— Нет! Что они делают? Зачем они бьют его! Пусть они перестанут! — наконец, надломлено выкрикнула она, когда к ней вернулся дар речи.
Никто ей не ответил, а Сашу продолжали жестоко избивать.
— Прекратите это! Сейчас же прекратите! — заметалась она по машине, то пытаясь дергать ручку двери, которая не поддавалась, то бить ладонями по стеклу. — Откройте дверь! Выпустите меня! Не трогайте его! Кеша умоляю! Хоть ты помоги! Останови их!
Настя кричала что-то еще уже охрипшим голосом, но всем было плевать. Кеша никак не реагировал на ее призывы, даже головы не повернул. Только изредка постукивал пальцами по рулю, словно от раздражения. Шумилов же и вовсе уткнулся обратно в свой телефон, словно происходящее за лобовым стеклом было делом незначительным, и вообще мало интересовало его.
У Насти на спине выступил холодный пот, легкие стянуло от паники и ужаса, когда после очередного удара у Саши из носа по губам потекла кровь. Он упал на землю, его уже не держали. Все трое стали пинать его ногами.
Несколько секунд она не могла пошевелиться от шока, а потом встрепенулась, и бросилась с кулаками на Шумилова, молотя по нему изо всех сил, куда придется.
— Сука! Тварь! Скажи им сейчас же, чтобы они перестали! Они ведь убьют его!
Ее тут же скрутили по рукам и уложили щекой на холодную липкую кожу сидения.
— Убьют, Настя, даже не сомневайся. Ты думаешь, почему мы все приехали именно сюда? — безжалостная рука сомкнулась на её волосах и рванула голову вверх, крепко зафиксировав в одном положении, из которого отлично просматривалось происходящее за лобовым стеклом. — Смотри, Настя, смотри! Это все из-за тебя. Если бы ты меня послушала, ничего этого бы не было.
— Нет… — прохрипела она, давясь слезами. — Умоляю!.. Не надо… Ну… прости меня! Прости! Я все сделаю… Все, что ты захочешь, клянусь тебе… Только отпусти его… Умоляю, отпусти!
Бандит отпустил Настю и снова откинулся на сидении, безразлично бросив Кеше:
— Ладно, хватит. Останови их.
Мужчина тут же легонько стукнул кулаком по рулю, машина издала короткий сигнал, и экзекуторы прекратили избивать парня. Тремя стервятниками застыли на месте, окружив его, корчащегося на земле от боли. Один из них достал телефон, и вскоре в салоне раздалась уже знакомая трель смартфона Шумилова.
— Да, хватит пока с него, — сухо произнес он, ответив на звонок. — Разъезжаемся.
Машина тут же завелась и дала задний ход.
— А с ним?! Что будет с ним?! — прохрипела Настя сквозь слезы. — Они оставят его здесь?!
— В этом весь смысл наказания, Настя.
Девушка закрыла лицо руками, заходясь в беззвучной истерике.
— Ты… чудовище! Какое же ты чудовище!
— Мы все чудовища, Настя, — безразлично отозвался бандит. — Думаешь, твой Ромео чем-то лучше меня?
— Как у тебя язык поворачивается сравнивать его с собой… — с презрением прошипела она. — Ненавижу… Как же я тебя ненавижу!
Он поймал рукой её за подбородок. Больно сдавил, и заставил девушку смотреть ему в глаза:
— Это хорошо, — произнес с угрожающим оскалом. — От ненависти до любви один шаг.
И оттолкнул от себя, не слишком сильно, но достаточно, чтобы голова больно дернулась, и волосы разметались по лицу, прилепившись к мокрым от слез щекам.
43
Всю обратную дорогу Настю душила беззвучная истерика. Девушку трясло, в её горле застрял тугой ком, а внутри поселилось отвратительное липкое чувство страха, стягивающее легкие до тошноты. Страха за жизнь любимого. Она зажимала рот двумя ладошками до боли, зажмуривалась изо всех сил, и молилась. Молилась, чтобы травмы Саши были не слишком серьезными. Не опасными для жизни. Чтобы он смог добраться до города. Чтобы ничего плохого с ним больше не случилось. Чтобы нашлись добрые люди, которые, подобрали бы его на трассе и отвезли в больницу.
В тот момент ей было совершенно наплевать на свое будущее. На то, что теперь ждет ее рядом с ублюдком Шумом. Лишь бы с Сашей все было хорошо.
