Подступив ближе, Харли положила руки ему на грудь. Их глаза встретились. Ее руки скользнули сначала по его ребрам, затем по животу, ниже…
– Ты в порядке?
– Да.
Когда ее пальцы потянули завязки на его шортах, она увидела в его глазах удивление, но вместе с ним и понимание. Обычно он первым касался ее, нет, не обычно, всегда: он всегда касался ее первым. Все дело в ее страхах: страхе получить отказ, страхе выглядеть непристойно, страхе быть раненой…
Но больше никаких страхов!
– Харли, почему ты здесь? – повторил он вопрос.
– Мне предложили работу в Колорадо.
– Поздравляю, – ответил он глухо.
– Ты знал, что так будет, – выдохнула она, больше не опасаясь, что он всегда верил в нее, в отличие от нее самой.
– Знал, – согласился Ти Джей.
– Но я здесь не поэтому.
Он не шевельнулся, по-прежнему опираясь на притолоку, словно не доверял себе, боялся коснуться ее, ожидая со своим бесконечным терпением.
Вот только… оно не было бесконечным. Ей почему-то казалось, что оно достигло своих пределов по отношению к ней.
Она прикусила губу.
– Ты кое-что сказал мне на вечеринке у моих родителей.
– Да, помню.
– Я знаю, ты не поверишь, но мне хочется попрощаться так, как ты говорил.
– Я думал, ты не прощаешься.
– Раньше никогда.
Харли привстала на цыпочки и поцеловала его в губы, а почувствовав, как напряглось его тело, провела по губам языком, потом чуть прикусила нижнюю.
– До тебя, – выдохнула в уголок его губ. – До тебя, Ти Джей Уайлдер. Я не могу не попрощаться с тобой. Пыталась, но не могу.
Другой уголок его губ…
– Если только ты не передумал.
– Нет.
В его голосе прозвучала усмешка, но она подозревала, что к ней это не имеет отношения, хотя, к сожалению, он так и не двинулся с места.
– Ты мне нужен, Ти Джей.
Он издал какой-то нечленораздельный звук и переспросил:
– Что ты сказала?
Она уставилась на него:
– Хочешь заставить меня произнести это снова?
– Да.
Она выдохнула.
– Прекрасно. Ты мне нужен, понял? Ты. Мне. Нужен.
– Посмотри-ка: даже не споткнулась.
– Дай мне привыкнуть. Все это так ново для меня. И это не я не нуждаюсь в ком-то, а они во мне, но ты, Ти Джей… – Она прижала руку к ноющему сердцу.
– Ты действительно мне нужен. И я надеюсь, что на сей раз ты поймешь, потому что мне нелегко это повторять.
Он сжал ее подбородок, отчаянно выискивая взглядом в ее лице и глазах подвох, неискренность, а когда ничего не увидел, со вздохом облегчения прижал ее к себе.
– Ты тоже нужна мне, Харли. Так нужна!
Она почувствовала, как в нем что-то расслабилось и его пальцы нежно сжали ее бедра.
Но она нуждалась в большем, поэтому провела пальцами по его груди, ощутив, как вздрагивают мышцы, ниже, мимо пупка к поясу шортов, сидевших на бедрах так низко, что это казалось восхитительно неприличным. При мысли о том, что так распирало тонкую ткань, она едва не задохнулась.
– Как бы не лопнули по швам, – пробормотала Харли.
Он издал сдавленный звук: полусмех-полустон – и опустил голову, зарывшись в волосы, словно не мог себя контролировать.
– Ты опять стоишь по стойке «смирно»?
– Да, – раздался его хриплый голос, от которого в трусиках становилось влажно.
– Поцелуй меня, – прошептала она и тут же взяла дело в свои руки, притянув к себе его голову.
Он положил руку ей на поясницу и притянул к себе. Ладонь сжала ягодицу, но даже столь незначительная преграда, как легкий прозрачный сарафанчик, удобный и простой, раздражала, поэтому он нетерпеливо скомкал подол, нырнул в ее трусики и обхватил голую попку теперь уже обеими руками.
– О боже, Харли! – пробормотал он хрипло, когда его пальцы скользнули еще ниже, между бедрами, и обнаружили горячую влагу.
Она вздрогнула, и он поднял ее, прижав к стене, касаясь губами шеи.
– Я собирался прийти к тебе сегодня. Подождал бы еще десять секунд, и пошел, даже зная, что ты не захочешь…
Она сжала его лицо в ладонях:
– Я хочу, очень хочу!
Между ними было так мало пространства, что губы соприкасались при каждом слове.
– Я хочу тебя, – прошептала она. – Ты мне нужен.
Он раздвинул ее бедра своими и поднял так, что они оказались рот ко рту.
– Тебе нужно это?
– Больше всего на свете!
Слова едва сорвались с ее губ, как он завладел ее ртом, грубо и требовательно. Она отвечала ему с каким-то исступлением, сотрясаясь всем телом, уже на краю. Он сам едва держался, но продолжал целовать, лаская ее бедро.
Она развязала его шорты и спустила с бедер. Да, как обычно, под ними ничего не было, и у нее едва не случился оргазм только от того, что предстало ее взору, а он сорвал с нее трусики…
Все еще целуя ее, изнемогавшую от желания, он задрал сарафан и ворвался в горячую глубину. Стоны наслаждения наполнили комнату, и оргазм у нее наступил через два выпада. Он недалеко от нее ушел – на таком был взводе, что оставаться на ногах не было сил. Сотрясаемый волнами оргазма, он опустился на пол, не покидая ее глубин, ощущая ее мощные сокращения.
Несколько долгих моментов они не могли шевельнуть даже пальцем. Ее лоб прижат к его плечу, его лицо зарылось в ее волосы.
– Кровать, – наконец выдавил Ти Джей, и они каким-то образом добрались в спальню.
Он поставил ее посреди комнаты, но Харли отстранилась, завела руки за спину и развязала сарафан, потом выдохнула:
– Теперь ты.
Ждать, пока он снимет шорты сам, она не стала, а просто стянула и отбросила их в сторону.
– Боже, ты прекрасна! – касаясь пальцами ее окаменевших сосков и подталкивая ее к кровати, прошептал Ти Джей.
Она опрокинулась спиной на матрац, и он прижал ее своей тяжестью, прильнув губами к шее и легонько покусывая нежную кожу, пока ногти впились ему в плечи. Тогда он сместился немного вниз, поцеловал ключицу, полизал груди, а она уже терлась об него в отчаянной попытке облегчить нараставшее давление.
– На этот раз не так быстро, – пробормотал он, прокладывая влажную дорожку по ее животу и раздвигая бедра.
– Ти Джей, мне нужно…
– Все, что угодно, – пообещал он, располагаясь у нее между ног и с вожделением рассматривая ее лоно…
«Тебя, – хотела она сказать. – Мне нужно, чтобы ты любил меня».
Медленно он обвел пальцем ее бугорок, и она, дернувшись, выгнулась, безмолвно умоляя о большем. Но он не желал торопиться. Одна рука продолжала ласкать ее лоно, а другая скользила по животу. Нагнув голову, он принялся целовать и покусывать внутреннюю поверхность ее бедер. Дневная щетина легонько царапала чувствительную вздрагивающую плоть, заставляя ее стонать.
– Тебе это нравится. – И он сделал это снова. – Да, мне тоже очень нравится. – Он поцеловал другое бедро и то, что между. – И это, – заметил он вкрадчиво. – Это я просто обожаю.
