Ознакомительная версия.
— Иди к себе, — хозяин оттер жену от стола, за которым сидела Адриана. Даже когда мужчина пытался говорить негромко, голос его все равно звучал весьма грозно — с таким лучше не спорить и не вступать в перепалку.
— И что понадобилось посланнику бургомистра в нашей глуши? — хозяин, сев напротив Адрианы, выразительно осмотрел на нее из-под кустистых бровей.
— Не секрет, — пожала она плечами, продолжая с аппетитом поглощать содержимое горшка. Она сейчас съест принесенный ужин, пока тот не остыл, а потом за элем обязательно побеседует с хозяином. — А округе произошло несколько странных убийств, — добавил она, жуя мясо.
— И что в них странного?
Теперь пожал плечами хозяин. Вот уже как месяц от Флетбери до цитадели Уилбер лихорадило округ, а бургомистр только сейчас соизволил отправить своего посланника разобраться с этим странным делом. Отцы и мужья опасались за жизни своих дочерей и жен, не отпускали их за порог без сопровождения, но, поговаривали, что и этого стало уже мало.
Адриана не спешила с ответом — это с ней должен был поделиться своими домыслами хозяин постоялого двора, рассказать, что в тех убийствах было странного. Посланнику бургомистра было лишь известно, впрочем, и не только ей одно, что женщины, носящие платья с зелеными рукавами, подвергались насилию довольно часто. Но напасть на девушку, одетую в красный плащ или красную шапку, символы чистоты и невинности, мог только отъявленный негодяй, достойный смерти, или… Адриане не хотелось думать о худшем.
— Это оборотень? — спросил хозяин, первым не выдержавший игры «в молчанку».
Адриана, не торопясь, налила себе в кружку эля из кувшина — ужин съеден, теперь можно и поговорить.
— Не уверен, — ответила она низким голосом и сделала большой глоток. Она часто, будучи одетой в мужской костюм, говорила от мужского лица. Знала еще со времен, когда проживала с отцом в замке, что мужчинам доверяли порой больше, чем женщинам, видимо не верили в ее силу.
На удивление пенный напиток оказался весьма неплох.
— И бургомистр не уверен, — добавила она.
Адриана не лгала — выводы делать рано, хотя все говорило, нет, пожалуй, кричало, что в окрестностях деревушки Флетбери свирепствовал молодой неопытный оборотень. До тех пор, пока она не поговорит со свидетелями, не увидит тела девушек… Хотя вряд ли ей разрешат проводить эксгумацию. Но с другой стороны, только по характеру нанесенных ран, ставших причиной смерти, она смог бы достоверно определить, кто стал убийцей — человек или тварь. Придется снова и снова опрашивать свидетелей — другого выхода она не видела. И если выясниться, что это был все же человек, то она смело займется его поисками, чтобы исполнить на возложенное на нее предназначение — с особой жестокостью лишить его жизни, как поступил он сам. А вот если орудовал оборотень, то тогда ей придется выйти на тропу войны уже с ним.
Адриана снова отхлебнула из кружки эля. Только непонятно, зачем твари это надо? Что он хотел доказать? Что люди посягнули на его территорию? Вряд ли… Деревня Флетбери стоит на своем месте не одну сотню лет. Или он хочет выжить людей с насиженного места? Глупости… Не удастся ему этого сделать. Правда, некоторые, побросав дома, все же переселились поближе к Глостеру в надежде, что городские стены смогут их защитить, будь то человек или зверь. Но Адриана Кермит призвана остановить распоясавшуюся тварь, чтобы снова принести в эти места спокойствие.
— Ситлин Беннетт была просто святая, — вздохнул хозяин. — Как впрочем, и ее сестра Этки. Конечно, что говорить, девушки из небогатой семьи, но любой в округе посчитать бы за честь взять их в жены даже с маленьким приданным. После смерти сестер их отец, господин Беннетт, слег, хотя сильный был мужчина, а мать девушек лишилась рассудка и теперь бродит по окрестным лесам, пугая всех своими призывными завываниями к духам забрать ее бренное тело с этой грешной земли.
Адриана и об этом слышала — у нее было переданное бургомистром письмо, написанное старостой Флетбери, взывавшего о помощи и подробно изложившего случай с семьей Беннеттов. Посланнику бургомистра доложили даже больше: рукава красных плащей обеих сестер имели характерные зеленые травяные пятна, что позволяло сделать определенные выводы.
— Не верьте всему, что расскажут о девушках, — словно прочитав ее мысли, сказал хозяин. — Все, что ни скажут, все окажется ложью. Они святые. А теперь и подавно.
Адриана и без его слов это знала. Ее и послали рассчитаться за невинно загубленные души, попросившие мщенья.
* * *
Адриана не решилась выходить под по-прежнему продолжавший идти дождь, а осталась стоять на крыльце дома, дожидаясь, когда мальчишка, тот, что впустил ее во двор вечером, приведет к ней оседланного коня — промочить сапоги за длинный день она еще успеет ни один раз.
Ребекка, высунувшись из дверей, протянула ей холщовую сумку.
— Я вам завтрак собрала, — произнесла она и, смущенно сунув записку в ладонь Адрианы вместе с сумкой, тут же исчезла снова внутри дома.
Она не стала сразу смотреть, что хотела ей сообщить жена хозяина — выедет за ворота, тогда другое дело. Если понадобится, то вернуться она всегда успеет.
«Линсей Беннетт из Ламберхардста» было выведено карандашом красивым почерком на клочке бумаги.
— Ну что же, можно свернуть и в Ламберхардст, хоть деревня и не лежит на пути, — негромко проворчала Адриана и чуть пришпорила коня, ткнув его сапогами в бока, — для бешеной собаки Адрианы Кермит, когда она идет по следу, и сто миль — не крюк. Но умное животное даже не подумало ускорить шаг, чему девушка страшно обрадовалась — это она по недоразумению решила поскакать быстрее.
Дождь все не прекращался, казалось, что небеса за что-то прогневились на грешную землю или обиделись на нее. Второе было более вероятно, так как дождь больше походил на слезы обиды, а не наказания. И когда, наконец, посланник губернатора постучалась в ворота госпожи Линсей Беннет, то вид она имел весьма жалкий: дождевик ее промок насквозь и уже не защищал ни от ветра, ни от потоков воды с неба, сапоги и дорожные лосины были заляпаны грязью, так как кое-где по пути приходилось слезать с коня и буквально тащить его за поводья вперед, выдергивая и свои ноги, и копыта животного по очереди из жижи, в которую превратилась дорога. Адриана в очередной раз поблагодарила провидение, что заставило его отказаться от дорожной кареты и отправиться в поездку верхом на любимом жеребце.
— Вам кого? — недовольно спросила молоденькая служанка или компаньонка, открывшая Адриане дверь, но не пустившая ее дальше порога.
Ознакомительная версия.