В сторону этой твари Настя даже не смотрела. Она ненавидела его всей душой. С такой силой, что, наверное, если бы это чувство можно было обернуть в физическую материю, оно с легкостью разнесло бы весь земной шар на мелкие осколки.
Лишь когда машина затормозила возле ее дома, девушка бросила на него один короткий взгляд, и тут же пожалела об этом. Встретившись с равнодушными ледяными глазами бандита, животный страх перед ним вновь дал о себе знать.
— Кеша, оставь нас с девушкой наедине, — бросил он водителю, не отрывая от Насти своего пронимающего до костей взгляда.
Кеша молчаливо выполнил приказ. Как только дверь за ним захлопнулась, Шумилов взял Настю за запястье и бесцеремонно притянул к себе, обхватив локтем за шею. Нежно так обхватил, словно это были самые настоящие объятия. Но Настю охватило таким омерзением, будто ее приласкал огромный уродливый склизкий червь, перед тем как в любую секунду сожрать со всеми потрохами. И все же она сумела сдержаться, чтобы не оттолкнуть его, и даже не поморщиться. Покорно сидела в его руках, позволяя уроду утирать свои слезы. Которые отчего-то покатились по щекам с новой силой.
— Я ведь просил тебя не ссориться со мной, — тихо произнес бандит, продолжая аккуратно стирать влагу с лица девушки. — Сказал же, ты — моя будущая невеста. А моя невеста не может трахаться ни с кем другим за моей спиной, даже если этот кто-то — сам ёбаный Ромео. Я доходчиво объясняю, Настя? Отвечай.
— Да, — выдохнула она, закрыв глаза, никак не в силах сдержать новый поток слез.
Бандит в очередной раз провел пальцами по ее лицу, вытирая их.
— Если будешь послушной девочкой, я не буду тебя обижать. Буду заботиться о тебе. У тебя будет все, что только захочешь. Давай жить дружно, Настя?
Настя закусила щеку изнутри до крови, мысленно вопя «Ненавижу!!!!!», но с её губ не сорвалось ни звука.
— Завтра мы идём с тобой на свидание. Твой папа разрешил мне пригласить тебя в кино. Ты ведь не против?
Девушка закрыла глаза, сжав зубы до боли в челюсти, проклиная мысленно эту тварь.
— Я не слышу ответ, — терпеливо произнес он.
— Не против, — выдавила она из себя сквозь зубы.
— Вот и умница, — похвалил он, погладив большим пальцем по щеке. Захватил ладонью подбородок и повернул голову, заставляя посмотреть ему в глаза. — А теперь… Поцелуй меня.
Все внутри нее взметнулось к горлу в протесте, Настя обмерла на секунду, но уже в следующее мгновение поняла, что нет у нее никаких вариантов. Она сделает это. Сделает все, что он потребует.
Он сломил её…
Да и плевать. Это не так страшно, как смотреть на избиение своего любимого человека. Можно и потерпеть.
Судорожно вздохнув, Настя прикрыла глаза и потянулась к его губам, но внезапно бандит остановил ее, вцепившись рукой в тонкую шею. Она распахнула глаза и непонимающе уставилась ему в лицо, по которому расползлась неприятная ухмылка.
— Нет, Настя. Не сюда, — медленно покачал он головой.
Девушка несколько раз моргнула, все еще ничего не понимая, а бандит взял её ладонь и уложил к себе на ширинку, под которой бугрился его возбужденный орган. Настя тут же попыталась отдернуть руку, как от огня, но ей не позволили. Бандит еще сильнее вдавил её ладонь в свой пах, и подавляюще глядя в глаза, металлическим голосом произнес:
— Вот сюда.
***
После того, как грубо изнасиловал в рот, Шумилов вновь стал с Настей по-садистски ласковым. Заботливо проводил до подъезда, вернул телефон, напомнил про завтрашнее свидание и посоветовал больше не выкидывать глупостей. Потому что в следующий раз все закончится для нее куда хуже.
Настя потерянно кивала на все его слова, после чего её, наконец, оставили в покое. Хлопнула подъездная дверь, и она осталась одна. Долго стояла неподвижно на месте, крепко сжимая в руках свой телефон, словно впала в какую-то прострацию из-за шока. Мысли в голове разлетались в разные стороны, и никак не хотели собраться воедино, чтобы задать ориентир дальнейших действий.