вообще не видятся.
Лана со своей змеиной натурой не из тех, кто так просто сдается. Она сквозь зубы едва процедила, что Макс променял ее на никакую Дину. И даже если он действительно говорил что-то подобное, она бы в жизни не стала передавать эти слова сопернице, которую ненавидит и нисколько этого не скрывает.
А уж о том, что можно сделать анонимный звонок в управление, и говорить нечего, не следят же за Ланой по городу, в самом деле. Может, эта информация верная, но то, что Лана преследовала цель подставить Дину перед Максимом звучит куда правдоподобнее.
Ей нужно просто передать Домину то, что сказала Лана, а он пусть сам разбирается. Хотя нет, если на него открыта охота, ему не стоит открыто кататься по городу, а по телефону такие вещи не обсуждают.
Тогда Тимур? А вот здесь вопрос. Если бы не это его предложение руки и сердца, Динка бы даже думать не стала, но теперь сомнения холодком заползали в сердце. Что, если тот захочет воспользоваться моментом и остаться вне конкуренции? Господи, и как же ее угораздило вляпаться в эту «Санта-Барбару»?
Динка колотила в дверь «Рояля» в такт колотящемуся сердцу, напрочь позабыв о существовании звонка, пока дверь не открыл очередной незнакомый и заспанный боец Тимура.
– Ты чего ломишься? Совсем, что ли? – он возмущенно уставился на Динку, но та чуть ли не силой отпихнула его с дороги и ворвалась внутрь.
– Мне нужен Ворон, – сказала она парню, вперившись в него грозным взглядом.
– Мало ли кто тебе нужен, отдыхай иди, до смены еще долго, – попытался тот выставить Динку обратно, но она вцепилась намертво.
– Плющ, кто там? – выглянул из зала второй боец и, увидев Динку, барахтающуюся в руках Плюща, выкатил глаза. – Ты чего, отпусти ее. Хочешь, чтобы Тамерлан тебе яйца оторвал?
Значит, среди них она уже девушка Тимура? Или не девушка, Господи, она уже сама запуталась. Кстати, судя по высказываниям окружающих, и у Горца, и у Тамерлана весьма скудная фантазия относительно расправы с неугодными.
Плющ испуганно отдернул руки, Динка поправила платье и упрямо повторила:
– Мне нужен Ворон. Я отсюда не уйду, пока не поговорю с ним.
Второй боец окинул ее оценивающим взглядом и вышел. Отсутствовал недолго, вернулся с трубкой и протянул Динке:
– На, держи. А ты башкой в другой раз думай, – это уже напарнику. Динка схватила трубку. Голос Ворона звучал, как из глубокого бункера.
– Дина, что случилось, чего ты буянишь?
– Сережа, миленький, приезжай, – зашептала она, прикрывая трубку рукой, но оба парня вышли и оставили ее в одиночестве. – Мне нужно тебе сказать что-то очень важное. И… не говори Тимуру, – заставила себя выдавить.
– Сиди на месте, я сейчас перезвоню, – сказал Ворон и отключился.
Через полчаса напарник Плюща – Динка так и не спросила, как его зовут – хмуро указал ей на дверь. Они сели в машину и долго петляли по городским улицам, пока не оказались на одной из дальних окраин города. Динка здесь вообще никогда не была.
«Хонда» Сергея подъехала почти одновременно с ними. Из нее вышли трое парней и встали неподалеку, осматриваясь по сторонам. Динка побежала к «Хонде» и кинулась на шею Ворону.
– Сереженька, как хорошо, что ты приехал.
Сергей быстро втянул ее в машину и закрыл дверцу.
– Дина, ты же не для этого меня вытащила?
Сбиваясь на каждом слове и путаясь, Динка рассказала ему все, что услышала от Ланы. Ворон, положив локти на руль, слушал внимательно, задавал наводящие вопросы и хмурился. Потом глянул на нее искоса и усмехнулся.
– Скажи, как это ты додумалась мне позвонить, а не поперлась в ментовку?
– Я поперлась, – Динка почувствовала, что заливается краской, – но по дороге передумала.
– Ох, Динка, – только и сказал Сережа, но Динка понимала, что под этим вздохом подразумевались исключительно матерные выражения.
– Я Тимуру тоже звонить не стала, – помолчав, добавила она. Ворон бросил на нее быстрый взгляд, но ничего не ответил.
– Значит так, – выдал он спустя некоторое время, – никому ничего не говори. Я скажу Горцу, пробьем, что там за киллер. А ты молодец, – он привычно привлек ее к себе и поцеловал в макушку, – так и делай. Всегда иди за советом к старшим.
* * *
Они несколько недель вообще не появлялись в казино, ни Максим, ни Тимур, ни другие знакомые ей парни. Казино охраняли постоянно меняющиеся бойцы, Динка даже перестала их запоминать. Телефон по вечерам тоже больше не звонил.
Она стояла на блэкджеке за крайним столом, когда открылась дверь, и в холл вошел Плоский. За ним Ворон, Тимур, Приплюснутый Лоб… Динка выбежала в холл, они все обернулись.
– А где Максим? – она смотрела на Тимура, тот подошел и взял ее за руку, но она выдернула руку. – Тимур, где он?
– Все, Кукла, нет больше твоего Максима, грохнули его, – сказал Плоский.
– Заткнись, придурок, – свирепо взглянул на него Тимур. Ворон молчал. – Дина, послушай…
– Да пусть знает, – Плоский уселся на диван, – вчера только похоронили. Памятник поставили – во! – он поднял руку вверх.
Динка в одночасье поняла, что значит выражение «земля ушла из-под ног». Только не ушла, исчез пол под ногами, словно ее тело стало невесомым. И внутри все исчезло, заполнилось незнакомой, звенящей пустотой.
Мир вокруг вдруг стал слишком контрастным, как на качественной пленке, и начал стремительно вращаться, воздуха катастрофически не хватало, она попыталась сделать вдох и не смогла.
И пока судорожно хрипела, сквозь серебристые точки увидела, как открылась дверь и в холл вошел Домин.
– Я сказал, что тебя грохнули, Горец, – как в тумане донесся голос Плоского.
– Какого … – Домин бросился к Динке, схватил ее за плечи и встряхнул. Она задышала с всхлипом и закрыла лицо, с силой вдавливая ладони, чтобы унять этот серебристый рой.
– Я тебя урою, – это были единственные приличные слова Максима.
Дальше он общался с Плоским исключительно матом, при этом крепко держа ее за плечи. Но Динка все равно слышала, как сквозь вату, поэтому ей было все равно.
– Так вы в натуре задолбали оба, – оправдывался Плоский. – А чего она поверила? Кто же памятники сразу ставит? Через год обычно ставят, земля устояться должна. Кукла, я ж тебя развел! Он за нами следом шел!
– Я тебе Статую Свободы, сука, на могилу поставлю и дня ждать не буду, – Максим наклонился к Динке и накрыл ее ладони своими. – Дина, посмотри на меня. Слышишь? Убери руки и посмотри на меня.
Его голос звучал требовательно и настойчиво. Она отняла ладони, посмотрела ему в глаза и увидела такую же напряженную смесь страха и ожидания, как и в ту ужасную ночь, когда они виделись в последний раз.
Динка обвила его шею, вжалась в широкую грудь и спросила едва слышно:
– Где ты был?
Ее губы касались основания шеи там, где начинался вырез футболки. Она торопливо
