Лифт едет наверх, я стою молча – придумываю способ, как уговорить Калли поехать со мной. Вот мы уже у двери в ее комнату. Я начинаю паниковать. От мысли, что она останется здесь одна, у меня разрывается сердце.
– Ладно. Буду абсолютно честен. – Я набираю в грудь воздуха, потому что собираюсь сказать слова очень важные и совершенно искренние. Такого со мной еще не бывало. – Я не хочу расставаться с тобой так надолго.
– Не сомневаюсь, с тобой все будет в порядке. – Калли прикусывает нижнюю губу.
Она протягивает руку и набирает код, начинает поворачивать ручку двери, но я хватаю ее запястье.
– Нет, не будет, – прерывающимся голосом говорю я. – Я уже привык к нашим разговорам. И… ты единственная, кто знает обо мне все.
– Мне нужно сначала поговорить с мамой и выяснить кое-что. – Плечи Калли опускаются, она сочувственно глядит на меня. – Я отвечу тебе завтра.
– Обещай, что хорошенько все обдумаешь. – Я выпускаю ее руку и делаю шаг назад. Теперь мне немного лучше.
– Обещаю, – кивает Калли и поворачивает ручку.
Она заходит в комнату, но я не могу отпустить ее – хватаю за рукав и вытягиваю обратно в коридор.
– Что ты…
Протесты не принимаются. Я припечатываю свои губы к ее губам, и мы оба перестаем дышать. Одной рукой я прикасаюсь к щеке Калли, а другой нажимаю сзади на ее талию, прислоняя к себе. Быстро просовываю язык ей в рот. Поцелуй краток, но в нем – весь мой внутренний голод. У нас обоих подкашиваются ноги, я хватаюсь за стену, предотвращая неминуемое падение. Калли издает тихий стон, и я отстраняюсь от нее. Сам понимаю: стоит продолжить – и отпустить ее не будет уже никаких сил.
Калли часто моргает, а я с усмешкой на лице удаляюсь от нее по коридору.
– И не забудь, ты обещала.
С затуманенным взором Калли входит в комнату, бросает дневник на кровать и закрывает за собой дверь.
* * *
– У тебя с собой выпускной альбом? – спрашиваю я Люка, вернувшись к себе.
– Думаю, да, – отвечает он и на долю секунды отрывает взгляд от экрана. Мой друг полностью погружен в игру – управляет гоночным автомобилем, отчаянно барабаня по клавишам управления. – А что?
– Можно взглянуть? – Я беру из мини-холодильника банку содовой.
– Думаю, он у меня в чемодане. – Люк тычет пальцем в дверцу шкафа, продолжая пялиться в экран.
Поставив банку в ногах кровати, я заглядываю в шкаф. Отпираю замки чемодана, поднимаю крышку и роюсь в книгах. Вот и альбом – притиснут к самой стенке. Пролистываю страницы, пока не добираюсь до буквы «Л». Нахожу Калли Лоуренс.
Девушка на фотографии – это не та Калли, которую я знаю. Волосы длиной до подбородка и обкромсаны так, будто она сама себя стригла. Одета в куртку не по размеру, которая мешком висит на хрупких плечах; из-за черной подводки прекрасные голубые глаза почти не видны. Хотя знакомая печаль в них заметна, никуда не делась.
Просматриваю еще несколько страниц. Может, она появится на других снимках? Нет. Ее как будто вообще не существует. Я встаю, кладу альбом на место и закрываю чемодан, а про себя думаю: интересно, что было бы, если бы в старших классах мы с Калли дружили? Почему-то мне кажется, что переносить многие вещи мне было бы легче и тяжесть проблем не давила бы на плечи так невыносимо.
Утром меня будит Сет, тыкая пальцем под ребра. В руках у него два холодных латте, светлые волосы слегка растрепаны, лицо решительное.
– Мне приснилось, – начинает он, присаживаясь на край кровати, – что тебе нужно со мной поговорить. На самом деле меня посетило неприятное чувство, будто ты что-то от меня скрываешь.
Он не ошибся. Я не рассказала ему, как развалилась на глазах у Кайдена. В последнее время Сет был по-настоящему счастлив, ходил на свидания с Грейсоном, и я не хотела портить ему настроение своими мрачными историями.
Я сажусь, беру у Сета холодный кофе и выпиваю почти до дна несколькими глотками.
– Я думала, ты утром поедешь домой.
– Да, – кивает он и тянет кофе через соломинку, – но сначала отвезу Грейсона, а сам поеду немного позже.
– Он поедет домой с тобой? – Я подтягиваю колени к груди и кладу на них подбородок.
– Ни в коем случае, – мотает Сет головой с изумленным выражением на лице. – Как ты себе это представляешь: я заявляюсь домой с Грейсоном и знакомлю его со своей матерью? Кроме того, я его мало знаю.
– Но сколько времени тебе нужно, чтобы знакомство приобрело какое-то значение? – Я поднимаю голову.
– Когда нужно принимать решение, я избавляюсь от причин, которые меня останавливают. – Сет опирается руками на мои колени.
– Но это не означает, что ты говоришь «прощай» лучшему другу? – Я притворно надуваю губы.
– Это только одна причина, – серьезным тоном говорит Сет. – А вторая состоит в том, что утром я случайно встретил Кайдена. Обычно мы перебрасываемся парой глупых фраз, и все, а сегодня он долго расспрашивал меня о тебе. Хотел выпытать, знаю ли я, что ты собираешься делать на День благодарения, и встречусь ли я с тобой позже. Ты ничего не хочешь рассказать мне?
– А должна? – Я сдвигаю брови.
– Между вами что-нибудь произошло? – Сет кивает и ставит пластиковый стаканчик на пол между ног.
– Может быть. – Я смущаюсь.
Сет терпеливо ждет объяснений. Наконец, вздохнув, я вываливаю на него все, опуская только самые яркие подробности, но сказанного достаточно, чтобы уловить суть.
– Ты рассказала ему? – удивляется Сет. Его карие глаза расширяются. – Все-все рассказала? Почему ты не сообщила об этом мне? Такую информацию нужно было донести до меня как можно скорее.
– Потому что ты был такой счастливый, а я сама не понимала, что чувствую по этому поводу. То есть я сказала Кайдену случайно. – Я сбрасываю одеяло, пододвигаюсь к краю кровати и свешиваю ноги. – Когда потеряла контроль над собой.
– Потому что он прикасался к тебе?
– Нет, не потому. Мне нравилось, что он меня трогает, просто он произнес слова, которые напомнили мне о… том.
– Кайден обращался с тобой хорошо? – Сет поднимает стаканчик с пола и помешивает кофе соломинкой. – Он не обидел тебя? Не выказал брезгливости после того, как ты ему все рассказала?
– Кажется, он перенес это нормально. – Я беру свой запотевший стаканчик, мои ладони становятся влажными. – Но он мог бы сделать что-нибудь не так, потому что ему было очень жаль меня.
– Или потому, что понимает, каково это, когда тебя унижают. – Сет постукивает пальцами по колену.
