— И мой компьютер тоже там? — Немедленно он ощутил на коленях знакомую тяжесть. Джефф поискал пальцами наушники, ощупывая края лэптопа. — Здесь был микрофон и… — да, спасибо, — сказал он, ощутив, как наушники с микрофоном положили ему на ладонь. Удобная это штука, хаммерспейс.
Мэгги уже не смотрела на него, выезжая на улицу, но ему для этой работы глаза не нужны. Сочетанием прикосновений и голосовых команд он поискал на компьютере нужные файлы… и был слегка удивлен, когда их нашел.
— В номере кто-нибудь побывал? Что-нибудь взяли?
— Если да, то очень аккуратно. — Машина сбавила скорость. Взгляд Мэгги показал ему желтый светофор, потом его собственный профиль. — Тот, кто вам делал укол, что-нибудь говорил о мисс Блейк? Почему ее похитили, или кто он такой?
— Нет. Но за несколько часов до того, как он меня схватил, мне об этом сообщила е-мейлом охрана гостиницы. Вот это сделано в тот день, когда исчезла из своего номера Кэтрин.
Он повернул лэптоп, показывая ей выведенную на экран фотографию.
Мэгги мельком глянула на экран, потом посмотрела еще раз и уже не отвела взгляда.
Ее глазами Джефф видел то же лицо, которое увидел водитель такси за секунду до того, как Джефф потерял сознание. То же лицо, которое увидел некто снаружи старого кирпичного дома, через пару секунд после того, как этот человек взял у Джеффа кровь и оставил прикованным к батарее.
Он видел то лицо, которое видела Мэгги, но понятия не имел, что видит она, глядя на фотографию. Друга, бывшего любовника, врага? Или просто мужчину, с которым когда-то пришлось работать?
— Это в гостиничном лифте. Он вышел на этаже, где номер Кэтрин.
Мэгги моргнула один раз, медленно. И сказала ровным голосом:
— Интересный след. Я по нему пойду.
— Это пока я буду улетать подальше от опасности? Подумайте еще раз. Когда я вчера вечером не вышел на связь, о чем попросил дядя Колин свою невесту первым делом? — Мэгги промолчала, и он ответил сам: — Ручаюсь, он попросил Сави вытащить все мои записанные телефонные разговоры и взломать все почтовые ящики. Она выяснила, какая мне почта приходила в последние часы, кто со мной контактировал, куда я мог уйти. И она не могла не найти эту фотографию.
Мэгги закрыла глаза, открыла их снова. Уставилась перед собой на зеленый свет.
— У Сави, при ее фотографической памяти, не заняло бы много времени сопоставить это лицо с вот этим.
Вторая фотография была сделана на политическом собрании в Вашингтоне, за несколько месяцев до того, как Мэгги ушла из ЦРУ. Исходный снимок увеличили, чтобы показать изображение Мэгги — слегка размытое, но узнаваемое, — стоящей на заднем плане в темном костюме и с хорошей военной выправкой. Рядом с ней стоял мужчина с первой фотографии.
Позади загудел клаксон. Мэгги оторвала взгляд от компьютера и проехала перекресток.
Джефф влез в разум собаки. Голову пронзило болью, но Джеффу повезло: пес смотрел на Мэгги, так что у Джеффа тоже появилась такая возможность. Он видел ее нерешительность, ускоренное биение пульса, напряженные тонкие складки возле рта.
Но она не стала отрицать свою связь с этим человеком. И, слава богу, не пыталась соврать Джеффри.
Он тихо спросил:
— Как вы узнали, где меня искать?
Она помедлила, потом ответила:
— Получила наводку.
— От…
Ее взгляд вернулся к фотографии.
Она забыла, что он не видит этого молчаливого признания? Напоминать он не станет.
— Вы думаете, что он снова выйдет с вами на контакт?
— Да.
— Тогда вы очень хотите, чтобы я был при вас, Винтерс. В данный момент только я стою между вами и моим дядей.
Губы ее сжались, как от досады, потом неохотно искривились в улыбке.
— Что ж, поехали искать вашу сестру, мистер Блейк.
Как сообщил провайдер, утреннее письмо было отправлено из южного Нью-Джерси. Мэгги понимала, что вряд ли Джеймс остался на том же месте, но у нее появилось направление поиска.
Направление, но не точное указание. К тому же поездка туда означала несколько часов в дороге. Уже несколько лет Мэгги не пыталась выехать из города в пятницу после обеда, но вряд ли это получится быстрее, чем ползком. Значит, первым делом нужно озаботиться вот чем: еда и одежда.
Она попросила у Сэра Щена джинсы и одну из рубашек, взятых в номере у Блейка. Аккуратно сложенные, эти предметы одежды легли к ней на колени.
Мэгги оглянулась на Блейка. Он вызвал Эймс-Бомонта, коротко с ним поговорил, и сейчас продолжал беседу в сети: Блейк печатал реплику, потом слушал ответ.
Тревога свернулась комом под ложечкой. Блейк сказал, что он стоит между нею и Эймс-Бомонтом, но это, естественно, не ради нее. Он хочет найти сестру, а Мэгги — единственная ниточка к Джеймсу. Блейк будет защищать ее ровно столько времени, сколько понадобится для поисков Кэтрин.
Но и до того момента его предложение очень мало значит. Эймс-Бомонт — его родственник и самый влиятельный вампир в мире, а перед Мэгги у Блейка никаких обязательств. Если его дядя станет преследовать Мэгги, идиотом должен быть Блейк, чтобы встать между ними.
Следовательно, ее цели не меняются, даже если Блейк сейчас едет с ней. Она обеспечит его безопасность и найдет Кэтрин. И если она сможет сделать и то, и другое, и если вампир не сочтет ее ответственной за действия Джеймса, как считает она сама — тогда, быть может, он ее отпустит.
Как мантра: тогда, быть может, он ее отпустит.
Пальцы сжали руль. Господи, не хотела она влипать в эту кашу! Ей нравилась ее работа. До того е-мейла все было хорошо. Новая жизнь была эксцентрична, полна вампиров и Стражей, и эксцентричен как минимум был ее работодатель, но впервые от самого рождения она была счастлива. Мир стал непривычным и новым, но она понимала окружающих, знала, что ими движет, и чувствовала наконец, что нашла где-то свое место. Чувствовала до мозга костей.
И вот одно давнее решение — и все развалилось.
Блейк со щелчком закрыл лэптоп и снял наушники с микрофоном. Когда компьютер исчез, Мэгги бросила одежду Блейку на колени.
Он провел ладонями по ткани, будто определяя что это. Приподнял брови:
— Это намек? Тогда лучше душ.
— У вас нет запаха, сэр, — ответила Мэгги.
Сэр Щен в грузовом отсеке скептически хмыкнул. Радуясь этому отвлечению от мрачных мыслей, Мэгги глянула в зеркало заднего вида. Пес прикрыл широкие ноздри массивной лапой.
Мэгги не старалась сохранить бесстрастное лицо. Все равно Блейк ее не видел, так что можно было не напрягаться. Речь ее была корректной, как требовали обстоятельства, а сама она могла себе позволить корректной не быть.
