Из динамиков доносится шум, и мы оба возвращаемся к экрану, когда датчи УЗИ-аппарата скользит по Сашиному животу.
Я вижу его. Я вижу своего ребенка. Это просто крошечное нечеткое пятно на экране, на которое указывает лаборантка. Но он есть. А еще есть сердцебиение. Сильное, как я и предполагал.
Лаборантка и Саша начинают говорить одновременно.
— Ш-ш-ш… — говорю я им.
Саша моргает и смеется.
— Ты только что шикнул на меня?
Я прочищаю горло, а мои щеки горят, когда я понимаю, что сделал.
— Я просто хотел еще немного послушать.
— Можете слушать сколько угодно, — говорит лаборантка.
Что я и делаю. Я слушаю и впитываю каждый звук в себя. Запоминаю каждую деталь на экране. Когда я, наконец, отвожу взгляд, Саша улыбается мне. Она больше не нервничает, и я рад.
— Хорошо, — говорю я лаборантке.
Она указывает на несколько вещей на фотографии и проверяет все. Она говорит, что пока не может сказать, мальчик это или девочка, но это не имеет значения. Саша вбила себе в голову, что не хочет этого знать, и я согласился, что это нормально.
Я все равно знаю, что будет мальчик. Иначе просто не может быть. Потому что я понятия не имею, что делать с девочкой.
Лаборантка заканчивает сеанс диагностики и выскальзывает из комнаты, давая Саше время прийти в себя. Но прежде чем она успевает это сделать, я наклоняюсь и целую ее. Она самая красивая женщина, которую я когда-либо видел. Ничего не поделаешь, особенно здесь и сейчас.
Когда я отстраняюсь, она задыхается и волнуется. И мне это тоже нравится.
— Теперь мы можем отправиться домой? — спрашивает она. — И оставаться там… примерно неделю.
— Да, — отвечаю я. — Давай отвезем тебя домой.
ГЛАВА 47
Саша
Когда я сказала, что хочу, чтобы Ронан остался дома со мной, я действительно не думала, что он сможет так сделать. Но он здесь уже четыре дня и теперь официально сводит меня с ума.
Очевидно, он воспринял все, что было упомянуто на приеме у врача, как потенциально возможные красные карточки. Он следит за каждым моим движением. Помогает мне спуститься с лестницы. Не позволяет мне готовить. Не забывает напомнить Дейзи, что ей больше нельзя сидеть рядом с моим животом. Я подвела черту, когда он попытался установить предохранительные поручни по всей ванной, сославшись на потенциально существующий риск, что я подскользнусь там.
— Ронан.
— Да? — он отрывает взгляд от книги, его глаза изучают меня, как будто что-то может быть не так.
— Разве тебе не нужно возвращаться на работу?
Он моргает, глядя на меня. А потом хмурится: — Разве ты не хочешь, чтобы я был здесь с тобой?
— Конечно, хочу, — отвечаю я ему. — Но я также хочу, чтобы все было нормально. Я бы предпочла, чтобы ты разгребал дела в клубе сейчас, чтобы потом, когда ты мне действительно будешь нужен, ты был здесь, рядом со мной.
— Я все уладил, — говорит он. — Теперь я могу быть здесь.
— Ладно, но,… — вдыхаю я. — Тебе нужно немного умерить свой пыл, хорошо?
— Не понимаю, — отвечает он.
И я знаю, что на самом деле это не так.
— Я в порядке. С ребенком все в порядке. Я знаю, что у меня был небольшой приступ паники в кабинете врача. Но теперь я в порядке. Я не хочу, чтобы ты так беспокоился обо всем, хорошо? Я переживаю, когда ты так делаешь.
— Но я люблю тебя, — отвечает он.
И я улыбаюсь, потому что… ну, Ронан это Ронан.
Я переползаю через диван и сажусь к нему на колени, обнимаю его за шею и целую.
— Я тоже люблю тебя, Ронан, — шепчу я ему. — Тебе повезло, что ты очарователен. Потому что иногда ты сводишь меня с ума.
— Теперь ты понимаешь, что я чувствую, — говорит он, обхватив мою задницу руками. — Я все время беспокоюсь о тебе, Саша. Все время. Я не знаю, как это остановить.
