Городские войны уничтожили часть Дублина, превратив проспекты в трущобы, а улицы – в поле битвы. Впрочем, он плохо помнил те времена: главное закончилось еще до его рождения. Но последствия этих войн ощущались еще целое поколение.
Здесь продолжал витать дух бедности и воровства. Голод и гнев жили бок о бок. Впрочем, войны, конфликты, голод и бедность были ирландцам не в диковинку. Они писали об этом стихи, пели песни. И пили по вечерам. В том числе и в «Грошовом поросенке» – соседней пивной, где собирались все местные подонки.
Впрочем, тогда и самого Рорка можно было назвать также.
«Поросенок» тянул Рорка и ему подобных, как магнит. Там можно было выпить пинту пива, не боясь полицейской облавы. Там была девушка, которую он любил как мог, и друзья, которыми он дорожил.
«Которых уже давно нет на свете, – подумал Рорк, остановившись у дверей. – Всех, кроме одного. Я вернулся в „Грошовый поросенок“, к другу детства. Может быть, этот друг поможет мне найти ответы».
Он вошел в тускло освещенный зал, обитый панелями из темного дерева, где пахло пивом, виски, сигаретным дымом и негромко звучали бунтарские песни.
Брайан нацеживал в кружку «Гиннесс» и беседовал с каким-то древним стариком. За низкими столиками сидели люди, пили и ели сандвичи. По видео передавали какую-то британскую «мыльную оперу», но звук был приглушен, и на экран никто не обращал внимания. День только начинался, но зайти в пивную можно когда угодно. Куда еще отправиться человеку, которому хочется поговорить или просто выпить в компании?
Рорк подошел к бару и стал ждать. Когда Брайан поднял взгляд, его круглое лицо озарила улыбка.
– Надо же, кто снова изволил пожаловать в мое скромное заведение! По этому поводу следовало бы распить бутылку французского шампанского. Вот только шампанского я не держу.
– Сойдет и пинта пива.
– Мистер О'Лири, сэр, вы узнаете этого малого?
Старик поднял голову, и Рорк увидел лицо, узкое как бритва, и голубые глаза с красными прожилками. О'Лири взял протянутую Брайаном кружку и сделал глоток.
– Рорк, верно? Только выросший и вырядившийся, как принц. Когда ты воровал товар у меня в магазине, то выглядел покруче.
– А вы не раз гонялись за мной с метлой.
– Да уж… Но можно было не сомневаться, что после таких визитов твои карманы изрядно тяжелели.
– Верно. Рад снова видеть вас, мистер О'Лири.
– Что, разбогател?
– Есть немного.
– Раз так, он заплатит и за себя, и за вас, – сказал Брайан и сунул кружку Рорку.
– С удовольствием. – Рорк вынул кредитку, которой хватило бы, чтобы оплатить дюжину кружек, и положил ее на стойку. – Брайан, мне нужно поговорить с тобой наедине.
Дружба дружбой, а денежки врозь… Купюра тут же исчезла в кармане Брайана.
– Раз так, пойдем в кабинет. – Он повернулся и стукнул кулаком в дверь позади бара. – Джонни, поднимай свой ленивый зад и занимай место за стойкой!
Брайан подошел к маленькой комнатке в конце зала, пропустил Рорка и закрыл дверь.
– А где лейтенант Лапочка?
– Осталась дома.
– Как она поживает?
– Спасибо, хорошо. Работает в поте лица.
– По-прежнему рыщет по городу, разыскивая преступников? Поцелуй ее за меня и напомни, что я жду, когда ты ей надоешь? – Он сел на стул с веретенообразными ножками и улыбнулся. – Черт побери, до чего рад тебя видеть! Надеюсь, тебя привела ко мне не печальная причина, как в прошлый раз.
– К счастью, нет. Я приехал не для того, чтобы похоронить еще одного друга.
– Упокой господь его душу. – Брайан чокнулся Рорком. – За Мика.
– За Мика и всех тех, кого нет с нами. – Рорк выпил и уставился в кружку.
Брайан внимательно посмотрел на него.
– Что тебя беспокоит?
– Долго рассказывать.
– А разве мы куда-то торопимся? Тем более что ты уже оплатил мое время.
– Ты помнишь Мег Рорк?
Брайан нахмурился и выпятил губы.
– Я помню, что она жила здесь, потом уехала, и никто о ней не жалел.
– А ты никогда не слышал… никто не говорил о девушке, которая жила с Патриком до прихода Мег?
– Мне сдается, таких было много. Но до Мег? Не могу сказать. О господи, Рорк, тогда я был таким же грудным младенцем, как и ты.
– Патрика знал твой отец, причем близко. В твоем доме или по соседству никогда не звучало имя Сиобан Броди?
– Нет. Не помню. А что?
– Брай, она была моей матерью. – У Рорка сжалось горло, и он откашлялся. – Я выяснил, что меня родила не Мег, а эта девушка из Клэра. – Он поднял глаза, – Брайан, этот ублюдок убил ее. Убил.
– Боже милосердный… Я не знал этого. Клянусь тебе.
– Я не думаю, что он сделал это один. Кто-то либо помогал ему, либо знал о случившемся.
– Мой отец время от времени работал на него и проворачивал всякие темные делишки. Но убить девушку? – Брайан испуганно посмотрел на Рорка и покачал головой: – Он не стал бы участвовать в этом.
– Нет. Я думал не о нем.
– А о ком же? – Брайан тяжело вздохнул. – Время было ужасное. Кое-где еще вспыхивали бои. Смерть была повсюду, а человеческая жизнь ничего не стоила.
– У него были дружки. Я хорошо помню двоих. Донал Грогин и Джимми Бенниган. Они должны были знать.
– Может быть. Вполне возможно, – задумчиво сказал Брайан. – Но Бенниган умер в тюрьме несколько лет назад. Он не сумеет тебе помочь.
– Знаю. – Рорк уже навел справки. – Однако Грогин жив и, кстати сказать, обитает неподалеку.
– Верно. Правда, он не был здесь уже несколько лет. Зато часто появляется у реки, в пивной «Воровской притон». Туристы думают, что это всего лишь цветистое название, и валят туда валом. Но большинство тут же уходит.
– Он может быть там, но в это время дня, скорее всего, сидит дома.
– Скорее всего. – Брайан не сводил глаз с лица Рорка.
– Я могу все сделать сам и не обижусь, если ты не пойдешь со мной. Но с напарником это будет проще и быстрее.
– Сейчас?
– Лучше не медлить.
– Тогда пошли, – сказал Брайан.
– Поэтому ты и прилетел без своего копа? – спросил Брайан, когда они вышли из переулка.
– В частности. – Рорк рассеянно потрогал лежавший в кармане пистолет. – У нас разные методы опроса свидетелей.
Брайан похлопал себя по карману, где лежала кожаная плетка.
– Ну, положим, копы тоже не особенно церемонятся. Пару раз они давали мне в морду.
– Она тоже может дать в морду, но позволяет сопернику нанести удар первым. Поверь мне, ее методы эффективны. Вот только времени требуют больше. А я тороплюсь.
Он крутил на пальце обручальное кольцо и шел по улице, которую Ева узнала бы. Она не смогла бы прочесть надписи на стенах, потому что это был гэльский язык, вошедший в моду у местных бандитов, когда Рорк был ребенком. Но прекрасно поняла бы смысл этих надписей и выражение лиц тех, кто стоял в подворотнях.
