на тебя, Бен, — прошептала я, — очень сильно злюсь.
— Прости, — сказал он и обнял меня. — Прости, пожалуйста…
И в животе запорхали бабочки. Как же долго я мечтала об этом…
— Я знаю, ты считаешь, будто я пользуюсь тем, что ты меня простила. И что, если снова простишь, я стану меньше тебя ценить, — прошептал он, — но я клянусь, что сейчас все иначе.
Я посмотрела на него, и он опустил голову. Его ладонь коснулась моей щеки, чтобы вытереть слезы.
— Я знаю, ты не до конца доверяешь мне, и это нормально. Но дай мне время, я обещаю, что не разочарую тебя. Не торопись с выводами.
Если глаза — это зеркало души, то я видела его душу. Он казался таким искренним.
— Я больше не тот придурок Бен, которого ты знала в школе, — заверил он. — К тому же глянь… у меня теперь есть мускулы.
Я рассмеялась — вот хвастун! — а он сжал меня в объятиях.
— Почему раньше ты не хотел быть со мной, а теперь просишь об этом?
Мгновение он смотрел на меня.
— Потому что раньше я думал, что ты не сможешь быть счастлива со мной.
— Но я же была счастлива.
— У меня к тебе вопрос, Грейс, — обратился он ко мне с легкой улыбкой. — Можешь не отвечать сразу.
Я выгнула бровь.
— Ты сможешь быть счастлива со мной, хоть мы и полные противоположности? Буду ждать ответа, пока не придет время. А пока я жду…
Его губы коснулись моего лба, и сердце заколотилось. Я закрыла глаза, чтобы прочувствовать прикосновение, которое заставляло мое сердце биться с бешеной скоростью.
— Я буду защищать тебя ценой своей паршивой жизни. И обещаю быстрее отвечать на сообщения.
Я улыбалась, глядя на его губы… Ужасно хотелось поцеловать его, сказать, что смогу быть счастлива с ним, — но нет, так нельзя. У меня не было в этом никакой уверенности.
Раздался звонок в дверь, и я нахмурилась. Бен вопросительно посмотрел на меня, я пожала плечами. Он поднялся наверх, и я бросилась открывать.
Сердце замерло, когда я увидела голубые глаза убийцы и его широкую натянутую улыбку. В руках он держал документы.
— Привет, Изабелла! Я могу войти?
Вся дрожа, я кивнула, пытаясь сохранить самообладание. Наверху был Бен, и Уильям хотел его убить.
— Д-да!
Он перешагнул через порог.
— У тебя уборка?
— Да, знаешь, Томас и Лили — маньяки чистоты, — пошутила я.
— Точно, завтра же возвращается твой отец. Кстати, вот документы, которые он просил. — Уильям протянул мне бумаги. — Меня некоторое время не будет, поэтому я пораньше закончил работу.
Я кивнула, и он улыбнулся, собравшись уходить:
— Я тебя покидаю. Хорошего дня!
Но, открывая дверь, он бросил взгляд через плечо:
— Кстати, классные кроссовки!
У меня перехватило дыхание — он указывал на кроссовки Бена у входа.
— Спасибо! Это старые папины ботинки, я их у него стащила! — быстро ответила я.
Он рассмеялся:
— У тебя прекрасный вкус, Изабелла! Ну пока!
Затаив дыхание, я смотрела в окно, как он уходит.
— Я ТЕБЯ ПРИБЬЮ! — воскликнула я.
Бен сбежал по лестнице и появился передо мной, весь бледный. Он слышал наш разговор. И конечно, слышал про кроссовки.
— Не бойся, — прошептал он, — я надел их впервые.
— Тогда чего ты так напрягся? — спросила я, насупившись.
— Потому что он их заметил.
Глава двадцать шестая Пешка Бен 20:00
— ТЫ! — воскликнул я, войдя в кабинет, и ткнул в Эша пальцем.
Тот молча повернулся ко мне со стаканом в одной руке и сигаретой в другой.
— Я, — насмешливо ответил он.
— Ты, — повторил я, убивая его взглядом.
— Я, — ответил он снова, не понимая, в чем дело.
Я встал перед ним, упершись кулаками в стол. Он все-таки посмел это сделать. Я должен был предвидеть, это было слишком хорошо, чтобы быть правдой.
— Ты уже носил их, так? — упрекнул я, имея в виду кроссовки, которые он подарил мне несколько дней назад.
Он молча уставился на меня и с уверенностью заявил:
— А ты снова ездил к ней. Если я правильно понимаю, заходил Уильям, да?
Я стиснул зубы. Блин, я должен был предвидеть! Эти кроссовки слишком стильные, чтобы он так легко их отдал.
— Ты собираешься втравить в наше говно Беллу? — прорычал я.
— Ты так думаешь? — ответил он, принимая удар.
У меня вскипела кровь. Я точно не смогу удержаться и не врезать кулаком в его надменную рожу. Конечно же собирается.
Эш обошел стол и встал ко мне лицом:
— Что там произошло? У Беллы?
— Он похвалил кроссовки, сказав, что у нее хороший вкус, — сухо ответил я.
— Где они были?
— У входной двери. Белла соврала, что это ее отца.
Эш сжал челюсти, но ничего не сказал.
— Почему ты это сделал? — резко спросил я. — Ты ведь прекрасно понимаешь, что будет, если Уильям узнает о нашей связи с ней.
— У Томаса есть нечто, что интересует Уильяма, — холодно объяснил кузен. — Если он заметил кроссовки, то это не случайно. Он знает каждый угол ее дома и каждый предмет. А тут незнакомая обувь.
У меня гора упала с плеч, — возможно, Уильям и не понял связи. Однако Эш слегка усмехнулся и пробормотал:
— Но… раз Белла солгала, значит он начнет задавать вопросы…
Я свирепо схватил его за ворот свитера, но он даже не моргнул. Мы сверлили друг друга взглядами. Нет уж, у него не получится использовать Беллу.
— Только попробуй, говнюк, использовать ее как пешку, — с угрозой сказал я. — Если так хочется, отправь туда Эллу, она гораздо лучше умеет привлекать внимание.
У Эша желваки заходили по скулам, и он сжал мои руки. Уже несколько дней одно только упоминание имени его невольницы вызывало у него раздражение.
— Элла уезжает на следующей неделе, — сообщил он ледяным тоном.
Я застыл на месте:
— В смысле?
— Я увольняю ее, Бен, она уходит. — Он сдернул мои руки с воротника. — Когда она уедет, пощады не ждите. Для меня ее уже не существует.
— Значит, свою девушку ты защищаешь, а мою подставляешь под удар?
— Элла не моя девушка, а Белла не твоя, — заметил он, снова садясь в свое кожаное кресло. — Но да, она нужна мне.
Я в растерянности уставился на него. Давненько я не видел такого Эша — Эша, которого ненавидел всей душой. Манипулятора, который любыми способами достигал своих целей, в том числе подвергая опасности жизни людей из простой жажды мести.
Это все была моя вина. Если бы я не увиделся с Беллой, если бы
