Галина и Юрий сидят за столом. Юрий смотрит на меня, неуверенную и дрожащую у дверей ванной. Он указывает на один из складных металлических стульев:
— Садись.
Должна ли я драться с ним? Или ослушаться? Моё лицо болит, и я не вижу каких-либо преимуществ над ним. В ванной не было ничего, что я могла бы использовать в качестве оружия, да и весь склад абсолютно пустой. После секундного колебания я подхожу и сажусь напротив Юрия и женщины.
Он подталкивает ко мне пакет с фастфудом:
— Ешь.
Я смотрю на него, пытаясь понять, не уловка ли это, но он не двигается, и тогда я дотягиваюсь своей ушибленной рукой до пакета.
Он одаривает меня улыбкой и делает ещё одну затяжку.
В пакете обнаруживается гамбургер и картошка, а также салфетки. Я копаюсь в пакете, пытаясь найти пластмассовый нож или что-то ещё, но нет. После секундного разочарования я хватаю гамбургер, разворачиваю его и делаю огромный укус, прежде чем его у меня отберут.
Юрий с удовольствием смотрит на меня:
— У американцев такие отвратительные манеры.
Я игнорирую его, с волчьей скоростью поедая гамбургер. В пакете нет напитка, но я не жалуюсь, хотя меня и мучает невероятная жажда. Доев гамбургер, я принимаюсь за картофель.
Юрий продолжает наблюдать за мной. Женщина, сидящая рядом с ним, будто не в нашей реальности. Её глаза пустые и стеклянные, и она шмыгает носом, будто ей холодно. Пока я ем, Юрий вскидывает голову:
— Дай мне руку.
Я замираю. Это ловушка. Я смотрю на него в ожидании.
Он делает нетерпеливый жест:
— Дай мне свою руку.
Дрожа, я делаю то, что он просит. От этого человека можно ожидать всего, что угодно. Он берёт мою руку и начинает рассматривать мои ногти. Затем переводит взгляд на Галину и говорит что-то на русском.
Она услужливо подаёт ему свою руку.
Затем он достает нож и улыбается мне.
Мой желудок сжимается.
Галина продолжает сидеть, будто зомби.
— Думаю, мы пошлём Николаю небольшое сообщеньице, как бы говоря — «поторопись». Что скажешь, сучка?
Я тяжело глотаю. Мне нужно знать, что это означает, но меня охватывает страх.
— Что ты собираешься сделать?
Он изучает руку Галины, поворачивая лицо в разные стороны. Она покрыта тёмными пятнами в нескольких местах и выглядит, как чешуйчатая гангрена.
— Она слишком влюблена в крокодила. Дешёвое средство, чтобы починить то, что сломано.
Он отпускает руку и жестом велит ей подать ему другую руку.
Галина делает это так же легко и безучастно, как и раньше. Будто не понимает, что в другой руке у Юрия находится нож. Интересно, понимает ли она хоть что-нибудь.
Он осматривает вторую руку Галины, а затем смотрит на мою руку. Потом осторожно проводит ножом по её безымянному пальцу.
— Хорошо, что у неё осталось несколько приличных пальцев, да? Это делает наше сообщение проще.
— Какое сообщение?
— Сергей сказал, что мы не можем покалечить тебя. Его покупатель хочет свой товар целиком. Я понимаю это, но думаю, что Николаю нужен стимул, так ведь? А что может стать большим стимулом, чем палец любимой женщины?
В ужасе, я сжимаю руки в кулаки и прячу их между ног:
— Нет!
Стоящий у дверей Василий делает ленивое предупреждение на русском.
Юрий закатывает глаза и машет на меня рукой, игнорируя другого убийцу:
— Глупая скотина. Разве ты не слышала, как я сказал, что не могу навредить тебе?
Он направляет нож в лицо Галины:
— А вот она должна много, очень много денег Братве, и ей больше ничего не остаётся, кроме как расплатиться своей собственной плотью.
Он усмехается над рукой женщины:
— Своей гнилой, погрызанной крокодилом плотью.
Пока я наблюдаю, он осторожно кладёт руку Галины на стол.
Женщина, должно быть, точно в состоянии зомби, учитывая, сколько внимания она уделяет происходящему вокруг. Она безучастно смотрит вперёд, а её рот изогнут в слабом намёке на улыбку.
Когда нож Юрия опускается над её пальцем, я вскакиваю на ноги:
— Нет! Пожалуйста, не надо!
— Не переживай, — говорит Юрий со злой улыбкой. — Она настолько обдолбанная, что даже ничего не почувствует, и это заставит твоего Николая работать быстрее, верно? Выгода для всех.
Его нож зависает прямо над её костяшкой.
Я вскакиваю и бегу обратно в безопасность ванной комнаты, но успеваю услышать, как Галина начинает кричать.
Я бросаюсь к раковине, и меня рвёт, пока внутри ничего не остаётся.
НИКОЛАЙ
Я сижу в кресле и жду следующего рейса. Мне удалось получить единственное оставшееся место. Поэтому я смогу приехать уже завтра, в ином случае задержка была бы слишком долгой. Я сплю, несмотря на тесноту: с одной стороны сидит постоянно кашляющий мужчина с сопливым носом, а с другой девушка, которая надеется, что я покажу ей Москву по приезду. Я заставляю себя. Отказываюсь верить словам Сергея, безжалостно оттесняя крики и уродливые слёзы Дейзи. Он так небрежно говорил об её изнасиловании и продаже извращенцу-сифилитику в Дубаи.
Ничего из этого не имеет значения. Важно только то, что она ещё жива. Пока она дышит, моя единственная забота — спасти её. А после…
Ну, а после я отомщу всем в доме Петровича, кто касался её. От Гонконга до Нью-Йорка и во всех тёмных уголках — всем станет известно, что если вы прикоснулись к чему-то, что принадлежит Николаю, то месть настигнет и вас, и вашу семью. Это будет не просто смерть, а месть в виде нищеты и постоянной боли. Близкие люди будут возвращаться к вам оторванными конечностями и глубокими наркоманами, и каждый день вы будете видеть их трупы. Вы начнёте медленно понимать, что достаточно было оставить меня в покое, и всего этого можно было бы избежать.
Такое сообщение я оставлю Сергею, Братве, всем.
Но чтобы всё это сделать, мне нужно выспаться. И я сплю.
Я готов к ужасу, который ждёт меня в аэропорту. У ворот ко мне приближается пышная стюардесса авиакомпании Атлант-Союз. Издалека она выглядит неплохо, но уже вблизи заметны признаки использования крокодила — большие зелёные пятна вокруг подбородка и возле ушей. Скоро она уже не сможет скрыть эти следы даже косметикой, ведь её кожа станет серой, как ткань, будет умирать и отслаиваться, пока не останутся одни лишь кости.
— Господин Андрюшко?
— Да, — киваю я, подтверждая.
— Это для Вас.
Дрожащими руками она протягивает мне коробку. Её зрачки крошечные, а слёзы в глазах грозят пролиться в любой момент. Я не хочу брать эту коробку, хочу просто пройти мимо и начать свою миссию, но всё равно протягиваю руки.
