За эти две недели он настолько привык к молчанию, что звуки собственного голоса казались ему странными, словно раскаты эха, звучавшего в душе.
Вылив в ванну горячую воду, он снова поставил кастрюли на огонь. Пока девочка была в ванной, он сел за старую пишущую машинку «Оливетти», принадлежавшую еще его матери. Как-то лучше пишется под стук этих древних клавиш.
Надев очки, он стал читать то, что напечатал вчера.
И увлекся.
Непонятно, сколько времени прошло, но, случайно подняв глаза, он увидел ее стоящей у стола. Как она умудрилась прокрасться так бесшумно? Мокрые спутанные волосы повисли унылыми сосульками, запястья и щиколотки ярко-красные и воспаленные, зато лицо чистое и сияющее.
– Привет! – воскликнул он, снимая очки. – Прости, что не слышал, как ты подошла. Стоит сесть за работу, тотчас же забываю, где я и что со мной. Что ты стоишь? Садись на диван.
Он вынул расческу, вымыл хорошенько и минут десять старательно расчесывал ее спутанные волосы. Затем снова наложил антисептическую мазь и перевязал ей руки и ноги. Конечного мешало бы ее осмотреть, но как стащить рубашку? Трудно представить, чем это кончится. Надо пуститься на хитрости.
– Ну а теперь, – объявил Рамзи поднимаясь, – посмотрим, как насчет одежды.
Ее вещи, пожалуй, следует как можно скорее выбросить. Вряд ли они пробудят в девочке приятные воспоминания.
– Станешь настоящей моделью. Как тебе вот это?
Он вытащил мягкий шерстяной пуловер с длинными рукавами. По крайней мере в этом она не замерзнет.
– Переоденешься в ванной. – Рамзи вручил ей пуловер.
* * *
Девочка беспрекословно подчинилась. И на этот раз вернулась минут через пять. Свитер доходил до щиколоток, рукава тянулись по полу. Рамзи закатал их до локтей. Сейчас она выглядела уморительно трогательно.
Какая сволочь сотворила такое с ребенком?
– Ты знаешь столицу Колорадо?
Девочка кивнула. Рамзи вытащил карту, но тут сообразил, что она, должно быть, не умеет читать. Оказалось, что это не важно. Малышка безошибочно показала на Денвер, отмеченный красной звездочкой. Значит, она живет в Колорадо.
– Ну и молодец! Боюсь, мои племянники и племянницы не знают столиц ни одного штата. Даже Пенсильвании, где сами живут. А тебе известно, где мы сейчас?
Страх, леденящий, животный страх.
– Мы в Скалистых горах, – небрежно пояснил Рамзи, – в двух часах езды от Денвера. Поблизости нет лыжных курортов. Так что здесь почти не бывает туристов. Однако красивее места я не встречал. Ты смотришь по телевизору «Звездные походы»?
Малышка кивнула. Румянец постепенно возвращался на щеки.
– Местное население называет эти пики Ференджи-Рейндж.
Она открыла рот и потерла пальцем зубы.
– Верно! Все эти вершины зазубрены, обломаны и словно валятся в сторону. Ни дать ни взять ведьмины клыки.
Рукава свитера размотались и снова волочились по полу. Он наклонился, чтобы подвернуть их. Девочка отчаянно пискнула и, подбежав к стене у камина, свернулась клубочком, совсем как в кухне.
Он перепугал ее!
Рамзи медленно поднялся, подошел к дивану и сел.
– Прости, что напугал тебя. Я всего-навсего хотел закатать твои рукава. Видишь ли, руки у тебя куда короче, чем мои. Мне стоило сначала предупредить тебя, что я собрался делать. Можно, я подберу рукава? По-моему, в кухонном столе валяются английские булавки. Я заколю их, чтобы больше не думать об этом.
Девочка встала и направилась к нему. Крошечный шажок, и она замерла. Еще шаг. Очередная пауза. Она, не скрываясь, изучала его, взвешивала все «за» и «против», стараясь понять, не набросится ли он на нее. Наконец она оказалась рядом, вопросительно глядя на Рамзи. Он улыбнулся и, осторожно подняв руку, засучил ей рукава.
– Замечательно, а теперь попробую заплести тебе косу. Правда, я в этом не силен, но, во всяком случае, волосы не будут лезть тебе в лицо.
Коса получилась не так уж плохо. Ободренный своими достижениями, он закрепил хвостик резинкой, ранее стягивавшей пакет с персиками.
– Солнце сегодня такое яркое! И не слишком холодно. Если я заверну тебя в покрывало, не хочешь по сидеть на свежем воздухе?
Ему следовало бы этого ожидать. Она в мгновение ока порхнула на кухню. И конечно, опять прижалась к проклятой стенке. Но по крайней мере не заперлась в ванной.
Что предпринять?
Самое главное – не торопиться. Не делать резких движений. Слава Богу, в хижине завалялось несколько старых журналов.
– Будешь смотреть фотографии? Давай вместе по листаем журналы, а я почитаю подписи под снимками.
Нерешительно поглядев по сторонам, девочка кивнула.
– Но сначала я все-таки заколю тебе рукава.
Она покорно последовала за ним в комнату. Тут ему пришлось нелегко, поскольку девочка не хотела подходить к нему. В конце концов журнал очутился на диване между ними. И к тому же ему удалось накинуть на нее плед.
Задумчиво оглядев ее, Рамзи провозгласил:
– Носки!
Девочка замигала и вопросительно склонила голову набок.
– Мне не нравится, что ты ходишь босой. Не примерить ли тебе мои носки? Конечно, они наверняка дойдут тебе до ушей. Но может, ты решишь стать клоуном?
Будешь прохаживаться передо мной взад и вперед. Посмотрим, сумеешь рассмешить зрителей или нет. Ну, что скажешь?
Идея оказалась гениальной. Правда, она не попыталась намеренно позабавить его, но слегка улыбнулась, когда подтянула носки выше колен.
Едва ли не час ушел на то, чтобы перелистать до конца журнал «Пит» за прошлый октябрь. Пожалуй, больше ему никогда не захочется полюбоваться фото Синди Кроуфорд. Она мелькала почти на каждой странице. Дочитав рассказ о мучительно долгом примирении кинозвезды с блудным братом, Рамзи поднял голову.
Малышка спала, прислонившись к подлокотнику кресла и подложив ладонь под щеку.
Он получше укрыл ее пледом и вернулся к пишущей машинке.
И едва не разбил очки, пулей вскочив с кресла. Ужасный тихий вой сверлил мозг.
Видимо, девочке приснился кошмар: она металась, билась, раскрасневшееся лицо было искажено страхом.
Ничего не поделаешь, придется ее разбудить.
Он осторожно тронул ее за плечо:
– Проснись, солнышко. Дорогая, не плачь.
Малышка открыла глаза. По щекам катились слезы.
– Успокойся, маленькая.
Не сознавая, что делает, он посадил ее к себе на колени.
– Мне так жаль, детка. Но теперь все будет хорошо.
Он нежно прижал темноволосую головку к своей груди и стянул потуже плед. Носок свисал с ее левой ноги.
Рамзи подтянул его и снова привлек девочку к себе.
– Все в порядке, малышка, все в порядке. Я никому не позволю тебя обидеть. Клянусь. Никто и никогда пальцем тебя не тронет.
