливой, а я и припомнить не могу, каково это. Все больше маюсь и плыву по жизни, как… Ладно, не стоит выражаться, раз уж все упорно хотят видеть меня счастливой, буду стараться изо всех сил. Как я буду стараться, я не знала, но искренне надеялась на помощь немецкого философа, которого за неделю прочитала основательно. Отвлекшись от цветов и поиска смысла, я вернулась к ремонту. Работой я осталась довольна, заплатила остаток, после чего перетащила в квартиру вещи, с которыми уезжала, разместила их по нужным местам и уселась на диван. Он был собран, отчего моя комната стала казаться больше, мне-то постоянно лень собирать его утром. На стене висели новые часы и тикали, показывая правильное время. Я поглазела на них, после чего разобрала диван, легла на него и уставилась в потолок. Он меня не порадовал: гладкий, белый, ни одной тебе трещинки, на такой долго пялиться не выйдет. Вздохнув, вытащила Ницше и принялась искать с ним смысл жизни, так как выходило, что ремонт сему процессу никак не способствовал. Ницше тоже поспособствовал мало, вогнав меня в сон. Спала я долго и крепко, а проснулась в очередной раз от звонка телефона. Увидев, что это Ярослав, я вдруг сообразила, что до вечернего мероприятия не так уж и много времени, а мне надо опять ехать в салон, чтобы сделать прическу и макияж. Должна же я соответствовать Ярославу, раз уж он пригласил меня на Женькину помолвку. Сердце немного екнуло от этих мыслей, я быстро сняла трубку.
— Ты не передумала? — поинтересовался Ярослав, поздоровавшись.
— Нет.
— Отлично, начало в семь, но у меня некоторые дела, я заеду за тобой без пятнадцати, не опаздывай.
— Хорошо.
Я повесила трубку, еще побродила, пока не поняла, что надо двигать. Села в машину, доехала до города и заглянула в тот же салон, мне обрадовались, как родной. За делом время прошло быстро, потому домой я гнала на приличной скорости, прикидывая, что только и успею, что переодеться. И уже войдя в квартиру, вспомнила, что платье мое пришло в негодность. Я достала его из шкафа в надежде, что не все так плохо, но все было именно так. Чертыхнувшись, я стала рыться в шкафу и выудила на свет божий платье, которое прошлой весной купила для похода в клуб. В голове сразу появилось множество неприятных мыслей, но закрепиться они не успели, потому что зазвонил телефон. Я кинула взгляд на часы: без пятнадцати семь. Снова чертыхнувшись, я сняла трубку и бросила:
— Дай мне еще пять минут.
После чего стала стремительно собираться. Уже в прихожей, глядя в зеркало, пришла к выводу, что платье совершенно не годится для подобного мероприятия, только в ночной клуб в нем и пойдешь: ярко-желтого цвета, в обтяжку, без бретелек, и длиной похвастать не могло. Делать было нечего, я и так задержалась больше, чем на пять минут, потому, накинув пальто, я поскакала вниз в туфлях на каблуках, рискуя сломать себе ноги. Выбежала на улицу и быстро села в машину. Платье стремительно поползло вверх, открывая кружева чулок. Я попыталась натянуть его ниже, а Ярослав только разглядывал меня с непреходящим интересом.
— Давно было пора избавиться от того платья, — доверительно сказал он, не зная, на что смотреть: то ли на грудь, то ли на ноги, — это мне нравится гораздо больше.
— Мы вроде опаздываем, — буркнула я, запахивая пальто.
— Мне надо оправиться от открывшихся видов, боюсь, как бы сердце не отказало.
— Очень смешно. Я забыла купить новое платье, пришлось надеть, которое есть.
— Надевай его на каждую нашу встречу.
Петренко все-таки тронулся, мы уже опаздывали минут на пятнадцать, но это его волновать перестало. Он все кидал на меня взгляды, так что я не удержалась и сказала:
— Окосеешь.
Ярослав искренне рассмеялся, но глазеть перестал, сосредоточившись на дороге. Ехали мы довольно бодро, но все равно тормозили у ресторана в десять минут восьмого. Пока припарковались, вошли внутрь и сдали вещи, прошло еще минут десять. На подходе к залу я начала нервничать, Петренко взял меня под руку и шепнул:
— Не тушуйся, просто наплюй на всех.
К чему это было сказано, я поняла не сразу, только когда мы вошли в зал. Так как все гости были уже на местах, то незамеченными пройти не удалось, взгляды обратились к нам, официант проводил нас до столика, а вместе с ним и взгляды. Я старалась не смотреть по сторонам, зато Ярослав буквально плыл по залу, умудряясь улыбаться во все стороны сразу. Наконец, нас усадили к супружеской паре среднего возраста, они оказались знакомцами Ярослава, так что нас тут же представили. Мужчина разглядывал меня с заметным интересом, дама с легким недовольством, впрочем, я ее понимала, на мой взгляд, я вся целиком была тут неуместна. Уже усевшись, я оглядела зал и увидела Женьку с Настей, они сидели за столиком и о чем-то оживленно разговаривали с молодой парочкой. Некоторое время ничего интересного не происходило, потом народ стал выходить из-за столиков и общаться, Петренко тоже поднялся и потянул меня за собой. Оставаться в компании парочки мне не хотелось, так что я смирилась и двинула по залу с ним под руку. Он, кажется, был вполне доволен жизнью, потому что улыбка держалась на его лице, как приклеенная.
