Ева посмотрела ему в глаза.
– Кое-кто недавно хотел отправить на покой и меня. Любым способом – вплоть до… В общем, по состоянию здоровья.
Глаза Макрея блеснули, а рот плотно сжался. Прежде чем он успел заговорить, Рорк шагнул вперед и очаровательно улыбнулся Карен.
– Не могли бы вы приготовить нам кофе, миссис Макрей? Мы с женой приехали прямо из аэропорта.
– О, конечно! Простите. – Ее руки, покоившиеся на животе, взметнулись вверх. – Сейчас приготовлю.
– Почему бы мне не помочь вам? – С улыбкой, которая могла растопить женское сердце на расстоянии пятидесяти шагов, он мягко коснулся ее спины. – Дадим нашим супругам поболтать. У вас чудесный дом.
– Благодарю вас. Мы с Уиллом так давно мечтали о собственном доме…
Пока их голоса не затихли, Уилл не сводил глаз с Евы.
– Я не собираюсь вам помогать! – наконец заявил он.
– Но вы ведь еще не знаете, что мне нужно. Я не могу показать вам мой значок, Макрей, потому что его отобрали у меня несколько дней назад. – Ева заметила, что в его глазах мелькнул интерес. – Они нашли способ отстранить меня от дела, поэтому мне кажется, что я подобралась достаточно близко к разгадке. Или же им просто не понравилось мое усердие. Насколько я понимаю, они также нашли способ отстранить вас и передать дело этому болвану Кимики.
Уилл фыркнул.
– Кимики не в состоянии с личными-то делами разобраться…
– Да, я так и поняла. Я хороший коп, Макрей, но на сей раз они ошиблись, передав мое дело другому хорошему копу. В Нью-Йорке обнаружены три трупа с изъятыми органами, а у вас – один. Еще по одному найдены в Париже и Лондоне. Мы продолжаем разыскивать аналогичные преступления.
Некоторое время Макрей молчал, потом покачал головой.
– Я не могу помочь вам, Даллас.
– Чем они вас запугали?
– У меня есть семья! – свирепым шепотом отозвался Макрей. – Беременная жена и пятилетний сын. С ними ничего не должно случиться. Понятно?
– Да. – Ей также было понятно, что гнев и возмущение бессильны против страха, особенно если это страх не за самого себя. – Но никто не знает, что я здесь, и не узнает никогда. Я приехала по собственной инициативе.
Уилл подошел к окну и разгладил белую занавеску.
– У вас есть дети?
– Нет.
– Мой сын сейчас у тещи и пробудет там несколько дней: Карен вот-вот должна родить. – Он кивнул в сторону фотографии на столе. – Красивый мальчик, верно?
Ева подошла к столу, взяла фотографию и вгляделась в улыбающееся лицо. Большие карие глаза, светлые волосы, ямочки на щеках… Дети всегда казались ей похожими друг на друга – невинными, но в то же время хитрыми, а главное, непостижимыми. Однако она знала, какого ответа от нее ожидают.
– Очень красивый.
– Мне сказали, что до него доберутся в первую очередь.
Пальцы Евы стиснули рамку. Она осторожно поставила фотографию на стол.
– Значит, они контактировали с вами?
– Позвонили по телефону. – Он повернулся к Еве. – Я ответил, что буду продолжать делать свою работу и чтобы они убирались к дьяволу. Тогда мне объяснили, что произойдет с моей семьей – моим сыном, моей женой и ребенком, которого она носит, Я испугался, но решил, что отправлю их куда-нибудь, а сам завершу расследование и доберусь до этих ублюдков. Потом мне по почте стали приходить открытки – фотографии Карен и маленького Уилла в игрушечном магазине, на рывке, во дворе дома моей матери, к которой я их отослал. А на одной из них какой-то ублюдок держал Уилла на руках! – Его голос задрожал от ярости. – На обороте было написано, что в следующий раз у него вырвут сердце. Ему всего пять лет… – Он сел, закрыв лицо руками. – Иногда значок – не самое главное.
Теперь Ева понимала, что любовь может быть и источником страха.
– Вы сообщили об этом вашему боссу?
– Я никому не сообщил. Это грызет меня уже несколько месяцев. – Макрей запустил пальцы в коротко остриженные волосы. – По ночам я работаю охранником, а полдня провожу в этой идиотской мастерской, делая скворечники. Я здесь сойду с ума!
Ева села рядом с ним.
– Так помогите мне упрятать их туда, где они не смогут повредить вашей семье.
– Я больше не смогу вернуться на работу. Не смогу носить значок. – Он опустил голову. – И я не знаю, насколько длинные у них руки.
– Ничего из того, что вы мне сообщите, не попадет ни в официальный, ни в неофициальный рапорт. Расскажите мне, на какой стадии находилось ваше расследование, когда начались угрозы?
– Сперва я занялся черным рынком, но это никуда не привело. Потом покопался в прошлом жертвы, но не обнаружил ничего, указывающего на личную месть. Мне все время не давало покоя то, как аккуратно это было проделано.
– Да, аккуратно и очень профессионально.
– В нескольких кварталах от места преступления есть бесплатная клиника. Жертва посещала ее неоднократно. Я побеседовал с врачами, проверил их. Версия также выглядела тупиковой, но я чувствовал, что здесь что-то есть. – Он оживился, глаза заблестели. – Тогда я начал проверять другие медцентры, расспрашивать хирургов. Когда я добрался до клиники Нордика, меня вызвал босс и сказал, что этот олух Уэйлен поднял шум и требует, чтобы мы проявляли должное уважение к медицинскому сообществу.
– Уэйлен… Он и мне ставил палки в колеса.
– Карен у меня интересуется политикой, и Уэйлен никогда не вызывал у нее симпатий. – Макрей впервые усмехнулся, и его лицо внезапно стало моложе. – Но мне казалось, что дело тут не только в том, что у Уэйлена есть родственники в АМА. Я как раз начал это выяснять, когда меня подстерегли в темном переулке, сбили с ног и приставили к горлу револьвер… – Он со вздохом поднялся и стал ходить по комнате. – Я собирался подать боссу рапорт и обо всем сообщить, но в следующее мое дежурство майор вызвал меня и сказал, что по поводу моего расследования продолжают поступать жалобы. Начальство не только не оказало мне поддержки, но предупредило меня, чтобы я вел себя поделикатнее и не беспокоил богатых влиятельных людей. Тогда я решил отправить мою семью подальше и продолжать работу. Но, получив фотографии, я сдался. И если бы меня снова поставили перед подобным выбором, я поступил бы так же.
– Я не собираюсь упрекать вас за это, Уилл. По-моему, вы сделали все, что могли.
– У вас отобрали значок… – Его голос дрогнул. – А я отдал его сам.
«Его нужно взбодрить», – подумала Ева и заставила себя улыбнуться.
– Просто нас обоих трахнули разными способами.
– Что верно, то верно.
– Передайте мне все ваши данные, и, может быть, нам удастся вернуть свои значки. Вы копировали ваши файлы?
– Нет. Но я многое помню. Ведь я месяцами проворачивал в голове все детали и кое-что записывал для себя. – Он бросил взгляд через плечо, услышав голос жены. – Карен ничего об этом не знает. Я не хочу ее расстраивать.
