– Самое крупное состояние в Соединенных Штатах,- захныкал Баннистер.
– Не делай глупостей, иначе пожалеешь…
Бросив на него угрожающий взгляд, Ален скрылся в ванной и запер дверь на задвижку.
– Иду, иду,- прокричал Баннистер.
Он посмотрел на себя в зеркало, поправил воротник рубашки и открыл дверь.
***
Арнольд Хакетт взял из коробочки две сердечные пилюли и проглотил их. Затем прошел в спальню и рухнул на кровать. Ему не хватало воздуха, и он, как рыба, выброшенная на берег, ловил его открытым ртом. Виктория ушла в магазин, и он мог умереть, не дождавшись ее возвращения. Лежа на спине с открытым ртом, он ждал, когда успокоится сердцебиение, которое причиняло ему нестерпимую боль в груди. Сообщение, полученное от Мюррея, было чудовищным: «Бурже» отказывал ему в кредите, в то время как на протяжении многих лет он был самым крупным его клиентом! «Бурже» бросил «организацию» против «Хакетт»! Его акции! Это было невероятно! Ему захотелось встать, взять что-нибудь потяжелее, пойти и размозжить голову Прэнс-Линчу. Если то, о чем сказал Мюррей,- правда, Гамильтону не хватит жизни, чтобы рассчитаться за свою подлость. Арнольд разорит его, выбросит на улицу, если понадобится, купит его банк, он увидит, как тот сдыхает на помойке. Ему показалось, что дыхание стало нормальным. Он встал с кровати, вышел из номера и прошел несколько метров, которые разделяли их номера. Он собрался уже стукнуть ногой в дверь, как она внезапно открылась.
– Арнольд, как дела?
– Дай войти, подонок!
Гамильтон быстро вышел в коридор и закрыл за собой дверь.
– Только что пришла Сара… Вам плохо?
Арнольд схватил его за лацканы пиджака и прижал к стене.
– «Организация»! Мои кредиты! Отвечайте!
Прэнс-Линч напрасно пробовал вырваться из рук Хакетта: как большинство стариков, он обладал мертвой хваткой.
– Успокойтесь, Арнольд. Не лучше ли пойти в бар и там спокойно все обсудить?
– Так, значит, это – правда?- взревел Хакетт.
Обитатели отеля, стыдливо опустив глаза, не задерживаясь, проходили мимо.
– Прошу вас, Арнольд, не теряйте чувства меры. Мы ведь джентльмены!
– Подлец!
– Арнольд! Нас видят и слышат. Мы – на виду… Не доводите до скандала.
Не выпуская Прэнс-Линча из рук, Хакетт потащил его в конец коридора и вытолкнул за двойные двери на лестничную площадку служебного хода.
– Говорите, что произошло, или я проломлю вам голову.
– Моей вины в этом нет, Арнольд! Административный совет отказал вам в сорока миллионах долларов по причине вашей сорокадвухмиллионной задолженности.
– А «организация»? Откуда она взялась? На что вы надеетесь? Ждете, что я уступлю вам свои акции? С какой целью вы все это затеяли, Прэнс-Линч? Я хочу знать!
– Арнольд, вы меня задушите! Не драться же мне с вами!
Хакетт отпустил его и неожиданно ударил по лицу слева направо.
– Ты не способен на это, мразь! Вонючий, задрюченный альфонс! Жалкий ублюдок! Я сотру тебя в порошок, разорю твой банк и отправлю тебя туда, откуда ты пришел… Утоплю в дерьме!
Он плюнул ему в лицо и вышел в коридор.
***
– Ушла?
Ален осторожно выглянул из-за двери.
– Если не спряталась под кроватью,- с горечью в голосе ответил Баннистер.- Я не понимаю тебя, Ален. Здешний климат сделал тебя чокнутым. Восемь дней тому назад, оказавшись без работы, ты был на грани самоубийства. Сегодня у тебя появилась возможность стать владельцем банка, и ты на это плюешь.
Ален достал сумку и стал складывать в нее свои вещи.
– Не на банк. На Сару. Улавливаешь нюанс?
– Что тебе в ней не нравится? Красавица!..
– Уже сегодня она напоминает свою мать. Я не хочу становиться вторым Гамильтоном.
– Ты куда собираешься?
– На яхту.
– На яхту? Какая яхта?
– Та, которую ты заставил меня взять напрокат. Мне нужно успокоиться. У меня масса дел, и я не хочу, чтобы меня беспокоили.
– Красивая яхта?
– Великолепная!
– А чем заняться мне? Куда пойти?
– Останешься здесь.
– Почему ты не хочешь взять меня с собой?
– Ты слишком приметный мужчина.
– Но мне не за что жить в «Мажестик»! Ты знаешь, какие здесь цены? Глаза лезут на лоб.
– Я оплачу. Открываю тебе безлимитный счет. Но при условии… Ты будешь моим прикрытием: защищаешь, информируешь, предупреждаешь меня. Договорились?
– Какое название у твоей яхты?
– «Виктория II».
– Где она?
– У причала в старом порту. Предупреждаю, если допустишь хоть одну бестактность, я уплыву на Антилы. Мне нужно еще сорок восемь часов полной свободы.
– Что отвечать, если будут тебя спрашивать?
– Ты меня не видел, ничего не знаешь. Я временно уехал.
Самуэль налил в стакан виски, сел на подлокотник кресла и задумчиво посмотрел на Алена. Эта быстрая метаморфоза, происшедшая с его другом, терзала его душу.
– Ален…
– Что еще?
– Эта история с женитьбой на студентке… Ты пошутил? Захотелось меня напугать?
– Ты будешь свидетелем с моей стороны.
– Жаль… А я уже видел себя управляющим банком «Бурже». У меня такое чувство, словно меня уволили во второй раз.
Ален застегнул сумку.
– Ален…
– Что?
– А если все-таки у тебя получится…
– Ну и что?
– Ты возьмешь меня секретарем?
Ален изобразил на лице удивление.
– Тебя? Ты не сможешь застенографировать даже обычное письмо!
***
Оливер Мюррей дрожащей рукой положил трубку. Публичного объявления «организации» оказалось достаточно, чтобы посеять панику в биржевых кругах Нью-Йорка. О здоровье гиганта, который так неожиданно закачался, ходили самые невероятные слухи. Корпорация «Хакетт» полностью потеряла доверие,
– Мистер Хакетт в отпуске,- односложно отвечал он крупным держателям акций, звонившим ему после того, как они узнавали сенсационную новость. Телефоны на всех восьми этажах Рифолд Билдинга беспрестанно трезвонили. Тревожные звонки поступали из всех филиалов, разбросанных на территории Соединенных Штатов. Директора, инженеры, химики – все хотели знать, под каким соусом их проглотят.
Мюррей умолял Арнольда Хакетта не возвращаться в Нью-Йорк, что тот намеревался сделать, когда узнал о предательстве «Бурже». В запасе оставалось два дня, чтобы найти средства и вдохнуть жизнь в тело умирающего колосса. Мюррей знал, что только Прэнс-Линч может дать обратный ход событиям.
– Они все еще в ссоре?
– Мой даже рта не раскрывает. Мрак… А твой?
– Я – в отчаянии… Какими были друзьями!
Было 30 июля. Слух о ссоре Прэнс-Линча и Хакетта молниеносно облетел все этажи «Мажестик». Во всех газетах на первой полосе было напечатано объявление «организации».
