сомневалась.
– Провокатор, – сузив глаза, прошептала она, быстро забирая пакет из его рук и заставляя Грега теперь уже засмеяться в голос. Она открыла «подарок» и в нос ей тут же ударил бесподобный запах свежей выпечки, от которого, – Господи, и это было невероятно, – у неё заурчало в животе! Разглядев незатейливый рисуночек из глазури, Эбби не смогла не улыбнуться. – Ты купил мои любимые маффины? С милыми мишками Тедди мимо которых я никогда не могу пройти?
– Нравится? Я очень старательно выбирал каждый кекс.
– Они чудесные, – честно ответила Эбигейл, – спасибо.
– Прости, что не приготовил сам. Ты же знаешь – я и кухня несовместимы.
– О, да! Я помню, как на день Благодарения ты весьма талантливо испепелил бедную утку, – она неожиданно тоже рассмеялась, вспоминая тот пренеприятнейший для Грега казус. – А ведь я оставила вас наедине всего на пять минут.
– Я не думал, что та кнопка увеличивает огонь в духовке, – теперь уже глаза сузил он.
Эбби неожиданно стало ещё веселее. Она непроизвольно засунула руку в пакет и вытащила один маффин.
– Вот почему я перестала пытаться научить тебя готовить, – она улыбнулась шире, а затем откусила кусочек от шоколадного десерта.
– Хочешь сказать, что я совершенно ни на что не гожусь?
– Ммм… дай подумать… – Эбби выдержала паузу, а затем не спеша развернулась так, чтобы находиться ровно напротив и заглянула ему в глаза. Увидев слегка посерьезневшее лицо Грега, она невольно улыбнулась. – Ты фантастический врач. Один из лучших в мире. И просто невероятный человек. Милый, добрый и заботливый. Всегда готовый протянуть руку помощи. Щедрый, ласковый и сильный. Ты не боишься говорить то, что думаешь и чувствуешь. Когда ты шутишь, даже самый опечаленный человек начинает смеяться, а когда улыбаешься – многое тут же обретает смысл. – Она сглотнула, а затем сильнее сжала пальцами ткань его рубашки, сознательно опустив голос до шепота: – Ты, наверное, и не знаешь, что излечиваешь не только тела, но и сердца. Исцеляешь израненные души и… возвращаешь желание жить. Я ведь тоже… моя душа… – Эбби запнулась, пытаясь сделать вдох, но легкие словно что-то внезапно перекрыло. Она не знала, почему, но глаза внезапно защипало, а в груди потяжелело так, словно кто-то намеренно хотел причинить ей невыносимую боль, накидывая гирю за гирей, ожидая, когда она не выдержит и падет на колени.
Грег едва заметно шевельнулся, и, не сводя с её лица взгляда, осторожно обхватил его своими ладонями. От его теплого и невероятно нежного прикосновения ей на самом деле стало легче дышать.
– Ты не должна говорить мне всё это, – прошептал он, большим пальцем слегка коснувшись щеки. – Не должна говорить только потому, что чувствуешь себя обязанной…
– Грег, я…
– …если ты совершенно ничего ко мне не чувствуешь, скажи. Скажи, как есть, но прошу, не давай мне ложную надежду.
Его тихая просьба совершенно лишила её возможности шевелиться. Она стояла, словно намертво пригвожденная к земле, и при этом была не в силах вымолвить ни единого слова. Произнести ни звука. Да и знала ли она, что ответить? Знала ли, как?
– Кхм, – внезапное покашливание заставило её резко отпрянуть. Слишком. Слишком резко. Мэнди сделала виноватое лицо. – Простите, что помешала, но… ммм… Эбс, ты нужна на вилле. Прямо сейчас.
– Что случилось? – Взволнованно спросила она, ощущая, как беспокойно заколотилось сердце. – Что-то с Адель? Она поранилась? Снова кричит?
– Нет-нет, успокойся. Ади в полном порядке. Ничего такого не произошло, просто… – Мэнди ненадолго замолчала, видимо пытаясь подобрать слова. – …кое-кто приехал и хочет с тобой поговорить, – с видимым облегчением проговорила она, а затем мельком взглянула на Грега. – Наедине. – Поняв, что Эбигейл собирается снова начать свои расспросы, её сестра сморгнула и выдохнула: – Пожалуйста, ни о чем меня не спрашивай, просто пошли. Ты сама всё увидишь.
Медленно подняв на Грега свой потерянный и немного взволнованный взгляд, Эбби ждала, что он, возможно скажет что-то, что запретит её мыслям бегать в таком хаотичном беспорядке, как теперь. Или хотя бы кивнет. Но ничего похожего не случилось. Он просто молча, словно застывшая статуя, смотрел ей в глаза, и она лишь слышала, как тяжело он дышал.
Отведя глаза, Эбби направилась к сестре. Наверное, только полная идиотка не поняла бы, какое смятение сейчас испытывает мужчина, вопрос которого так и остался без ответа. Он был огорчен? Раздосадован? Да, это можно было без труда прочесть по его лицу. Но вот она сама… её чувства были совершенно иными. Она ощущала… облегчение. И мысленно благодарила того, кто захотел видеть её именно сейчас. В эту самую минуту.
Около поворота Эбигейл на мгновение обернулась – Грег стоял на том же самом месте, обратив взор к океану и запустив руки в карманы джинсов. Она всё ещё до конца не понимала, что чувствовала к этому мужчине, лишь знала, что «дыма без огня не бывает». Когда он находился рядом – её сердце переставало болезненно ныть. Оно успокаивалось. И просто билось. Может быть, именно это ей и нужно? Спокойствие.
Эбби провела рукой по перилам пирса, а затем завернула за угол. Приближаясь к дому, она всё явнее ощущала внутреннюю тревогу. Кто хотел поговорить с ней? И о чем? Её семья была с ней. Знакомых, которые бы знали о том, что она в Лодердейле, у неё не было, кроме, разве что, её помощницы Кэтрин. Но она бы позвонила прежде, чем приехать. Может быть, Элли смогла отложить свои дела и вырваться к ним хотя бы на денек? Нет, тогда Мэнди вела бы себя иначе.
Подняв голову, Эбигейл сразу же заметила человеческий силуэт. Дерево сильно закрывало ей обзор, да и было уже достаточно темно, но в том, что перед ней стоял мужчина – сомнений не было никаких. У него была широкая спина и руки… руки он сунул в карманы. Она замедлила шаг, пытаясь понять, не обманывают ли её глаза: рубашка… она узнала бы эту вещь из тысячи самых похожих, самых идентичных. Узнала бы лишь потому, что своими собственными руками вышивала Его инициалы на ткани левого рукава. Инициалы, которые теперь смогла отчетливо разглядеть.
Инстинктивно вцепившись пальцами в кору ближайшего дерева, она выдохнула, вместе с воздухом выпустив наружу какой-то странный звук, отдаленно похожий на короткий мучительный стон.
Фигура тут же замерла, а затем начала медленно поворачиваться.
Сегодня стоял самый холодный день января – солнце совсем скрылось, поднялся практически северный ветер, на землю падал снег. Даже одетый в теплое пальто, шапку и шарф, он всё равно чувствовал,
