Ознакомительная версия.
Дверь открылась, и на пороге появилась домработница с подносом, на котором стояли две чашечки аппетитного кофе.
– Евгений Александрович, я сделала все, как вы сказали.
– Спасибо, Наденька.
Она по-прежнему поглядывала на меня с ярко выраженным любопытством, но я старалась не встречаться с ней глазами.
– А завтракать пока не будете?
– Пока нет.
– Как скажете. Но завтрак уже готов.
– Хорошо, Наденька. Хорошо.
Как только женщина закрыла за собой дверь, Костыль сдернул с меня одеяло, оценивающе оглядел мое обнаженное тело и властно сказал:
– Сядь. Пей кофе.
– Спасибо, я не хочу.
– Как это – не хочу? Давай пей и не выпендривайся.
Я отрицательно замотала головой и снова натянула на себя одеяло.
– Я же сказала, что не хочу. Просто полежу.
Подожду, пока привезут одежду.
Костыль сердито схватил одеяло и скинул его на пол:
– Послушай, ты зачем накрываешься?
– Мне холодно, – соврала я.
– Не ври, в спальне жара. Может, ты меня стесняешься?
– Может, и стесняюсь.
– Я ж тебя всю ночь трахал, что ж меня стесняться? Ты всю ночь подо мной орала, как дикая кошка. Говорила, что еще ни с кем и никогда так не улетала. Выпей кофейку, сразу полегчает и память вернется. Кофе нормально бодрит. А может, ты похмелиться хочешь? Тебе вискарика подогнать? Может, ты утро с вискаря начинаешь…
– Нет, я кофе попью.
Костыль протянул мне небольшой стакан воды и чашку кофе. Я принялась не спеша пить.
– Вот так, молодец, – комментировал мои действия Костыль. – Глоток воды, глоток кофе.
Кофе по-восточному с бодуна хорошо идет.
Звонок мобильного телефона заставил меня вздрогнуть, горячий кофе выплеснулся из чашки. Я всхлипнула и потерла ошпаренное бедро.
– Растяпа! – рявкнул Костыль. – Меня боишься, телефонного звонка испугалась… Скоро будешь собственной тени бояться. Тоже мне, горная лань пугливая. Больно?
– Больно.
Я налила немного воды в ладошку и смочила ошпаренное место.
– Да не водой надо, а маслом подсолнечным. Давай я домработницу позову, спросим, что в таких случаях делать надо. Она врубается.
– Не надо! Пожалуйста, не надо! – умоляюще закричала я и затряслась как в лихорадке.
– Как знаешь. Я как лучше хотел. Успокойся, ради Бога. Давай подую.
Костыль встал на колени и принялся дуть на мое бедро. А телефон все звонил и звонил.
– Вот черт! Кто там такой настойчивый… Кому приспичило…
Костыль взял трубку и недовольно сказал:
– Твой ненаглядный звонит. Его номер высветился. Ну что будем отвечать?
– Только не нужно ему ни о чем говорить!
Я почувствовала, как кровь хлынула к моим вискам, они с чудовищной силой запульсировали.
– Але. Здравствуй, Сережа, – Костыль говорил совершенно спокойно. – Как у тебя дела? Хочешь поговорить со своей ненаглядной? Она здесь, рядом. Страдает, ждет не дождется твоего звоночка.
Я выхватила трубку:
– Сереженька, здравствуй. Здравствуй, родной.
– Нина, привет, – ответил любимый. –А что у тебя такой голос? Ты, случайно, не заболела? Плохо себя чувствуешь?
– Совсем нет. Просто я облила себя кофе. А он был очень горячий.
– Как?
– Совершенно случайно.
– Ты сильно ошпарилась?
– Ничего, все заживет.
– Я тоже думаю, что до свадьбы все заживет, хоть свадьба и не за горами. Вечером приеду и тебя полечу. Пустишь?
– Господи, о чем ты говоришь… Ты сегодня приедешь?
– Конечно, потому, что я без тебя просто не могу.
– А когда ты приедешь?
– Я же говорю, вечером.
– Я тебя буду ждать…
– А ты сейчас где?
– Евгений Александрович пригласил меня на кофе.
– Замечательно. Значит, вы уже нашли общий язык.
– Нашли.
– Я же тебе говорил, чтобы ты ему доверяла, не боялась его. Он очень порядочный и воспитанный человек.
– Да, я уже это заметила.
– Нина, ты меня любишь? Не разлюбила?
Я посмотрела на ухмыляющегося Костыля и сказала, отвернувшись:
– Сереженька, милый, родной, любимый, я тебя так сильно люблю! Ты даже представить себе не можешь, как я тебя люблю. Пожалуйста, приезжай побыстрее… Пожалуйста, побыстрее…
– Я постараюсь. У тебя голос такой, как будто ты плачешь…
– Мне просто без тебя очень плохо…
– Потерпи немного, пожалуйста. Потерпи. Ладно, давай до вечера. Передавай Евгению Александровичу привет. Мне было очень приятно услышать родной голос.
– Мне тоже.
– Евгений Александрович, вам привет, – сказала я, когда в трубке послышались короткие гудки.
– Спасибо. Я очень счастлив. Он сегодня вечером припрется?
– Да. Вечером приедет.
– На хрен он здесь упал!
– Евгений Александрович, я люблю этого человека, и не нужно о нем так говорить. – На моем лице больше не было слез, в голосе появилась уверенность.
– Значит, сегодня вечером он к тебе на трахатушки приедет?
– Он приедет ко мне, потому что меня любит. Если вас что-то не устраивает, мы можем покинуть ваш дом.
– Что?!
– Я говорю, что, если вы не желаете, чтобы мы находились здесь, мы можем уехать.
– Да тебя же сцапают сразу и за решетку упекут! Против тебя я ничего не имею. Меня просто хрен твой раздражает.
– Это мой любимый человек.
– А я что сегодня вечером делать буду?
– В смысле? – не поняла я.
– Ты трахаться будешь целую ночь, а я что? У тебя же там мозоль будет. Сколько можно?!
– Это вас совершенно не касается.
– Тогда я себе сегодня на ночь девочку приведу.
– Это ваше право.
Набравшись смелости, я посмотрела на Костыля и уверенно сказала:
– Все, что вчера произошло, нелепая случайность. Я не умею пить крепкие напитки. Мне от них очень плохо. Я вчера была слишком пьяна и ничего не помню.
– Вообще ничего не помнишь? – перебил меня Костыль.
– Ничего.
– Ну ты даешь! Вчера столько кайфа поймала. Что, даже не помнишь, сколько раз кончила и в какой позе тебе больше всего понравилось?
Я покраснела, как вареный рак, и прошипела:
– Прекратите, пожалуйста.
– Чего злишься-то?
– Прекратите. Вы не даете мне договорить.
– Ну говори.
– Мне стыдно за все, что вчера произошло. Я никогда не напивалась до такой степени. Первый раз в жизни, честное слово. Я вела себя отвратительно и представляю, насколько распущенной я выглядела. Приношу вам свои извинения.
– За что? – опешил Костыль.
– За свое вчерашнее поведение.
– А ты разве плохо себя вела?
– Я вела себя недостойно.
– Да ладно тебе. Брось! Мне вчера все в кайф было. Жаль, конечно, что ты ничего не помнишь. Я ведь тоже для тебя старался. Для хорошей женщины ничего не жалко, даже собственной спермы. Ты так минет делаешь улетно…
Ознакомительная версия.