— Это любовь, — отвечаю я. — Подожди, пока не познакомишься с нашим ребенком. Все станет только хуже.
Он целует меня глубоко и сильно и начинает ласкать мое тело под одеждой. А потом он несет меня по коридору в спальню, отбрасывая преграды из одежды на своем пути. Хотя мне потребовались месяцы, чтобы раздеть его в первый раз, теперь он не хочет ничего другого. Ему нравится ощущение соприкосновения кожи к коже. И мне тоже.
Он занимается со мной любовью. Он все еще делает это лихорадочно страстно, но вместе с тем так нежно. Даже по проишествии всего этого времени мне все равно кажется, что это у нас происходит как в первый раз. Он входит в меня и остается там, покрывая все мое лицо поцелуями.
— В это же время на следующей неделе, — говорит он. — Я наконец-то назову тебя своей женой.
* * *
В течение недели перед нашей свадьбой я трачу много времени, выбирая вещи для детской. Ронан сопровождает меня повсюду и никогда не жалуется. Он даже складывает все вместе.
Меня это не должно удивлять, но он очень ловок и в таких вещах. Он всегда перечитывает инструкции по три раза, прежде чем начать что-то делать, но как только он начинает что-то делать, все мгновенно встает на свои места.
Мне нравится наблюдать за тем, как он это делает. Такие простые вещи. Но это часть процесса построения совместной жизни. Кусочек за кусочком.
Когда я думаю о том, что выйду за него замуж через каких-то пять коротких дней, это до сих пор кажется мне сном. Наша жизнь далека от совершенства. Я выхожу замуж за мафиози. Этот мир может быть темным, хаотичным и полным неизвестности. Но единственное, что я знаю наверняка, это то, что с Ронаном на моей стороне мы сможем править этим миром вместе.
Я не хочу, чтобы наше прошлое диктовало нам будущее. Я хочу убрать плохое и заменить его хорошим. Вот почему, когда у меня появляется свободная минутка, я кое-что рисую для него. Жизнь Ронана была полна зла, мучений и боли. У него есть темная сторона, но в нем также много хорошего.
Я хочу напомнить ему об этом. Я хочу, чтобы он знал, что он не только тот парень, которого из него вылепили в детстве. Так что закономерно, что я кое-что для него нарисовала. Человека с ангельскими крыльями. Крылья, которые, я надеюсь, раскинутся по всей длине его спины и накроют его старые татуировки. Те правила, которые были высечены у него на теле, когда у него не было выбора.
Рисунок появился в моем сне, когда однажды ночью я лежала рядом с ним. И с тех пор я не могу перестать думать об этом. Но теперь, когда я закончила и готовлюсь показать его ему, меня немного подташнивает.
Не знаю, понравится ли ему этот рисунок. Я даже не знаю, согласится ли он сделать еще одну татуировку. И уж точно не хочу, чтобы он думал, будто я хочу его как-то изменить. Или что я не принимаю его таким, какой он есть. Это не тот случай вообще.
Все эти мысли проносятся в моей голове, когда он смотрит на меня со своего места на диване. Он читает, а я смотрю телевизор. Именно я настояла, чтобы мы его купили. Ронан не стал мне перечить. И все чаще и чаще я ловлю его на том, что он смотрит со мной настоящие криминальные сериалы. Мне кажется, они его завораживают.
Но сейчас он смотрит на меня. Как будто он знает, что что-то со мной происходит. Что странно, потому что раньше я думала, что он вообще не восприимчив к подобного рода вещам. Но на самом деле, Ронан более проницателен, чем кто-либо может себе представить. Он просто не трубит об этом на каждом углу.
— Все хорошо? — его взгляд скользит по моему животу. — Ты плохо себя чувствуешь?
— Я в порядке, — говорю я ему. — Просто нервничаю.
Он закрывает книгу, которую держит в руках, и внимательно смотрит на меня.
— Что мне сделать, чтобы тебе стало лучше? — спрашивает он с такой искренностью в глазах, что я не могу не улыбнуться этому красивому мужчине. Моему будущему мужу. Краеугольному камню, моей жизни.
— Я люблю тебя, — выпаливаю я. — Ты ведь это знаешь, верно?
