Ознакомительная версия.
– Еще вина?
Лика улыбнулась, подняв на своего спутника глаза:
– Да, спасибо.
Сомов наполнил бокал и протянул ей. Она отпила один маленький глоток и отставила бокал.
Это было странное лето. Самое странное из всех.
Как удивительно быстро из памяти стираются травмирующие эпизоды! Всего полгода назад Лика пережила страшную драму, а сегодня вспоминает об этом без содрогания, словно вовсе и не с ней это случалось. Родной город приносил ей утешение, залечивал раны.
Сначала она долго не понимала, что Сомов и Асадчий пытались до нее донести. Она слышала набор звуков, не имеющий никакого отношения к реальности. Бред, лишенный элементарного смысла.
А потом до нее дошло.
Позже она поймет, что эти двое поступили правильно, утаив от нее истинное положение дел. Узнай она тогда, что это Руслан напал на Сашу, ни за что не смогла бы остаться с ним наедине. Как следствие – заказчик бы ушел от правосудия, и убийство Бажиным Малыша осталось бы недоказанным. Да, она поймет это позже. Но тогда, осознав обман, Лика впала в настоящее бешенство.
– Да как ты мог! – Она молотила Сомова кулаками, выплескивая ярость. – Как ты мог так со мной поступить! Я лежала с ним в одной постели! В одной постели! После того, как он едва не убил мою дочь!
Она рыдала, выкрикивая проклятья, и больше всего на свете хотела перегрызть Сомову глотку, когда он схватил ее и сгреб в охапку своими большими ручищами. Она вырывалась, трясясь в припадке, но он и не думал отпускать ее. Она орала, пока не сорвала голос, а он молчал и не разжимал объятий. А затем Лика обмякла, истратив всю до капельки энергию, и потеряла сознание.
Она знала, что никогда не простит их обоих. Но прощения и не понадобилось.
Лика увидела Бажина в суде. Сексуальная прежде щетина отросла в неопрятную бороду. Серые, полные тайны глаза, теперь казались чужими и бездушными. Он стоял за решеткой, напряженный, с плотно сжатыми губами, и безучастно смотрел прямо перед собой. А потом их взгляды встретились.
Лика всегда считала, что фраза «волосы зашевелились на голове» – художественная метафора. Но в тот момент ее прошил столь бесконтрольный, животный ужас, что она совершенно четко ощутила, как поднимаются от корней до самых кончиков ее волосы. Она смотрела на человека, ради которого собиралась бросить все, к чему привыкла и чем дорожила, и не узнавала его. Внешне он остался прежним, те же лицо и фигура, та же мимика… Но теперь Лика видела его истинную сущность.
Это был монстр. И этот монстр смотрел на нее… с теплотой! Как если бы исчадие ада протягивало к тебе ладонь…
– Матвей зовет на следующих выходных обмывать новое звание.
– Дослужился-таки до полковника? – Ее губы дрогнули в улыбке. Она исподволь взглянула на Сомова, будто робела посмотреть открыто. Никто в городе не сомневался, что у них роман. Дочь ходила довольная, как объевшийся сметаны кот. А сама Лика толком не понимала, что между ними происходит.
В последние месяцы они много общались. Лика чувствовала заинтересованность Сомова, да и сама начинала испытывать к нему нечто большее, чем просто симпатию. Но они оба не предпринимали никаких попыток для сближения, будто боялись сделать неверный шаг и нарушить хрупкую гармонию.
Лика никогда не встречалась с мужчинами старше себя. Она выбирала молодых и выстраивала отношения так, как ей хотелось. Да, какие, собственно, отношения? Ей требовался только секс, без прелюдий и задушевных бесед. Она всегда управляла ситуацией, будучи взрослее и мудрее, а молодые мальчики с готовностью поддавались.
С Сомовым все иначе. С ним она была на равных, а может, даже чуточку глупее. Во всяком случае, когда он смотрел на нее, как сейчас – прямо и спокойно, она чувствовала себя студенткой, влюбленной в преподавателя.
Под белым шатром расположившегося на пирсе кафе было душно, и они устроились на открытой вытянутой площадке, далеко выступающей в море. Постепенно темнело. Голубые волны отражались в стекле бокала, из-за чего желтое вино переливалось мерцающим синим.
Мимо столика прошли отец и маленький сын.
– Пап, а русалки есть? – спросил ребенок.
– Нет, русалок не существует!
Лика перегнулась над столом, заговорщицки прошептав Сомову:
– Какой глупый отец, зачем-то соврал сынишке. Как это русалок не существует? Едва стемнеет, такие русалки повыползают, мама не горюй. И чем красивее, тем дороже.
Сомов сдержанно улыбнулся, а Лике внезапно захотелось плеснуть на него вино, чтобы вывести из равновесия, встряхнуть, сдернуть строгую маску с его лица.
Хмель несильно ударил в голову, разгоняя по венам давно забытое томление. Этим летом она ни с кем не флиртовала, не закрутила роман. После суда над Бажиным с Лики будто содрали кожу, и ей, трепещущей от боли, требовалось время, чтобы нарастить новый защитный слой.
Она винила себя, хотя здравый смысл подсказывал: ее вины в случившемся нет. Это дочь повела себя глупо, решив сыграть в игру с превосходящим по силе противником. И для чего? По какой причине? Лика тысячу раз спрашивала дочь, пытаясь выяснить, зачем ей понадобилось притворяться так называемой Осой, но добиться внятных объяснений не смогла.
Ну ладно, Сашка допустила ошибку, ей всего восемнадцать, в этом возрасте каждый день – одна сплошная ошибка. А Лика-то как сама не почувствовала опасность, не разглядела в чужаке таившуюся угрозу? Она ведь всегда так хорошо разбиралась в людях! Почему ее радар не сработал?!
Печально, что в основной массе люди склонны недооценивать тех, с кем близко общаются. Если вы вместе пьете, работаете, ходите в кино или занимаетесь сексом, то автоматически начинаете считать, что уже все знаете об этом человеке. И удивить он ничем не может. Выходит, что действительно «лицом к лицу лица не увидать»…
Лика содрогалась от мысли, что собственноручно впустила в свою жизнь убийцу.
– Может быть, это все из-за меня, понимаешь? – истерично восклицала она, сидя в каморке у Сомова. – Может, если бы я с ним не встречалась, ничего бы не произошло. Сашку бесило, что мы вместе, и она до него докапывалась! И вот к чему это привело!
– Александре он не нравился независимо оттого, была ты с ним или нет, – отвечал Сомов. – Чужак никому в секции не нравился, слышишь? И Сашка твоя поступила бы точно так же при любом раскладе.
– Мне все равно не следовало заводить с ним шашни!
– Я тебе сейчас кое-что скажу и хочу, чтобы ты запомнила это крепко, раз и навсегда. И больше никогда к этому не возвращалась, – голос Сомова звучал холодно, Лика невольно замерла.
Ознакомительная версия.
