Ознакомительная версия.
Холодная мысль моментально отрезвила, а смазанные паникой цели стали четкими и ясными. Юля решительно тряхнула головой и направила машину в Болдырево, чтобы задать участковому пару вопросов.
Осуществить благое намерение, тем не менее, не удалось. Опорный пункт все так же был заперт на замок, записка сиротливо колыхалась на ветерке. Юля раздраженно пнула дверь, но затем выудила из сумочки телефон и связалась с пресс-службой УВД. Цель визита в Болдырево она объяснила сбором материалов для журнальной статьи о жизни современного села и попросила направить участкового на рабочее место. Заверив пресс-секретаря в искренних симпатиях к полиции и о позитивном настрое, она отключилась, мрачно уставилась на пустую улицу и пожалела, что не курит. Хоть какое-то занятие…
— Простите, — послышался за спиной робкий женский голос, — можно у вас спросить?..
Юля обернулась и опешила. За телефонным разговором она не заметила, что к ней подошли две женщины в длинных, из грубого холста платьях с грязными обтрепанными подолами и с примитивной вышивкой. Запястья их были унизаны браслетиками из стекляруса, ленточек и деревянных бусин. На шеях болтались бусы из кусочков дерева и старых, сморщенных ягод шиповника. Головы украшали лохматые венки из трав и увядших цветов. Дикие сооружения напоминали вороньи гнезда.
Лица у незнакомок тоже были так себе — ничего выразительного, ничего замечательного! Молодая девушка — широкоскулая, кареглазая, с криво подстриженной темной челкой и распущенными по плечам тусклыми волосами — смотрела простодушно, но слегка испуганно. Она смахивала на дворового щенка, который не утратил наивной лопоухости, но уже получил урок в виде пинка в живот.
Второй женщине было под сорок. Блеклое, словно застиранное лицо — жалкая пародия на голливудскую диву Мерил Стрип — взирало на мир злыми глазками цвета бутылочного стекла, однако тонкие губы растягивались в слащавой улыбке. Одутловатое лицо показалось Юле смутно знакомым.
Старшая держала в руках корзинку, прикрытую тряпкой. Она же первая ринулась в атаку.
— У вас наверняка есть несколько минут. Скажите, что вы знаете об истинном творце?
Ввязываться в религиозный диспут Юле не хотелось, однако заняться все равно было нечем. Она с тоской подумала, что обещанный участковым час давно прошел и насколько он задержится — неизвестно. Но она вытянула из декольте цепочку с крестиком и продемонстрировала ее женщинам.
— Не думаю, что вы сообщите мне что-то новое!
Однако старшая радостно воскликнула:
— Что вы! Речь пойдет вовсе не о Христе. Я говорю об истинном создателе Вселенной — Солнце! Не будете ж вы отрицать, что вся жизнь на Земле зависит от солнечного света?
— Не буду! — пожала плечами Юля. — Это мы в школе проходили. Хлорофилл, фотосинтез, вакуоли, протоплазма…
— Вот видите! — обрадовалась старшая. — Приятно поговорить с умным человеком. Издревле многие народы поклонялись солнцу: славяне, египтяне, инки, даже якуты, поскольку их день короток, а тепло недолговечно. Именно солнце дарит жизнь всем тварям на планете, согревает теплом, дает пищу, внушает оптимизм и уверенность в завтрашнем дне. Согласны?
Юля слушала ее без особого интереса. Затертые до блеска, посконные истины… Но младшая просто растеклась в улыбке и кивала вороньим гнездом в такт словам напарницы. В ее бледно-серых, словно подмороженных глазах появилось даже слабое подобие жизни. А тем временем, окрыленная тем, что ее не гонят в три шеи, старшая поклонница Ярилы грудью напирала на Юлю, пока не оттеснила ее к крыльцу опорного пункта. И все говорила, говорила…
— Сами посудите, ведь солнце — единственная сущность, которая не изменилась в мире с начала времен. И потому она — истинная! Древние люди были мудры, и негоже забывать об этом. С момента появления на земле человек поклонялся солнцу, восхвалял его в молитвах, строил храмы, приносил дары…
— И жертвоприношения! — услужливо подсказала Юля.
— …и жертвоприношения, — автоматически повторила старшая, но спохватилась и смерила недобрым взглядом городскую девицу, которая ухмылялась во весь рот.
Неясное воспоминание вдруг тренькнуло в Юлиной голове и зазвонило в колокольчик, стоило ей мысленно вместо корзины вложить в руки женщины толстую папку. И прежде чем та открыла рот, Юля довольно невежливо поинтересовалась:
— Вы случайно не знакомы с Эсмеральдой Кугуар?
— С Танькой, что ли? — прыснула младшая.
Гнездо на ее голове затряслось от смеха.
Старшая женщина ткнула ее локтем в бок. Девушка ойкнула, и ее взгляд вновь принял безмятежное выражение.
— Татьяна — моя сестра, — вздохнула старшая и неохотно пояснила: — Не по вере, как Анька, — кивнула она на девушку, — а кровная! Но раз вы знаете ее под демоническим именем, значит, показывала вам ту бесовщину, что называет «романом».
— Бесовщина? — изумилась Юля. — Что в нем греховного?
Женщины многозначительно переглянулись, а старшая, сладко улыбаясь, свернула на проторенную дорожку.
— Многие люди, конечно, понимают, что панацея от всех болезней — природа, но, к сожалению, не все в состоянии оценить силу ее любви. Человек потакает своим слабостям и жертвует теми возможностями, которые дает ему светило, — заученно частила Ярилова поклонница. — Это и есть греховное падение, когда ради временного упускается вечное; ради фантомов скоротечной жизни земной приносится в жертву бессмертие духа, которое дарит нам матушка-земля. Солнце сияет с небес, наполняет нас любовью, заставляет любовь распускаться в наших душах. Каждый может ощутить глубину и мощь природы, а для этого нужно всего лишь прекратить отягощать желудок мясной пищей, смыть ненужный грим, перестать пить и курить, впустить в себя энергию солнца…
— Долго находиться на солнце — опасно! Можно схлопотать ожоги и тепловой удар! — безжалостно прервала ее Юля. — А вред вегетарианства доказан научно!
И на всякий случай поднялась ступенькой выше. Сестра Эсмеральды не отступала, а улыбка превратилась в неприятный оскал. Глаза ее горели, лицо покрылось пунцовыми пятнами. Она воздела руки к небу и принялась трясти ими, как цыганка кастаньетами, и вопить, точно безумная:
— Да воссияет Ярила на утренней заре! Да воздаст он красоту и молодость!
Тут Юля не выдержала и откровенно расхохоталась:
— Да? Чего ж он не воздал и вам чуток красоты?
В глазках бутылочного цвета сверкнула ярость, но сестра Эсмеральды уже пришла в себя, растянула губы в деревянной улыбке, сунула руку в корзинку и извлекла оттуда листовку, отпечатанную на принтере.
Ознакомительная версия.
