Ознакомительная версия.
Я вновь набираю 02, объясняю, что сижу в разбитой машине уже третий час, а мне, словно издеваясь, снова говорят до боли обидное: «Ждите. Приедут…»
В трубке слышны короткие гудки, я вновь проклинаю свою страну и ненавистных сотрудников ГАИ. Я не хочу носить одно и то же пальто десять лет, ходить в стоптанных сапогах и отдавать половину пенсии за коммунальные услуги, оставляя копейки на хлеб и воду. Я так этого боюсь и так этого не хочу!
Недавно в магазине я заметила старушку, выбирающую буханку ржаного хлеба, но тот оказался таким дорогим, что у неё не хватило денег. Пожилая дама смотрела на эту буханку с такой тоской, что я предложила за неё заплатить. Она отказалась, на её глаза навернулись слёзы. Ей было стыдно: она честно трудилась на благо родины всю жизнь, отдала отчизне силы и здоровье, а теперь не имеет самого необходимого.
Мне стало невыносимо стыдно за государство, на которое она пахала больше сорока лет и которое бросило её теперь на произвол судьбы. Я представила на месте этой старушки себя, и от этого мне стало смертельно страшно. И всё же я люблю свою страну и не могу понять одного: почему она-то меня не любит? Почему любимое государство забирает у несчастных одиноких стариков последнее, выкидывая их из жизни как ненужную вещь?
Тысячи «почему» лезут в голову, а работников ГИБДД всё нет и нет. Мимо моей разбитой машины медленно проезжают автомобили. Кто-то качает головой, кто-то смотрит на меня с сочувствием, а кто-то откровенно злорадствует, несмотря на то, что в любой момент может оказаться на моём месте.
Да, и это неудивительно: ни в одной стране так не радуются чужому горю и с такой ненавистью не завидуют чужому успеху. Но я ко всему привыкла и поэтому пытаюсь быть сильной. Я стараюсь быть хозяйкой своей судьбы, и мне кажется, что у меня это получается.
Я сижу в искалеченной машине и осознаю, что разбита не только машина, но и вся моя жизнь, и я не хочу склеивать её по кусочкам. Лучше начать жизнь с чистого листа. Я буду делать то, что хочу, а не то, что должна. Я свободна от любых условностей, стандартов и стереотипов, и мне никогда не нужно доказывать свою значимость, потому что сама знаю, чего стою. Я хочу говорить то, что я думаю, и не заботиться о том, что подумают обо мне другие. Я хочу жить в нормальной стране, хочу любить и быть любимой, хочу… Я много чего хочу… Хочу, чтобы мужчины на меня тратили деньги, водили в рестораны, решали все мои проблемы и говорили комплименты…
Время тянулось бесконечно; посмотрев на часы, я с ужасом поняла, что я уже больше трёх часов жду гаишников, ещё немного, и терпение моё лопнет. Я уже была готова разбить стёкла в стоящей рядом патрульной машине. Но никому до меня нет дела, никто не поймёт, что я решилась на этот хулиганский поступок только из отчаяния, обозлённая бездействием доблестных сотрудников нашей милиции.
Дабы не наделать каких-либо глупостей, чувствуя, что больше не могу собой владеть, я использовала старый психологический приём, к которому всегда прибегала в стрессовых ситуациях и благодаря ему возвращала душевное равновесие за считаные минуты. Слегка наклонившись вперёд, я опустила расслабленные руки и стала раскачиваться из стороны в сторону. Я представила себя обезьяной, сидящей на ветке дерева. Мимо моей клетки в зоопарке текут толпы народа, все показывают на меня пальцем и постоянно дразнят. А я вишу вниз головой, и мне начихать на эту толпу, потому что мне нет до неё никакого дела и, если мне сильно захочется, я всегда смогу показать этим людишкам свою задницу.
Изображая обезьяну из зоопарка, я всегда восстанавливала душевное равновесие, освобождалась от внутренней напряжённости и выходила из состояния стресса.
– Девушка, что с вами? Вам нужна помощь?
Я стала раскачиваться ещё больше, касаясь грудью руля. Мне представлялась толпа зевак, которые, не прекращая, меня дразнят, и среди этой толпы не было ни одного приличного человека, который предложил бы мне хотя бы банан.
– Тут с водителем не всё в порядке. Гражданка то ли в шоке, то ли с ума сошла.
Моментально опомнившись, я открыла глаза и удивлённо посмотрела на стоящего рядом с моей машиной гаишника.
– Девушка, вы нас вызывали?
