Ознакомительная версия.
Все-таки он благополучно сварил кофе. Налил Рите. Она пила, обжигаясь, то и дело, поглядывая на Андрея.
– Ты мне не рад? – спросила девушка.
– Сам не знаю, – честно ответил он.
– Бедный мой, бедный! – она отставила чашку и перебралась к нему на колени. Обняла, прижалась и замерла. Он чувствовал, как маленькой птичкой бьется ее сердечко рядом с его и готов был провалиться сквозь землю, только бы не причинить вреда этой доверчивой любви.
– Я не могла не приехать, – сказала Рита. – Послезавтра мы улетаем на Майорку. Это подарок отца на мое поступление. Я подумала: а вдруг мы больше не увидимся, никогда! Ведь такое может случиться? И… я бы не смогла, понимаешь? Я бы не смогла потом. Как будто ничего не было, как будто мне все приснилось. Я совсем дура, да?
Андрей слегка касался губами ее макушки:
– Нет, милая, нет, не говори о себе плохо. Я думал о том же, пока ты не приехала.
– Правда? – Рита теснее прижалась к нему. – Значит, ты на меня не сердишься?
– Не сержусь…
– Тогда, поцелуй меня. – Она подняла голову, и их губы встретились. Андрей изнывал под бременем желания и нежности. Сладкая дрожь пробежала по его телу. Ритины пальцы торопливо скользнули по его плечам вниз, схватили края футболки. Он помог ей. Футболка упала на пол, туда же полетела ее кофточка. Они снова прильнули друг к другу. Он почувствовал кожей напрягшиеся соски ее небольших упругих грудок. Рита тяжело дышала, Андрею показалось, что она готова потерять сознание. Голова его горела, остатки благоразумия еще удерживали его плоть, но и они готовы были вот-вот капитулировать.
Плохо понимая, что он делает, Андрей подхватил Риту, в несколько прыжков оказался в комнате; они рухнули на разобранный старенький диван и продолжили неистово целоваться.
– Я больше не могу! – Тихо стонал он.
– Возьми меня! – Просила она.
– Нельзя, нельзя, – как заклинание повторял он.
Рита тихонько заплакала.
– Что ты, милая, что ты? – с тревогой спрашивал он. Но она снова улыбнулась сквозь слезы, обняла его:
– Ничего, глупый! Я люблю тебя!
Он целовал ее щеки и гладил вздрагивающее тело. Благоразумие снова взяло верх над страстью, и он не решился больше ни на что. Вскоре Рита уснула. Он смотрел на ее счастливое, заплаканное лицо и думал о том, что никогда ни за что не сможет причинить боль этой девушке.
Андрей заботливо укрыл ее одеялом, шепча:
– Ты будешь счастлива, милая! Обещаю тебе, ты будешь…
Остаток ночи Андрей провел на кухне. Только теперь он не грустил. Он точно знал, что надо делать.
Ранним утром смущенная растрепанная девушка заглянула к нему.
– Доброе утро, красавица! Как спалось на новом месте? Видела ли жениха? – шутил он, чтобы помочь Рите справиться с неловкостью.
– Доброе утро, – она так светло улыбнулась ему, что Андрей вновь бросился к ней и поцеловал припухшие губы.
– Кажется, я проспала жениха, – сказала Рита.
– Нет, милая. Жених здесь. Он всю ночь бдительно охранял твой сон, отгоняя кошмары и навевая прекрасные сказки.
– Правда? Ой, а я не помню, что мне снилось, – расстроилась она.
– Зато я помню: в твоем сне мы жили долго и счастливо, и умерли в один день.
– И встретились на небесах, – весело продолжила Рита.
– Да будет так! – серьезно закончил он.
Рите надо было торопиться. Андрей помог ей собраться. Сообразил на скорую руку завтрак, к которому она почти не прикоснулась, потому что почти не отрывалась от его губ. Оба знали о разлуке. Чувствовали ее приближение, но предпочитали не говорить о ней. Такси не вызывали. Андрей поймал машину и отвез Риту на ранее условленное место, недалеко от Звенигорода, где ее ждала подруга. Перед тем, как выскочить из машины, Рита порывисто схватила руку Андрея и спросила:
– Ты все решил окончательно?
– Да, милая, – он коснулся губами ее виска.
– Я буду ждать! – твердо сказала она. – Не выходи, – удержала она его. Распахнула дверцу, махнула рукой, поджидавшей ее подруге, маячившей у джипа с тонированными стеклами. Та махнула в ответ, пошла навстречу. Рита поспешно закрыла дверцу и, не оборачиваясь, побежала к Джипу.
– Трогай, – сказал Андрей водителю.
Дома он уснул, уткнувшись носом в полотенце, еще хранившее запах Ритиной кожи.
Борис Петрович Шахматов – так звали шефа, оказался представительным, хорошо сложенным мужчиной, лет тридцати пяти, темноволосым, почти одного с Андреем роста. При знакомстве он крепко пожал Андрею руку и выразил надежду, что Андрей оправдает оказанное ему доверие. При этом он умным, цепким взглядом окинул своего нового шофера, оценил быстро и беспристрастно.
– Принимайте дела, Андрей Владимирович.
– Благодарю за доверие, Борис Петрович. Когда прикажете приступать к исполнению своих обязанностей?
– Ого! – засмеялся шеф, – в каком полку служили?
– Вам доложить номер части? – не моргнув глазом, парировал Андрей.
– Боже упаси! Расслабьтесь, Андрей. Можно мне Вас называть Андреем?
– Какие наши годы. Конечно, можно.
– Ну, мы, видимо, сработаемся, – заключил Борис Петрович.
В тот же день Андрей принял служебную машину – новый BMW, цвета темный металлик. И первое что он сделал, после того, как расписался во всех бумагах: поехал в институт, забирать документы. Машину он припарковал так, чтобы всякий из его знакомых, входящих или выходящих из институтского двора, мог видеть ее. Но, увы, ухищрения были напрасны. Экзамены давно закончились, будущие студенты разошлись и разъехались до наступления учебного года. И только несколько работников института с озабоченными лицами попались на глаза Андрею. Но они мало интересовали его, как и он их. Документы Андрей забрал. Сонная некрасивая девушка в очках безропотно выдала ему папку. И Андрей навсегда покинул стены МГИМО.
На следующий день Андрей уже довольно сносно катал по городу Бориса Петровича. Он счастливо избежал пробку в центре, вовремя доставил шефа на переговоры. И, пока Борис Петрович решал свои вопросы, Андрей успел зайти в книжный, где купил Опыты Монтеня и сочинения Макиавелли. Пакет с книгами он бросил на заднее сиденье. Он тогда не знал еще, что его шеф на все обращает внимание.
В выходные Андрей, наконец, вырвался к родителям. Борис Петрович улетел в командировку и оставил машину в полном распоряжении своего водителя. Андрей с шиком подкатил к подъезду родного дома. Вездесущие старушки-соседки замерли на своей скамейке. Чинно хором ответили на приветствие Андрея, гордо позвякивающего ключами.
Мама, как всегда, обрадовалась. Отец, видевший в окно помпезное прибытие сына, лишь поинтересовался, чья у него машина.
– А, вдруг, моя, – усмехнулся Андрей.
Ознакомительная версия.
