— Хороший удар левой, — прокомментировал Фини. — Хорошее завершение ударом ногой. Скиннер кретин.
— Почему ты так говоришь, Фини? — спросила Пибоди. — Он ведь икона.
— Кто сказал, что иконы не могут быть кретинами? — Он откинулся назад. — Любит хвастаться, как в одиночку подавил Городские Войны. Говорит о них так, словно их сутью были долг, романтика и патриотизм. На самом деле главным было просто выжить. И это было ужасно.
— Для переживших сражение типично романтизировать его, — вмешалась Мира.
— Нет ничего романтичного в перерезании глоток или Пятой Авеню, усыпанной частями тел.
— Да, очень весело. — Моррис подтолкнул к Фини новый стакан. — Выпей ещё пива, капитан.
— Полицейские не хвалятся своей работой. — Фини поймал стакан. — Они просто делают её. Если бы я был рядом, Даллас, я бы помог тебе уложить этих его «костоломов».
Вино и его тон настроили её на сентиментальный лад, она ласково ткнула его локтем.
— Точно. Мы можем пойти найти их и поколотить этих безмозглых. Ну, вроде завершения вечерней развлекательной программы.
Рорк положил руку ей на спину, когда один из его работников службы безопасности подошёл к столику и, наклонившись, что-то прошептал ему на ухо. Он кивнул и веселье исчезло с его лица.
— Кто-то вас опередил, — сказал он. — То, что осталось от тела, лежит на лестничной площадке между восемнадцатым и девятнадцатым этажами.
Ева стояла наверху лестничного пролёта. Некогда девственно белые стены были забрызганы кровью и мозгами. Такими же тошнотворными пятнами была заляпана лестница, на которой, неуклюже раскинув руки и ноги, навзничь лежало тело.
Уцелевшая часть его лица и волосы позволили Еве опознать в нём мужчину, чей нос она сломала несколько часов назад.
— Похоже, кто-то был зол на него больше, чем я. У твоих ребят есть изолирующий состав? — спросила она у Рорка.
Когда Рорк протянул ей маленький балончик, она обработала им руки и туфли.
— Мне бы не помешал диктофон. Пибоди, помоги службе безопасности отеля перекрыть лестничный пролёт. Моррис, — она протянула ему балончик, — со мной.
Рорк дал ей прикрепляемый к одежде миниатюрный диктофон, принадлежащей его службе безопасности, и сделал шаг вперёд по направлению к месту происшествия. Ева положила руку ему на грудь.
— Никаких гражданских, независимо от того, являются они владельцем отеля или нет. Просто подожди. Почему бы тебе не дать Фини разрешение на конфискацию дисков с записями видеонаблюдения этого сектора отеля? Это сбережет нам время.
Она не стала дожидаться ответа, начав спускаться по лестнице, и, подойдя к телу, присела возле него на корточки.
— Тут не кулаками поработали. — Она обследовала его лицо. Одна сторона была полностью разбита и буквально провалилась внутрь черепа, другая осталась практически нетронутой. — Левая рука сломана. Парень был левшой. Я заметила это на приёме. Скорее всего на него напали слева и сначала сломали руку.
— Согласен. Даллас? — Моррис дёрнул головой, указывая в сторону семнадцатого этажа. Толстая металлическая бита, покрытая запекшейся кровью, лежала на ступеньках внизу лестницы. — Вон той штукой вполне могли нанести такие увечья. Я смогу уточнить у местных судмедэкспертов на вскрытии трупа, но предварительный осмотр позволяет мне сказать, что это и есть орудие убийства. Хочешь, чтобы я раздобыл несколько пакетов для улик и парочку комплектов инструментария?
Она начала было говорить, но затем шумно вздохнула. Запах смерти щекотал ей ноздри, и он был таким знакомым.
— Это не наша территория. Делом должна заняться полиция станции. Проклятье.
— Должен быть способ как-то это уладить, ведь твой муж владеет этим местом.
— Может быть…
Она окунула покрытый изолирующим составом палец в лужицу крови, выудив оттуда что-то металлическое, цвета серебра. И узнала звезду, которую носят на эполетах охранники отеля.
— Кто мог быть настолько глуп, чтобы насмерть забить человека в отеле, где полным полно полицейских? — изумился Моррис.
Ева покачала головой и поднялась.
— Давай-ка начнём.
Поднявшись вверх, на лестничную площадку, она осмотрела коридор. Если бы она была в Нью-Йорке, то сейчас провела бы тщательный осмотр тела, установила время смерти, собрала данные и улики с места преступления. Она бы вызвала свою команду криминалистов и чистильщиков, и отправила людей делать поквартирный обход.
Но она была не в Нью-Йорке.
— Твоя служба безопасности уже известила полицию станции? — спросила она у Рорка.
— Они уже едут.
— Хорошо. Замечательно. Мы обеспечим сохранность места преступления и окажем всевозможную помощь. — Она неторопливо выключила диктофон. — Здесь у меня нет никаких полномочий. Формально, я не должна была даже заходить на место преступления. Ранее у меня была стычка с жертвой и это делает ситуацию ещё более щекотливой.
— Я владею этим отелем и у меня контрольный пакет акций станции. Я могу обратиться за помощью к любому представителю органов правопорядка.
— Так, с этим разобрались. — Она посмотрела на него. — Один из твоих охранников потерял звезду. Она там внизу, залитая кровью жертвы.
— Если один из моих людей причастен к этому, то ты получишь мое полное содействие в установлении его личности и задержании.
Она снова кивнула.
— С этим тоже разобрались. Какой у тебя набор охранных установок для этого сектора?
— Полнофункциональные камеры: коридоры, лифты, лесничные пролеты. Здесь полная звукоизоляция. Фини получит диски.
— Ему придётся передать их полиции станции. Когда дело касается убийства, у них есть максимально семьдесят два часа, прежде чем они будут обязаны передать расследование в МПО. А поскольку здесь присутствуют люди из МПО, то, со стороны полиции станции, было бы разумно передать дело прямо сейчас.
— Ты этого хочешь?
— Дело не в том, чего я хочу. Послушай, это не моё дело.
Он вынул платок из кармана и вытер кровь с её руки.
— Неужели?
Затем он повернулся, когда начальник полиции вышла из лифта.
Ева никак не ожидала увидеть величественную брюнетку в коротком черном платье и с такой огромной копной волос, что их бы вполне хватило для наполнения матраца. Пока она быстро шла к ним по коридору на высоченных каблуках, Ева услышала благоговейную оценку Морриса.
— Вот это да!
— Чёрт побери, сохраняй достоинство, — проворчала Ева.
Брюнетка остановилась, быстро осмотрелась.
— Рорк, — произнесла она голосом, пробуждающим фантазии о жарких ночах в пустыне.