– Да, четыре часа назад. Пешком шли?
– Нет. Просто работы много. Ну что, давайте оформлять документы…
Процедура оформления аварии была слишком долгой, и мне казалось, что она никогда не закончится. Не выдержав, я набрала по мобильному Ленку и убито произнесла:
– Лена, я сегодня зря потеряла день и кучу нервов. В меня со встречной полосы врезался «ЗИЛ» с щебёнкой. Ты можешь себе представить?
– Нет… – испуганно ахнула Ленка. – Ты жива? С тобой всё в порядке? Ты в больнице?
– Этого ещё не хватало! Я-то в порядке, а вот машину придётся отдавать в ремонт, и, по всей видимости, надолго.
– Самое главное, что ты жива-здорова. А машина – это кусок железа. Ты Сергею позвонила?
– Нет, – ледяным тоном ответила я.
– Почему? – опешила Ленка.
– Потому что теперь я решила обходиться без него.
– Ты уверена?
– В чём?
– В том, что у тебя это получится?
– Да. Всё это время он внушал мне, что он незаменим и что, кроме него, я никому не нужна. Я хочу доказать обратное. Я хочу научиться жить без него, а ещё я хочу найти приличного мужа, и желательно иностранца.
– А почему именно иностранца?
– Потому что я не хочу ждать машину гаишников по полдня, – ответила я.
– Может, всё же попробуешь поискать на родине? Говорят – удивительное рядом.
– Что-то мне как это удивительное попадётся, так мало не покажется. А как твоё удивительное?
– Моё удивительное – неплохо. Вот если бы не эти дети!
– Выживают из замка?
– Выживают – это слабо сказано. Уже почти выжили. Такое впечатление, что они пытаются меня морально уничтожить.
– А побороться?
– С кем? С чужими детьми? Они меня ненавидят!
Дело в том, что моя подруга Лена вышла замуж за человека вдвое старше себя, который сумел организовать ей лишь короткую семейную сказку, а затем превратил её жизнь в настоящий кошмар. До замужества Лена работала официанткой в кафе, на втором этаже которого была служба знакомств, и вот в эту службу приехал мужчина для того, чтобы найти женщину для нечастых встреч. Но искать женщину не пришлось: увидев Ленку, мужчина был поражён её молодостью и красотой и, недолго раздумывая, оставил ей свой телефон, предварительно взяв с неё обещание позвонить в ближайшее время. И Ленка позвонила. Мужчина тут же спросил у моей подруги, сколько ей лет, и, услышав, что она уже совершеннолетняя, сразу же заехал за ней домой и повез её в ресторан. Через неделю после знакомства Ленка уже жила в трёхэтажном замке, пила дорогое вино, слушала музыку и расставляла по вазам многочисленные букеты, которые дарил ей муж. Это была райская жизнь, и я была от души рада за подругу. Но после тихой свадьбы в замок приехали его четверо детей от первого брака. Два парня и две девчонки. Естественно, Лена пыталась подружиться с детьми, найти к ним хоть какой-то подход, но натыкалась при этом только на ненависть, ревность к отцу и презрение. Она молча терпела все унижения, глотала слёзы, а по ночам тихонько плакала в подушку. Первая жена её супруга спилась, и Ленкин муж забрал у неё детей и поселил их с молодой мачехой уже навсегда. Таким образом, у Ленки, кроме любящего мужа, появилось сразу четверо детей, которые всячески давали понять Ленке, что она в этом доме никто и что она должна побыстрее из него убираться. И ведь это были не маленькие дети: старшей дочери уже было шестнадцать, и остальные дети также были подростками. Младшая дочь, тоже уже старшеклассница, имела нелёгкий характер и видела в Ленке соперницу, хищницу, которую интересуют только деньги её отца. Из любящей жены Ленка превратилась в настоящую рабыню, которая целыми днями готовила, стирала, гладила и выслушивала телефонные звонки пьяной бывшей жены, которая костерила Ленку на чём стоит свет, обзывала самыми грязными и мерзкими словами. Я всегда знала, что Ленка – сильная личность, и пыталась понять, насколько же её хватит. Вот уже год Ленка жила в этом замке в качестве повара и домработницы, и при этом муж её особо никуда не пускал, несмотря на то, что ей очень хотелось пообщаться с друзьями. Те времена, когда мы могли с Ленкой посидеть в кафе и поболтать о своём о женском, прошли, потому что сейчас она находилась в настоящем заточении и даже не пыталась поспорить с судьбой.
Ознакомительная версия.
